Игра в Жизнь (СИ)

Антон Стариков

Игра в Жизнь

Пролог

2017 год. Сколково. Центр по изучению космических объектов.

— Информация подтверждается? —

— Да, Владимир Владимирович, данные скорректированы с американским пунктом наблюдения за дальним космосом. Облако астероидов заденет Землю самым краем, но нам хватит!

— Сколько у нас?

— Лет 5. Первые камни начнут падать через три с половиной года. Основная масса подойдет позже.

Два часа спустя. Кремль.

Президент шел по коридору и мучительно думал, что сказать на заседании правительства и, главное, что делать ему самому. Кремлевские стены подавляли своей монументальностью, не подозревая, что стоять им 5 лет от силы. 140 миллионов вчера — эта цифра казалась недостаточной для такой огромной страны, а сегодня — дико невозможно большой. Разместить всех в убежищах, накормить, обеспечить хоть какие‑то сносные условия жизни- и это в течении 10–15 лет. Все это казалось не реальным.

Неделя спустя.

— Договоренности с США и Евросоюзом достигнуты. Китай и остальные страны ничего не узнают. Операция прикрытия уже действует. —

Президент выслушал начальника внешний разведки и задумчиво сказал: — Это нельзя скрывать вечно. —

Министр обороны хриплым усталым голосом произнес: — Когда все выяснится будет уже поздно.

— Сколько мы сможем спасти? — спросил Президент.

— Списки еще составляются. 9–12 миллионов при режиме экономии. Примерно столько же смогут обеспечить в Евросоюзе и 15 миллионов в США.

— Нельзя ли увеличить численность, хотя бы до уровня американцев? —

— Мы и так на пределе, это максимум, который мы можем себе позволить. Если бы не старые советские противоатомные убежища в Сибири и на Урале, цифра была бы гораздо меньше. Лет на десять пораньше бы, мы бы успели утроить эту цифру, — министр обороны снял очки и устало потер переносицу.

— Что есть то есть. Будем работать с тем, что имеем. —

Глава государства резко встал, за ним встали и все участники совещания.

— Что — ж у нас есть 5 лет. За работу господа — товарищи!

Часть Первая. Глава 1

Вход. Разноцветный вихрь сменился серой равниной с низким черным небом, усыпанным яркими и крупными звездами. Посреди всего этого лежал ровный матовый диск.

— Проверка аккаунта завершена, Добро пожаловать в Серединный мир — мир Меча и Магии, мир 1000 возможностей, мир, где исполняются все ваши мечты. Компания <Основа> приветствует вас как 9377 клиента, поэтому на вас распространяется бонус первых 10000 игроков.

Первое: пока вы не удалили этот аккаунт вы имеете полный золотой доступ к возможностям игры и полгода бесплатного игрового времени.

Второе: +2 ко всем начальным характеристикам и +3 % к навыкам.

Третье: вы можете выбрать одну дополнительную способность.

— Приятной вам игры и удачи! Пользуйтесь продукцией нашей компании!

— Ну что ж, удача мне не помешает. Что- то маловато ее было у меня в последние 4 года, а ведь думал, что вроде все наладилось после последнего контракта. Квартира, машина, аж две штуки, не считая мотоцикла, дача, счет в банке. В общем, как сказали бы в девяностые, полностью упакован. За 5 лет работы частником заработал в несколько раз больше, чем за 17 лет службы Родине. Единственное, что омрачало картину было отсутствие семьи. Непостоянные подружки не вызывали желания сочетаться узами Гименея. Брак по — молодости сразу после училища не продержался и двух лет. Он, дурак, тогда радовался, что нет ребенка. Сейчас он бы все отдал, чтобы хоть что‑то осталось после него.

Жизнь его до определенного момента не баловала, но и подлянок не устраивала. Нормально, как у всех. Родился он в городе Челябинске, в Металлургическом районе, в семье инженеров. И отец и мать работали на ЧМЗ старшими инженерами и по советским временам получали неплохо. Детский сад, школа, секция по самбо, по дельто- моделированию, хоккей. В старших классах серьезное увлечение фехтованием на шпагах, даже выступление на областных соревнованиях. Но школа закончилась, пришла пора определять свою судьбу, не за горами была армии. Поступить в Военно- инженерно технический университет помог дядя, брат матери, живущий в Ленинграде. Потом 5 лет учебы на инженерно строительном факультете по специальности < строительство уникальных зданий и объектов>.

