Последний полет Прогресса (СИ)

   - Я сейчас буду задавать вопросы, - тихо произнес я. - Будешь отвечать коротко, четко, и, что немаловажно - правдиво. То, что ты подохнешь - не сомневайся, но убивать я могу по-разному. Могу сразу башку продырявить, а могу начать отрезать пальцы ног, потом резать сами ноги - тонкими ломтиками, как колбасу. Даже не надейся подохнуть раньше, чем я с тобой закончу - времени у нас полно. Начнешь подыхать - доктор тебя откачает, подлатает, да, Рутц?

   - Это возможно, - кивнул Клаус.

   - Вот видишь! - подмигнул я пленнику. - Подлечишься, и по новому кругу. Как тебе перспектива?

   Суперкарго испуганно закивал, но в этом и не было необходимости - по побледневшему лицу, и выпученным глазам, я и так понял, что он готов говорить правду, и ничего кроме правды. Поразмыслив, не стоит ли нагнать на террориста еще большего страха, но посчитав это перебором, я вытащил кляп из его рта.

   - Не убивайте, только не убивайте! - взмолился он. - Я все скажу!

   Меня опередил Блэкторн. Он залепил ССИМовцу звонкую оплеуху.

   - По делу говори, гнида.

   - Спасибо, Джон, - поморщился я. - Имя, звание.

   - Лейб-лейтенант Вольфсон, суперкарго платформы "Свет Шахтера".

   - Кто приказал взорвать звездолет?

   - Глава Революционного Совета Союза за Свободу Инопланетных Миров! - с гордость в голосе ответил пленник.

   - А имя-то у него есть?

   - Я знаю только кличку... Красный Октябрь!

   - Похоже, мы друг друга не поняли, - вздохнул я. - Клаус, можно позаимствовать у тебя скальпель? Желательно какой-нибудь побольше?

   - Я не вру! - заверещал Морган. - Правда, кроме клички ничего не знаю! Но мне кажется, это крупная шишка из Комиссариата!

   А вот это уже было интересно! Я еще после время первого нападения начал догадываться... да что там - догадываться! Точно понял, что покровители у этих революционеров сидят ой как высоко, что чтобы в Комиссариате - самой надежной и неподкупной структуре... это звучало, как фантастика. Хотя в наше время - и это я тоже понял буквально позавчера, возможно все.

   - Что тут у вас происходит? - в кают-компанию из рубки высунулась голова с рассеченным пополам ухом. - Вы не считаете, что необходимо доложить об инциденте?

   - Считаю, что лучше сделать это попозже, - заверил я Володю.

   - Но инструкция на этот счет...

   - Товарищ флот-капитан первого ранга, - повысил я голос. - Сейчас я для вас и инструкция, и устав, и Верховный Главнокомандующий. Я, например, считаю, что двое военнослужащих сил Федерации не должны позволить оглушить себя, а капитан корабля - не должен позволить разместить злоумышленнику термоядерное взрывное устройство у себя на борту. Но я же не лезу к вам со своими советами, правда?

   Маяков, разделанный под орех, вернулся на капитанский мостик. А я смог вернуться к допросу.

   - Почему это тебе так кажется?

   - Потому что он передал нам код вашей ИД-карты, - пояснил суперкарго.

   - Какой код? - не понял я.

   - Код ИД-карты, - вместо террориста начал объяснять Блэкторн. - Эту фишку рассекретили пару лет назад - позволяет через Глобальную Систему Слежения установить местонахождения любой ИД-карты, если вблизи есть спутник связи. Хоть на другой планете, хоть в космосе.

   Одной загадкой стало меньше - теперь я понял, откуда у комиссар-генрала была точная уверенность, что я нахожусь на своей базе, там, на Лентисе-2. Была другая загадка - зачем лже-журналистка пыталась убить меня? Неужели лидеры террористов не понимали, что, увенчайся ее попытка успехом - старт был бы отложен, а то и вовсе отменен, и смысл бомбы на борту БП-1729 сразу пропадает. Опять же, если я все правильно понял, взрывное устройство должно было сработать, когда звездолет отойдет на какое-то расстояние от платформы, со мной на борту. Вопрос тот же - зачем делать столь неуклюжую попытку завалить меня на "Свете Шахтера"? Этот вопрос я и задал Вольфсону, вызывав у него не меньшее удивление, чем у меня самого.

