Череп епископа

вистее. Затем быстро оделся, запрыгнул в седло так и оставшегося на своем месте коня, настороженно огляделся... Нет, вроде бы никто проведенного на берегу реки языческого ритуала не видел. Всадник хлопнул ладонью по крупу коня и пустил его в галоп.

Через час, когда туман уже успел рассеяться, а двор заливали яркие солнечные лучи, всадник снова проскочил ворота и направился прямиком к конюшне.

- Семен! Да куда же ты успел умчаться? - окликнула его с крыльца молодая женщина в накинутой поверх поневы душегрейке.

- Конь застоялся, Алевтина, - улыбнулся всадник. - Надобно было объездить.

- Ярыгу бы послал! - женщина с облегчением перевела дух. - Я уж измыслила, ты в засеку подался.

- Не, там сейчас Василь, - Семен спрыгнул на землю и прикрыл ладонью горло, чтобы речь звучала яснее. - Он ужо совсем заматерел. Справится.

- Помолился бы лучше, чем затемно по лесу скакать, - голос Алевтины, несмотря на смысл произносимых слов, звучал одобрительно.

- Перед трапезой помолюсь, - пообещал Зализа, поднимаясь на крыльцо.

Про то, чем он на самом деле занимался в предрассветном тумане, опричник говорить не стал. Да и не мог - земля не любит, когда про ее уговоры с воином узнают посторонние. Земля одаривает русича исцелением только тайно.

* * *

Позже всех в этот день поднялись обитатели совсем нового, пахнущего сосновой смолой и свежим деревом поселения, поставленного на взгорке, на самом краю Кауштиного луга. От всех прочих окрестных деревень, городков и крепостей это селение отличалось тем, что в нем не слышалось ни мычания коров, ни блеянья коз и овец, ни призывного ржания коней. Зато в одном только этом поселке имелось больше часов, чем во всей остальной Руси вместе взятой, и больше наручных часов, чем на всей остальной планете.

Месяц назад, в жестокой сече в молодом ельнике на тропе от Копорья к Ореховому острову маленький отряд из полусотни воинов потерял одиннадцать человек, но вовремя пришедшая на помощь кованная конница откинула и втоптала в сырую русскую землю высадившихся на Неве свенов. Бояре, убедившись в готовности странных пришельцев ниоткуда сражаться за новую родину, признали их за своих, и никаких вопросов им больше никто не задавал. Окрестные помещики и волостники через день после битвы даже прислали своих смердов помочь новым соседям устроиться на отведенном опричником месте, и привычные к топорам мужики за пару дней срубили для переселившихся на Русь иноземцев три избы и часовню греческого обряда.

Поставленные буквой "П" дома вкупе с часовней и прочными бревенчатыми воротами естественным образом образовывали маленькую крепость с вместительным внутренним двором, и теперь можно было считать, что впадающая в Оредеж река Суйда тоже надежно закрыта от незваных гостей. Именно так государев человек Семен Зализа и отписал в Разрядный приказ - но про то члены клуба "Черный Шатун" не ведали, и жизнь их текла обычным порядком.

Утро начиналось с общей молитвы. Иеромонах отец Никодим, оставшийся при отряде