Безликое воинство (СИ)

Наши 12 часовые вахты сменились 8 часовыми и стали проходить по полному боевому регламенту. И поэтому я решил теперь записывать события по вахтам: вести настоящий вахтенный журнал это не моё дело, а вот регулярно описывать события прошедшей вахты в вольном изложении - это, пожалуй, я смогу сделать - времени для этого у меня пока достаточно. Зачем мне это? - спросите вы, и я могу сказать, что делаю я это в надежде, что человечество не погибнет окончательно и возродится, и эти записи будут интересны нашим потомкам, изучающим историю. Может быть, моим детям и внукам. И ещё мне очень хочется просто с кем-то поделиться. Хотя бы с этой непромокаемой бумагой.

-я боевая вахта

морских миль от базы Синяя Скала. На курс примерно наюго-юго-восток. Ветер стих и волнение 4 балла, мы идём на экране. Видимость отличная, до горизонта. Нас сопровождает патрульный дирижабль.

Фоновый корабельный шум уже давно не мешает мне спать а, напротив, убаюкивает счастливой мыслью, что если всё на судне равномерно гудит и трясётся, значит с судном всё хорошо. Этот своеобразный условный рефлекс выработался у меня ещё во время практики на торпедном катере. Но так - только пока мы идём в надводном положении. В подводном мы переходим в особый режим, как и полагается: перемещаться по судну могут только вахтенные и только строго по делу, остальные же обязаны находиться в своих каютах, сохранять тишину и двигаться как можно меньше. Оказалось, что я паршиво переношу перепады давления, которые возникают при погружении или всплытии: каждый раз меня подташнивает, может вдруг резко разболеться голова, то вдруг все внутренности начинает крутить. Не то, чтобы я совсем теряю работоспособность, но всё же... Заботливый Арза ничего не смог предложить, кроме дыхательной гимнастики. Да нет от неё никакого толку! Я лишь надеюсь, что постепенно адаптируюсь к этому. В этот раз, перед началом вахты, океан был спокоен, горизонт чист и мы плавно шли на экране в паре метров над волнами - никаких погружений не предвиделось. Разве что встретились бы с врагом... Но мне доподлинно известно, что до ближайшего вражеского соединения даже встречными курсами идти не меньше суток, а дальняя авиация противника пока что опасается появляться в районе, где недавно получила решительный отпор.

Перед тем, как заступить на эту вахту, я вышел на верхнюю палубу - небольшуюпрямоугольную площадку за рубкой, расположенную между пусковыми установками крылатых ракет - для осмотра наружного состояния этих самых пусковых установок. Ракеты пока не заправлены, поэтому главное - это регулярно проверять, нет ли где-нибудь внешних повреждений. Наше судно тогда медленно плыло на брюхе, потому что другой офицер при помощи двух матросов проверял состояние одного из вентиляторов. Недалеко от "Киклопа" парила огромная морская птица - альмпатрос - встретить её в открытом море считалось хорошей приметой. А маленькие стремительные виланки не залетят так далеко в открытый океан. И от той Виланки, что карап наверняка увёз в свою ледяную страну, я всё удаляюсь на юг, дальше и дальше, и я чувствую, как растягиваются нити-нервы, что соединили с той девушкой моё сердце, и душа моя стонет от этого. Дадут ли мне Боги шанс спасти её? Если я не погибну, если суждено мне заслужить Честное имя, если кончится эта война и мы победим, если... я обыщу все холодные пещеры Арктиды, чтобы найти тебя, и я спасу тебя, я тебе обещаю, и поможет мне в том Хардуг Праведный!..Я полной грудью вдохнул свежий морской воздух. До этого я почти сутки не вылезал наружу, и по сравнению с прошлым моим выходом, здесь стало заметно теплее: мы уже вышли из северных широт. Если бы не Смутный Купол, морской пейзаж был бы, наверное, великолепен. А так вместо солнца я мог наблюдать лишь большое расплывчатое пятно, да и привычной синевы неба давно уже никто не видел: её застилала какая-то высотная дымка, то серая, то желтоватая.Какая может быть связь между ЭТИМ и войной? В официальных сообщениях, в новостях, с самого начала войны мы слышим об этом явлении - многие свидетели видели, как небо светлеет над местами боёв. Когда, казалось бы, битва завершена, и одна из сторон уже одержала победу, тогда из высотной дымки опускаются вниз прямые тонкие линии как нити, переливающиеся по всей длине цветами радуги, и происходит нечто такое - в общем-то, каждый раз разное - что заставляет битву опять разгореться, словно эти радужные нити вливают новые силы в проигравшую сторону. Чаще всего это бывает неожиданно подоспевший резерв. Нередко так происходит по нескольку раз, пока всё поле боя не превратится в завал из обломков техники и трупов солдат. Это подобно тому, как в догорающий костёр подбрасывают дров. Для многих из тех, кто не участвовал в боях и живёт в глубоком тылу, это всего лишь фронтовые байки, которыми приехавшие в увольнение вояки стараются их впечатлить, но армейские относятся к радужным нитям очень серьёзно, хотя видели их немногие из оставшихся в живых, а объяснить это явление не берётся ни один из клерикалов.

