Череп епископа

рдей же была сделана и крыша, заваленная лапником.

- Даже дранки настрогать не смогли, - укоризненно причмокнул опричник.

- Тут печь стоит, - заглянул внутрь купец. - Стены толстые... Они, Семен Прокофьевич, пожар в доме устроить боятся, вот мастерскую вдаль и отнесли. Сарайка такая сгорит, и не жалко. За день новую срубить можно. Печь огня-пожара не боится. Вот только зимой они в этом шалаше померзнут, никакой очаг не спасет.

Семен вошел внутрь, пригибаясь из-за свисающих через широкие щели с потолка ветвей, потрогал печь:

- Горячая.

- Смотри, Семен Прокофьевич, - поднял купец с пола серо-бурый продолговатый осколок. - Никак стекло?

Стекло имело такой же неопрятный, неряшливый вид, как и все кругом - но тем не менее этот глянцево блестящий камушек ничем иным, кроме стекла, быть не мог!

- С Европы они пришли, - уверенно сказал Баженов, бросая находку обратно на пол. - Там тоже все грязное, вонючее, немытое - но посередь этого тоже, ако яхонт, то и дело красота разительная блеснет.

- Ценным сие стекло ты сочтешь, Илья Анисимович?

- Они его сами ценным не сочли, - усмехнулся в бороду купец. - Иначе бросать, ако мусор негодный, не стали бы. Испросить селян твоих потребно, не скрывают ли в загашниках товар более лепый да цветной.

Со стороны крепостицы уже слышались голоса. Купец и опричник увидели местного воеводу, волокущего свой котел к присыпанному снегом кострищу.

- Доброе утро, - кивнул им Росин и извиняющимся тоном добавил: - Вот, с кухни прогнали. Говорят и так места мало.

Костя поставил котел на вкопанные в землю валуны, из соседнего сарая принес несколько толстых поленьев, обложил их мелким хворостом, снизу подсунул бересту. Достал из кармана маленький предмет, похожий на кастет без зубьев, посмотрел на свет:

- Эх, газа совсем мало осталось, - потом склонился у костра. Послышалось тихое шуршание, и через минуту сухая береста стала изгибаться от жара расползающегося огня.

- Вот так, - выпрямился Росин, заглянул в котел. - Скоро оттает. Рыбного клея добавить надо, я тут из костей наварил пару дней назад. Нашел конский хвост: у соседей на часы выменял. Батарейки все равно сели, а им браслет понравился.

Гости переглянулись, и во взглядах их читалась одна и та же мысль: местный воевода тронулся умом.

Питались иноземцы скудно, мясом с грибами, да жаренной рыбой, вместо сыта или сбитеня пили заваренную с брусничными листьями воду - но нищеты своей не чувствовали, смеялись, громко переговаривались и радовались подаренным им овчинным тулупам и армякам. Хотя, в хороший мороз и каракуль соболем покажется.

Зализа подождал, пока воевода распределит своих людей на работы - в основном назначались работы по проверке силков и заготовке дров, после чего поинтересовался:

- Так что, Константин Алексеевич, стекло свое сварил? Я ужо и покупателя привел.

- Ну, не знаю, - прикусил губу Росин. - Что скажешь, Саш? Стекло твое можно уже показывать?

- Дрянь пока получается, - пожал плечами Качин.