   - Журналистка? Какая журналистка?

   - Принести скальпель, товарищ рейд-полковник? - участливо поинтересовался Клаус.

   - Не нужно, - покачал я головой. - Почему-то я ему верю. А те борцы за свободу, что разнесли мой дом на атомы - ваши?

   - Наши, - с легким оттенком гордости в голосе подтвердил лейтенант. - Их жертва не напрасна, их будут помнить многие поколения новых людей, живущих в мире и согласии с инопланетными мирами!

   - А чего ж ты тогда так помереть боишься? - удивился я. - Раз идейный такой - так подохни геройски - глядишь, и памятник поставят.

   - Я не за памятники сражаюсь, - возразил Вольфсон.

   - А за что тогда? За деньги? За звездочки на погонах? За власть?

   - Одними идеями сыт не будешь, - виновато кивнул суперкарго.

   - А, понятно, - рассмеялся я. - То есть ты нас продал, и светлое будущее в революционном раю тебе не светит?

   - А им все лишь бы что-нибудь кому-нибудь продать, - язвительно произнес десантник из конвоя с сержантскими лычками, кажется, Тасмахал Каджар. - То Христа иудеям, то Аляску пиндосам, то нефть узкоглазым, то айсберги креветкам.

   На это террористу совершенно нечего было ответить, а я не мог придумать, что бы еще такое спросить. Существование, по меньшей мере, двух групп боевиков меня мало радовало. Или же у них хромала вертикаль власти, и правая рука не ведала, что творит левая? Такое предположение выглядело маловероятным. Больше было похоже на то, что кто-то работает под ССИМ, преследуя свои, уж вовсе непонятные рядовому рейд-полковнику цели. Черт с ними, это уже не мои проблемы.

   - Капитан! - окликнул я Маякова. - У нас есть запасной скафандр и клейкая лента?

   - Согласно экспедиционному уставу, запас скафандров составляет плюс десять процентов от личного состава, находящегося на борту корабля, - ответил Володя, в очередной раз показав свое рассеченное ухо в дверном проеме.

   Да уж, надо было полагать, что положение по технике безопасности он, после несчастного случая, знает назубок.

   - Давай его сюда, - приказал я.

   Старшина и доктор проводили бортинженера Звягинцева, прошедшего в грузовой отсек, удивленными взглядами, но лишних вопросов задавать не стали. Террорист же, похоже, попросту побоялся подтвердить свою догадку.

   Когда Слава вернулся с изоляционным бронекостюмом, я, предварительно отрубив гидравлику, затолкал в него Вольфсона, и крепко-накрепко примотал скотчем взрывное устройство к его спине. Боевик, поначалу трепыхавшийся, но быстро успокоенный ударом рукоятки пистолета по затылку, лишь жалобно всхлипывал.

   - Вы же обещали! - взмолился он.

   - Я прекрасно помню, что я обещал, - ответил я. - Я обещал, что если мне не понравятся твои ответы - порублю тебя в капусту, по ломтику в час.

   - Командир, вы не считаете это уж больно жестоким? - несмело попыталась возразить Жаклин, до сего момента молча наблюдавшая процедуру допроса. - Может, лучше его просто застрелить?

   - Слушай, деточка, если ты считаешь, что человека, пронесшего на борт бомбу, чтобы взорвать тебя на миллион маленьких кусочков, достаточно просто застрелить - то бластер у тебя в кобуре. Вперед! Но, прежде чем ты это сделаешь, я попробую тебе объяснить, что такое, миллион маленьких кусочков. Посмотри в иллюминатор. Видишь звезды? Так вот, миллион - это примерно столько же. И размер кусочков будет не больше - поверь мне.

   Девушка молчала, кусая губы. И, судя по всему, совершенно не собиралась кончать с террористом. Тогда я сам выдернул из кобуры КОЗ-971, перемахнул через диван, не встретив совершенно никакого сопротивления вложил оружие в ее руку, и, сжав ее кулак своим, поднял ствол на революционера. Лейтенант, зажмурившись, тихо заскулил. Из-под плотно сжатых век по щеке бомбиста скатилась слеза.

   - Ну, что же ты? Стреляй! - прошипел я на ухо пилота. - Я даже готов помочь тебе.

   Я положил своим пальцем ее тоненький пальчик с аккуратным ноготком на спусковой крючок.