Дирижабль, похожий на лежащую на боку светло-серую рыбу, висел высоко над нами, чуть правее от нашего курса. Без него наша связь с миром будет ограничена: спутники связи (как и все остальные спутники) перестали работать с появлением Купола, а высотных дирижаблей для глобальной связи не хватало. Остались несколько (из почти сотни!) авианесущих крыльев, одно из которых наворачивало гигантские круги над покинутой нами базой и служило как охраной, так и ретранслятором. Старший из моих братьев, Ироп-Ус, работает техником на заводе, где делают стартовые ускорители для летающих авианосцев. Если не знаете, эти огромные машины покидают землю лишь однажды, и возвращаются на неё, лишь когда погибают. Для того, чтобы поднять авианесущее крыло в небо, используют несколько одноразовых ракетных ускорителей - вот их как раз делает мой брат. Ещё недавно, в результате ожесточённых воздушных боёв, я сам был свидетелем, как такое крыло рухнуло неподалёку то нашего гигаполиса, где-то у юго-восточных предместий. В газете потом написали, что два ядерных реактора из восьми входивших в силовую установку разрушились, их содержимое развеял огромный пожар и весь этот район пришлось закрыть из-за радиоактивного заражения. Перед падением крыла у его команды не осталось ни одного истребителя и почти кончился боезапас: они действительно дрались до последнего. Прежде, чем рухнуть на охраняемый город, они усеяли все подлёты к нему обломками вражеских аэропланов, и уцелевшие турели стреляли по врагу до самого момента удара о землю. Многие ли помнят теперь об этом?.. В результате таких жертв противнику до сих пор не удалось завоевать превосходство в воздухе. Если бы кто-то из команды уцелел, какое бы Честное имя он получил?.. Не Сдавший Небес?..

У селенитов были аэропланы и другие аэродинамические аппараты, в том числе большие, вмещавшие сотни людей, а вот дирижаблей вообще не было - во всяком случае, свидетельств о них не сохранилось. Воздух тогда был более разрежённым, как сейчас в горах (атмосферное давление было раза в полтора меньше), и хотя и содержал больше кислорода, воздухоплавание встречало затруднение - причём гораздо большее именно для аэропланов! Почему были они, а не дирижабли - ещё одна загадка древности.

С верхней палубы я отправился на корму проверить готовность беспилотного разведчика, а также комплектность второго комплекта. Ардуг Ужасный пусть вздёрнет их на свой пламенеющий рог! Угораздило же штабное начальство повесить это на меня. Я хорошо разбираюсь в электротехнике, но в аэродинамике я не спец, как и в конструкции и работе таких вот крохотных двигателей, работающих на спирте, я знаю про это лишь в самых общих чертах. Если возникнет хоть какая-то нештатная ситуация, не описанная в инструкции, я просто буду не в состоянии выполнить свои обязанности!

После всех проверок (показавших, как и следовало ожидать, что всё с этим хозяйством в порядке) я занял своё место на посту рядом с другим вахтенным офицером, штурманом и капитаном. Турбины вышли на полный режим и мы набрали крейсерскую скорость. Дважды Рождённый капитан был, как обычно, угрюм, но совершенно спокоен и даже показался мне немного рассеянным. Что и не удивительно: противник себя никак не проявлял, погода ничем не грозила и вообще всё шло по плану и как бы само собой - почему бы не расслабиться старому морскому тигру. После короткого доклада я набрался смелости и предложил ему пойти отдохнуть, пока обстановка позволяет. Он бросил в мою сторону взгляд через плечо, такой, каким смотрят на пролетевшую с жужжанием муху, и как отмахиваются от мухи, отмахнулся рукой от моего предложения. Взгляд его задумчиво блуждал по приборам главного поста. О чём он тогда думал? Что планировал?