Ангел Спартака

куришь, проблеваться не можешь?

Подошла к окну, вниз, на улицу вечернюю посмотрела, на крыши черепичные, на знакомых ласточек. Целый день чепухой занимаюсь. Сначала улитки лукринские, теперь — этот болтун. И еще из дому, считай, выгнали!

— Говоришь, люди были зверями? Они и сейчас звери, Хит Лукреций. Злые бесхвостые обезьяны! Поглядел бы, что вы, римляне, творите, хоть за морем, хоть на море, хоть дома, в Италии. Гаруспик, что кишки живым людям выпускает, не зверь разве? Творили человека, не творили, камень был вначале, не камень — нам что за разница? А насчет богов, поберегся бы ты, Кар, они шутки не каждый день понимают. Уходим в сон, говоришь? Просыпаться не страшно будет? Там таких умников, как ты, особенно любят. Загробный Дахау — знаешь, что это?

Укусила себя за язык — поздно. Круглыми глазами смотрели на меня ребята. У Марка лицо его румяное побледнело, Гай, тот вообще растерялся. Тит Лукреций губы узкие сжал, задумался.

— Страшно просыпаться... В том-то и дело, моя Папия. Нам всем страшно — страшно неизвестности. Когда мы узнаем правду, какой бы она ни была, мы освободимся. Чем больше в человеке свободы, тем меньше — зверя.

— Хватит вам! — не выдержал Гай Фламиний, тоже вставая и ко мне подходя. — Папия, не волнуйся, пожалуйста. А ты, Тит, и в самом деле!.. Давайте о другом. Раз уж Гаруспика помянули... Марк, что-нибудь новое узнать удалось?

Я лишь вздохнула. Гаруспик? Вот уж, называется, сменили тему.

— Ничего толком. — Цицерон потер щеку, поморщился. — Ну... Вы, наверно, знаете, первое убийство произошло два месяца назад в Субуре. Местной «волчице» вспороли живот способом, немного похожим на тот, каким гаруспики режут свои жертвы перед гаданием. Отсюда и имя такое. С тех пор убито девятеро. Вначале Гаруспик преследовал только женщин, но три недели назад был убит мужчина тем же способом. Последнее убийство произошло в квартале Велабр, возле рынка. Жертвой стал центурион, крепкий, сильный мужчина, поэтому считают, что Гаруспик и сам очень силен. Он правша, очень ловкий и хитрый, скорее всего, неплохо видит ночью. Есть предположение, что он — мясник или живодер, возможно даже бывший легионер. Не жрец-гаруспик — точно, настоящи гаруспики иначе жертвы вскрывают. И наверняка — cyмасшедший. А нового... Есть надежда, что в ближайшие дни его поймают. Квестор говорит, нашли зацепку.

Переглянулись мы, пожал мой Гай плечами, и Тит Лукреций тоже плечами дернул. Зацепка — хорошо, только ее к кресту не прибьешь. А вот встретить такую зацепку ночью где-нибудь возле Велабра очень даже возможно.

...Поэтому мне лучше туда пока не ходить, особенно в знакомую таберну. То есть не пока — вообще.

— Разговорчики у нас сегодня! — грустно улыбнулся Гай. — Ночью спать не захочется.

— А о чем беседовать? — дернул бледными губами Кар. — Не о Спартаке же! Тогда точно — не заснем.

О Спартаке этим летом в Риме старались не говорить — как о веревке в доме удавленника. Страшно!
Антифон

— Ты умеешь убеждать, Учитель.

— Я тебя