Хальдор из Светлого города

ь — не гадость? — отозвалась девушка. — Меня в тюрьме научили, а тебя где?

— Жизнь заставила, — сумрачно ответил Хальдор.

Рыженькая посмотрела прямо в его мутные глаза.

— Ой! Не смеши. Жизнь его заставила… Да будь я мужиком, вроде тебя, разве я стала бы тут мучиться? Я бы давно наплевала всем тут в рожу и ушла!

— Куда ушла-то? Отсюда можно только в Мокруши уйти, а там знаешь как!

Почему только в Мокруши?

— А что — тебя ждут в Желтых Камнях?

Раварта покачала головой, размахивая кудряшками.

— Можно ведь уйти совсем за стены…

— В Лес, что ли?

— Конечно. В Лесу всяко не хуже, чем здесь, в помойке этой…

— Ты дура необразованная, вот что я тебе скажу. В Лесу человеку гибель.

Раварта с плеском швырнула очищенную картофелину в ведро с водой и заявила:

— А вот этого еще никто не доказал.

— Я и без доказательств знаю, — хмуро сказал Хальдор.

Раварта повторила, не выпуская папироски из уголка детского рта:

— Я бы точно в Лес ушла, будь я мужиком.

— Ну и иди.

— Так я не мужик… — Она нехорошо улыбнулась. — Да, у вас у всех одно на уме. Даже у такого хлюпика, как ты.

Она заложила ногу на ногу и откинулась назад.

— Ночью небось сидел у ворот третьей стены, ждал, когда откроют? Я там была у них как-то… Представляешь, иду я по Четырем Цветам уже вечером, как раз возле этих ворот. И вдруг мне ужасно захотелось в туалет. Ну просто сил нет. Темно уже было, не видно ничего. Я зашла на крыльцо одного дома, облегчилась, ничего. Юбку отогнула, пошла. Вдруг — догоняет.

— Кто? — спросил Хальдор, живо заинтересованный рассказом.

— Ну — кто… Стражник из кольцевой охраны. «Идем, — говорит, — в караульное, я давно слежу за твоим поведением». Я давай вырываться. «Пусти, что я сделала ?» — «Это ты в караульном будешь объяснять, что ты сделала». Ах, так! «Хорошо идем.» Засмеялась и пошла с ним. А что мне? Он идет рядом, злой такой. Привел. Время позднее. Он сидит, я сижу. «Я, — говорит, — сейчас напишу рапорт, а ты подпишешь». — «Что писать-то будешь?» — «Поступок твой». — «А что я сделала?». «Сама знаешь, что». Он позлился, потом зашаркал пером по бумажке поганой. Читает с умным видом свое произведение: «Я, девица Раварта, справила нужду на крыльце жилого дома уважаемого гражданина Асбранда, так как поблизости не было ветхих строений…» Мне — что? Я подписала, отдала ему. Опять сидим. Я говорю: «Все? Я домой хочу». — «Домой хочешь? Слушай, — говорит, — пойдем со мной, тут одна комнатка за складом пустая есть… А потом пойдешь домой». Мне так противно стало! Тьфу! «Лучше я тут посижу всю ночь». — «Дело хозяйское». И вижу, что убить меня готов, так злится. Тут начальник его входит, тоже козел большой, я его знаю…

— Откуда ты его знаешь, Раварта?

— По делам своим, — уклончиво ответила девица. — Ну вот. «Ах, говорит, какая хорошенькая девочка!» И все так шуточкой. «В чем же это она у нас провинилась?» Тут он ему бумагу мою показал. Этот — ко мне: «Неужели из-за такой мелочи всю ночь тут на лавке сидеть?» Стражник-то