Юнда. Юдан (СИ)

Я почувствовал звон в ушах и острую, отчетливую боль в затылке. Альги смотрел на каждого из нас по очереди, и от его взгляда хотелось отвернуться, как от чего-то материального, сжать голову руками и бежать без оглядки. Даже Исотр`а сделал короткий шаг назад.

- Это был несчастный случай, Альги, - Син`ешаль шагнул не назад, а вперед, приблизившись к Альги почти вплотную. Его голос был равнодушен, и от этого казалось, что ему безразлично то, что он говорит, и из-за этого его слова никого не могли утешить. Особенно такого, как Альги. Особенно Альги. - Альма умерла.

Удар был страшным, потому что был неожиданным ни для кого. Альги как-то вдруг, в одну секунду, перестал быть человеком. Все его существо размножилось, расползлось, минуя окружающие предметы, стены, одежду, наши тела. Он стал самой сутью окружающего пространства. А потом что-то, не имеющее аналогов в мире, что-то, что было, возможно, где-то давно, в другой жизни, руками Альги, сгребло Син`ешаля в охапку, вздернуло над полом и впечатало головой в стену.═

Я открыл рот, силясь закричать - и не смог, как не смог сдвинуться с места. Время замерло, остановилось, захлебнувшись само собой. Рядом, как рыбы раскрывая рты, стояли Хирой и Исотр`а. Я видел, как напряглись мышцы на руках Хироя, как он медленно, миллиметр за миллиметром, силится поднять руку - силится и не может.

- Моя сестра не могла умереть, - повторил Альги. - Где она?

Он повернулся к нам, и давление на виски стало невыносимым. Мне показалось, что еще чуть-чуть и не выдержат глазные яблоки. Что-то потекло по щеке, но я не мог поднять руку, чтобы стереть и посмотреть на пальцы, и оставалось только гадать. Слезы? Кровь?

Я не знал, что случается с "ведомыми", у которых погиб "ведущий", и боялся узнать.

Альги стоял на месте и, одновременно, приближался. Немыслимо, невозможно, так, как не может двигаться ни одно живое существо. Он оказывался все ближе и ближе, а крик все застревал и застревал у меня в горле, царапая, как наждак.

Я отчетливо понял, что сейчас умру.

Я не умер на Ар-на-Лафар, доверху забитой смертоносной и чужой псевдо-жизнью, но лишь потому, что мне суждено было вернуться сюда, на Тиферет, которую я иногда, засыпая, называл домом, чтобы столкнуться в тесном коридоре с чудовищем, которое было братом девушки, которая так и не стала моей, и умереть.

- Альги... - на то, чтобы выговорить это ушли все мои силы, и их не хватило на то, чтобы закрыть глаза.

Я смотрел и смотрел, как это существо приближается ко мне, как протягивает руку, похожую на студенистую массу, гибкую и текучую, и боялся почувствовать прикосновение этой руки.

А в следующую секунду все кончилось.

Альги не дотянулся до меня каких-то пары сантиметров, когда тело его пошло волнами, отсвечивающими густым синим светом, как светодиодные "вены" в нагасе сатенов. Он менял форму как-то вдруг, спонтанно и бессмысленно, как будто кто-то другой, кто-то сильнее, кого никто из нас не могу видеть, стоял за его спиной, и лепил его тело, как дети лепят пластилин. И это тоже было страшно, но уже не так, как раньше. Давление на виски пропало, когда глаза Альги расфокусировались. Он весь как-то осел и только бессмысленно поводил головой, как сомнамбула. Его тело, дернувшись несколько раз и искривившись немыслимо и страшно, вдруг приняло свою изначальную, человеческую форму. Альги дернулся вперед, приподнявшись на цыпочки, как будто был насажен на что-то и медленно и осторожно снимал себя с невидимых штырей, а потом, обретя почву под ногами, бухнулся на колени, закрывая лицо руками и плача, как плачут дети. Он что-то бормотал, но слов было не разобрать.

Я покачнулся и сел на пол. Для меня переживаний на сегодня было достаточно - не помогло даже успокоительное.

За спиной Альги стоял Шираи.

- Псевдополиморф, - объяснил Шираи одним словом.

- Прости, псевдо-что? - отстраненно-спокойно, что выдавало подступающую истерику, уточнил Хирой, который стоял только потому, что опирался ладонью на стену.

