За право летать

бетонные же колонны, все в трещинах. Здесь не просто воняло: смердело. Местах в трех горели тусклые лампочки. Кто-то палил и костерок: пахло дымом. Народу было много, но казалось — каждый существует отдельно. Так же, как отдельно от всего существовал визгливый неизобретательный мат. Коля думал, что они так и пройдут насквозь, всеми узнанные и никому не нужные, но Тиму перехватили.

— Гнатич, тут эта… слушай. Че там наверху делается? Облава какая или че? — высунулся из полумрака плосколицый мужик в мягкой армейской фуражке.

— Какая, хер, облава? — удивился Тима.

— Да кончай ты, нах, все говорят, что по всему верху облава, а ты мне сучки строгаешь…

— Миха, бля буду, ниче не знаю. Коль, ты че-нить про облаву слыхал?

Коля помотал головой и неуверенно помычал.

— Ладно, Миха, мы залегли, а то дружбан устал до не могу. Кости надо бросить. Не слыхали мы про облаву. Лажа.

— Не лажа, нах. Нутром чую… — И Миха, пыхтя и поскрипывая, учапал в темноту, держась за поясницу.

Потом Тима и Коля поднялись по отвесной, в обручах ограждения, лестнице к косому лазу в потолке, забрались туда и закрыли за собой ржавую железную заслонку. Тима впихнул в скобы длинный болт, и теперь приходилось считать это убежище надежным.

Почиркав плохими спичками, Тима с бормотанием затеплил свечной огрызок. Виден стал топчан, аккуратно крытый старым одеялом, табуретка и приличных размеров стопка книг в углу. Там же стояла и большая пластиковая бутыль с водой.

— Дня четыре отсидимся, — сказал Тима. — А то и все пять. А за пять дней знаешь сколько всего может случиться? Ого-го.

— Ого-го, — согласился Коля. — Холодно тут.

— А вот надень. — Тима вытащил из-под топчана большой бумажный пакет, порвал его. Подал Коле диковатый растянутый свитер. — Надевай-надевай, он чистый, из вошебойки. Вошебойка каждый месяц приезжает.

— Спасибо, — сказал Коля. — А как ты?

— Я-то привычный… Плохо будет, если они опять бациллу всем вживлять примутся, — сказал Тима. — Чешется после, мочи нет. И все, что ни ешь, солидолом воняет. Я эту бациллу знаешь как выводил?..

Он принялся рассказывать, как выводил бациллу, но Коля уже не слушал: поток мыслей, который он старательно сдерживал, гоняя по кругу идиотские шлягеры («Я хочу тебя так, и хочу тебя так, и вот так, и вот так, и вот так!» — специально разучивал!), — этот поток вдруг прорвался.

…понятно, что путч, но чей и почему, никаких предвестников, врешь, предвестники были, взять эти летние лагеря для старшеклассников, «перемарцалить марцалов», да, все к тому шло, но почему так ра?.. видимо, вот эта угроза вторжения, этот настрой на проигрыш в небе и реванш на земле, оно и послужило все к фальстарту, да, это фальстарт, ничего не готово, все изобретается на ходу, но уже ясно, ясно, что обратного пути нет, теперь только вперед, громоздя ошибки на ошибки и ошибками посыпая, дабы не скользить, и все-таки: что они будут делать потом, когда выяснится, что марцалы никуда не ушли и все в недоумении, куда это вы нас выпроваживаете