Ангел Спартака

ее — Эсквилин, и квартал хороший, и …

Недоговорила — сама себя услышала, словно со стороны. Прямо как в комедии какой-то греческой (Гай переводить начал, да бросил) — приехали муж с женой из глухой деревни в город, а там непривычно все, дорого, неуютно. Дожила Папия Муцила! Еще про мебель скажи, что, мол, только ложа, кресла да сундук купить успела. Ложа, между прочим, два — по одному в каждой комнате. Так-то муженек!

...Хотя и обидно, между прочим! Как началось, так и продолжается. Смотрит сквозь меня Прим, сенатор капуанский, в упор свою жену не видит. Италию нашу видит, Рим под Серторием видит, земли семьи нашей тоже. А я — место пустое, имя на папирусе. Обидно, да?

Поглядел на меня, на супругу законную, сенатор Прим, Усмехнулся, вино допил. Встал.

— И место хорошее, и квартал хороший. Приятно иногда поговорить о чепухе, правда? А теперь слушай. Новостей много, очень много, и все важные. Прежде всего...
Антнфон

Прим погиб тогда же, когда и Марк Цицерон, — во время страшной резни после смерти Гая Цезаря. Я оплакала всех троих, даже Марка, которого ненавидела и ненавижу. И благодарна тебе, мой Прим, хотя до сих пор обижаюсь за то, что ты видел во мне только «политика». Неужели девки были лучше меня?

Ты был честным союзником и хорошим другом Прим. Я училась у тебя. Ты погиб, и тьма, окружавшая меня со всех сторон, подступила на шаг ближе. Поэтому не называю твоего имени. Твои внуки и правнуки живут Риме, в проклятом Риме.

Жаль, что ты не стал консулом. Консулом нашей с тобой Италии!
* * *

— Угу, — хмыкнула я. — Ловко! Крикс — Первый Консул, а второй, значит, ты? А как же Серторий? Вы же с ним собирались власть делить?

Прим улыбнулся в ответ — очень снисходительно! Не понимаю я, видать, его «политику»!

— Мы договоримся с Серторием и поделим власть. Но, когда у нас будет свое государство, договариваться будет легче. Сильная позиция, Папия! Как только Крикс провозгласит восстановление Италии, нашу власть признают почти все города Кампании, Лукании и Бруттия. Это не так и мало — для начала. Мы станем не шайкой беглых гладиаторов — державой. Серторий будет сговорчивее и его друзья в Риме — тоже.

Потерла я виски, чтобы думалось лучше. Казалось бы, радоваться надо. Вот оно, наконец! Бык выходит на битву с Волчицей, выходит, чтобы победить!..

— Я правильно поняла, Прим? Крикс отделил свое войско и идет на север, чтобы провозгласить возрождение Италии. И сделает он это после первой же победы. А Спартак? Он что?

Прим ответил не сразу. Сперва в окошко поглядел, потом на сундук, где я наряды хранила. На меня смотреть не стал.

— Не знаю. И никто не знает. Спартак пока остается в Бруттии. С ним — две трети войска. Ганник и Каст уходят с Криксом, Публипор — нет. Приказано объявить, что скоро войско Спартака направится к Альпам. Галлы уйдут домой, фракийцы — во Фракию. Раз — и разбежались. Многие верят.

— Угу.

Это не новость, Спартак еще месяц назад предупреждал. А что верят, да еще многие — хорошо. На то и рассчитано.

—