Люди меча

капустка ничего! Хрустит...

- И сыр мне понравился. Надо побольше взять, Витя. Мы ведь не одни...

- Я уже думаю над этим, - тихо сообщил фогтий. - Боюсь только, сервы сильно удивятся, если нам захочется прихватить с собой целую телегу пива и жратвы. Нормальные люди в таких количествах сыр и капусту не пожирают. Разве только пива можно несколько бочонков запросить. Вот тут никто и глазом не моргнет.

- А плевать, - небрежно махнул рукой Берч, отрываясь от кружки и облизывая выпачканные пеной fySbi. - Пусть думают, что хотят. Рабы.

Из дома спустилась хозяйка, переодевшаяся из серого и замызганного платья в праздничное - с цветастой верхней юбкой и верхом, по которому от шеи и вниз, до пояса, шла широкая полоса красно-синей вышивки, среди которой затесалась даже желтая золотая нить. Она несла большое деревянное блюдо, на которой высокой горкой лежали светло-коричневые тушки копченой камбалы.

- Да ты красавица! - усмехнулся Кузнецов. - Зря тебя муж одну оставляет, ой зря!

- Не одна я, с детьми, - зарделась от похвалы Вийя. - Вот, господа, рыбку кушайте. Совсем свежая. Даже горячая еще.

- Мальчишка старший у тебя?

- Да, господин. Первенец, - сервка, польщенная вниманием дворянина, задержалась возле стола. - А Лайма третья моя. А еще четверым Бог вырасти не дал, забрал маленькими. Вот и еще один сейчас подрастает. Третий год пошел, крепенький уже.

- Сын?

- Сын, - кивнула Вийя. - Христофором назвали.

- Крещеный?

- Конечно, господин, - кивнула женщина. - Священник при крещении так и нарек.

- А остальные?

Вопрос застал женщину врасплох. Она с тоской оглянулась на дом, теперь явно сожалея, что втянулась в разговор. Теперь уйти, не ответив, было невозможно. За такую грубость дворянин мог и разозлиться. Порубает всех, и глазом не моргнет.

- Католики мы все, - осторожно сообщила женщина. - В церковь ходим...

- Перекрестись, - предложил фогтий, зачерпывая себе еще пива.

Вийя выпрямилась, словно собираясь совершить великий подвиг, а потом неспешно прикоснулась сложенными в щепоть ко лбу, потом к животу, к правому плечу, а потом к левому. При этом у нее было такое лицо, словно она выпила прокисшего молока и теперь не знает, куда его выблевать.

- Понятно, - опустошив кружку наполовину, потянулся к камбале Кузнецов. - У вас все так крестятся?

- Чего привязался? - не выдержала Неля. - Язычники и язычники, тебе-то что?

- Рыбка, кстати, вкусная, - пропустил реплику мимо ушей Виктор. - Так как епископа вашего зовут, хозяйка? А исповедовалась давно?

- Витя, отстань от человека! - повысила голос Неля. - Ты сюда жрать пришел? Вот и ешь, не отвлекайся.

- Костел у вас в деревне есть, Вийя?

- Нет, и не было никогда, господин, - угрюмо сообщила женщина. - Монахи наши только по усадьбам дворянским и ходят. В доме рыбацкой отродясь никого не бывало. В селении нашем даже мимо ужо лет десять священники не проходили. Только господин наш, Ганс фон Белинсгаузен, поминает иногда, чтобы ихнему