- Я, - Шираи ткнул себя в грудь, чтобы стало понятнее. - Псевдополиморф. Симбиоз. С чем угодно. С кем угодно. Симбиоз - с ним, - сатен ткнул пальцем в сжавшегося в комок Альги.

- Ты нас спас, - заметил я между делом, силясь подняться с пола, что мне никак не удавалось, и пытаясь отойти от шока, что мне не удавалось тоже.

- Он тоже, - Шираи сделал неопределенный жест рукой, истолковать который я не смог.

- Тоже нас спас? - уточнил Хирой с непередаваемой интонацией. С каждым новым предложением голос его звучал все нормальнее.

Пилоту повезло больше, чем мне - он сумел оторвать себя от стены и подойти к неподвижно лежащему на полу Син`ешалю.

- Псевдополиморф. Он. Как я, - с трудом подбирая слова объяснил Шираи.

- Альги тоже псевдополиморф? - дошло до меня с трудом.

Шираи поймал мой взгляд. Его глаза все еще были затянуты пленкой, но уже более тонкой, похожей на паутину, и я невольно засмотрелся на мерцающую за ней разноцветную вселенную. Он подошел прямо ко мне, оставив Хироя и пришедшего в себя Исотр`у возиться с Син`ешалем, и протянул руку. Его рука была кривой и изломанной и заметно дрожала, но я все равно был благодарен ему за помощь.

- Как ты узнал? - полюбопытствовал я, с трудом поднимаясь на ноги и не спеша отпускать руку сатена - было в нем что-то неправильное, в его прикосновении, в ощущении его кожи. Как будто держишь разреженный воздух или кусок пористого полурастаявшего льда: ничего не просто человеческого - ничего живого.

- Я взял его, - объяснил Шираи, и его губы сложились в гримасу, отдаленно напоминающую улыбку. - Симбиозом. Ему нужна помощь.

- Нам всем нужна помощь, - тяжело вздохнул Хирой, поднимаясь на ноги. - Люк, вызови сюда Александра, пожалуйста. Кажется, у нас наступил незапланированный конец света.

Я вытащил коммуникатор и только потом догадался посмотреть Хирою в лицо. Кажется, по моему собственному лицу слишком отчетливо читался незаданный вопрос, потому что Хирой дернулся, пожевал губами и мотнул головой в сторону Син`ешаля.

- Он мертв, - просто сказал пилот.

И я почувствовал, как небо падает мне на голову.

В тесном медицинском отсеке Александра собрался почти весь экипаж Тиферет, но никто не жаловался на тесноту. Мы провожали в последний путь нашего капитана, погибшего по нелепой, и от того страшной случайности. Альги, накачанный сильнодействующими психолептиками, лежал на одной из коек. В его сторону никто не смотрел.

В отсеке висела тишина, темная и тяжелая. В углу, прячась за чужими спинами, негромко плакала женщина.

Александр убрал тело Син`ешаля в специальный контейнер, со щелчком захлопнул замки и отправил контейнер в глубокую заморозку.

- На Земле в таких случаях говорят речь, - заметил Муха.

- На планетах анжеров в таких случаях поют песню, - отозвался Исотр`а, - на языке, на котором говорят жизнь и смерть. Всего в жизни эту песню каждый анжер слышит дважды - когда только рождается и когда умирает. Во второй раз он слушает ее один.

Исотр`а замолчал и никто не смел прервать его молчания.

А потом анжер запел.

В этой песне не было ни единого слова, она была просто звуком и, одновременно, больше, чем просто звуком. Она была переплетением всех на свете знакомых и незнакомых голосов, гулом величественных водопадов, дыханием огромных торнадо, визгом корабельных турбин, стрекотом портативных силахов. Спетая здесь, на Тиферет в тысяче тысяч километров от родной планеты Син`ешаля и его родного дома, эта песня была символом вечности и верности одного анжера его роду и племени. Песней, рассказывающей всю жизнь анжера-капитана Син`ешаля на его родном, незнакомом нам языке. Песней прощания и песней надежды.

Когда песня умолкла, и последние звуки растаяли в комнате, я вспомнил, как дышать.

После этой песни никто уже не смог ничего сказать Син`ешалю - Исотр`а сказал все за каждого из нас каждой нотой своей песни.