Затем после нескольких необременительных лет службы в Сибирском военном округе был Афганистан 88–89 годы — годы поражения Советского Союза. Уходя за реку, среди последних, он смотрел на кусок своей жизни, который сделал из него солдата и офицера и думал, что его больше нечем испугать. Как же он ошибался! Дальше был Нагорный Карабах, Абхазия, Таджикистан и, как апофеоз всего — Чечня. Командировка в бывшую Югославию воспринималась как отпуск. За годы службы в Российской армии он не раз порывался уйти на гражданку, даже халтурил на разных строй — объектах. Афганский опыт возведения жилья и складских помещений оказался очень востребован в пост перестроечной России, но каждый раз была очередная командировка и бросить товарищей казалось предательством. Да, он видел, что многие в армии шли на это, и не осуждал их, даже радовался за них, когда у ушедших получалось устроить свою жизнь, но сам не мог так поступить, бог знает почему.

Все изменилось в 2001, после второй чеченской. Он, будучи майором, занимал должность исполняющего обязанности начальника инженерного обеспечения округа, и эта сладкая, в смысле доступа к материальным ресурсам, должность понадобилась для чьего‑то родственника. С ним еще поступили по божески, не став сразу подставлять и шить дело, а вызвали на разговор и там, люди в больших погонах, предоставили ему два выбора: либо отставка, либо перевод куда‑нибудь в глушь, подумав, выбрал первый.

Вернувшись в родной город и помыкавшись в поисках работы, ему с трудом удалось пристроиться на должность преподавателя в Челябинское высшее автомобильно командно — инженерное училище имени Ротмистрова. Не последнюю роль сыграл послужной список боевого офицера ну и немного знакомство с парой преподавателей еще по службы в Таджикистане. Жизнь вроде бы наладилась, родители были рады возвращению любимого сына, но чего‑то не хватало. Он даже вновь начал заниматься фехтованием, пристрастился к стрельбе в тире, стал похаживать на страйкбол, даже записался в секцию у — шу, но все было не то.

Однажды, прогуливаясь по Кировке, улице которую многие называли Челябинским Арбатом, он услышал свое афганское прозвище.

— Мост! Тудыть тебя в качель, ты што ли? — Обернувшись он увидел здоровенного мордоворота, загорелого до черноты и не сразу вспомнил этого лысого громилу, лишь оттопыренные уши навеяли воспоминание.

— Пашка — Чебурашка, ты? — спросил с сомнением, уж очень этот мужик был непохож на молоденького лопоухого лейтенанта, с которым он познакомился в Кандагаре.

— Я! Только Чебурашкой меня уже 15 лет никто не называл.

— Какими судьбами ты здесь? —

— Да вот к сестре заехал проведать родню, отдохнуть, порыбалить. Ну, а ты здесь как? —

— Да живу я здесь, ты же помнишь я местный. —

— Ну че? — Пашка осмотрелся по сторонам. — Давай где‑нибудь посидим, вспомним былые подвиги, да и накатим за встречу. Показывай, где здесь что, абориген хренов! —

В общем посидели они тогда хорошо. Вспомнили былое, да и о жизни своей поговорили. Оказывается Чебурашка (хотя ему явно не нравилось старое прозвище) сразу после вывода войск комиссовался и пошел в гражданскую авиацию, где впрочем, недолго проработал. После развала Союза кинулся в бизнес, а конкретно в челноки, но и там не задержался. Во время очередного рейса в Турцию, познакомился с бывшим офицером вертолетчиком, только американской армии, который подыскивал себе напарника для работы по контракту в Юго — Восточной Азии, и понеслось …Частные военные компании нуждались в грамотных пилотах с боевым опытом. За первый же рейс бывший лейтенант заработал на квартиру в Москве, после этого не о какой другой деятельности он не хотел и думать.