Череп епископа

перед ними стоит на трех ножках ваза из полупрозрачного зеленовато-желтого стекла. С кончика более тонкой палки мастера сбили высокую стеклянную кружку.

- Вот это да... - Баженов пару раз с силой дернул себя за бороду, потом взял вазу в руки, - Красота-то какая!

- Цвет плохой, - поморщился Качин. - Желтизна оттого, что уголь в расплав попадает, а зелень из-за песка. С ржавчиной он. Откуда взялась - хрен его знает. Глину нужно хорошую, шамотную. Ну, или готовые глиняные плошки купить, но чтобы в огне не трескались. Тогда есть смысл о чистоте материала заботиться. А так...

- Постой, - купец передал вазу опричнику и, подобрав подол шубы, несолидною трусцой помчался к селению, быстро вернувшись с заветной шкатулкой, поднял крышку и достал пурпурный кубок: - А такое можешь?

- Работа больно тонкая, - уважительно покачал головой Качин. - Стекло такое сварить можно, в него фрицы хлорид золота добавляли. От того и цвет царский. А выдувать такое... Разве пресс-форму заранее сделать, - неожиданно оживился он. - Как с вазой. Только лучше не из дерева. Угорает оно от стекла быстро, или щепки в расплав попадают.

- С тонкой работой нам до венецианского стекла далеко, - перебил его Росин. - У них школа, опыт, мастера в нескольких поколениях. А вот если прозрачное стекло начать делать, да в окна его вставлять...

- Это еще зачем? - удивился купец. - В окно бычий пузырь воткнуть можно. Али слюду, коли мошна не тонка. А этакую-то драгоценность зачем наружу выставлять?

- Стекло драгоценно, пока его мало, - улыбнулся Росин. - А если хорошо производство наладить, так дешевле овчины станет. К тому же через него, не то что через слюду, на улицу спокойно смотреть можно. Не надо в холод наружу выскакивать, если увидеть чего захотелось.

- Какой же с него барыш, с дешевого-то?

- Так окон, Илья Анисимович, на Руси столько, что ими всю Европу в восемь слоев выстелить можно. Отсюда и барыш будет. Не с цены, с оборота.

Купец опять раздраженно подергал себя за бороду, и неожиданно спросил:

- А что у тебя там, под камнями, Константин Алексеевич?

- Пока не знаю, - пожал плечами Костя. - Попробовать хотел. Ну, да сейчас узнаем. Юра, давай снимать.

Вдвоем они сняли и вынесли на улицу валуны, после чего Росин осторожно откинул слой брезента и осторожно снял влажный, гибкий желтоватый прямоугольник. Тихонько покачал в воздухе и с восторгом прошептал:

- Не рвется... - а потом небрежным движением уложил его на доску перед еле тлеющим очагом: - Подсохнуть ему еще надо.

Руководитель клуба принялся дальше разбирать брезентовые складки, снимая листы и раздавая их помощникам:

- Развешивайте их, где получится. Об этом этапе я как-то не подумал.

Баженов склонился над первым, кинутым на доску листком, ковырнул его пальцем, и тут купца осенило:

- Бумага!

- Бумага, конечно, дрянь, - преувеличенно небрежным тоном ответил Костя. - Я на пробу попытался сделать, получится или не получится. Настоящую, белую бумагу из льняного да