Донос мертвеца

а ощупь, белая. Зализа посмотрел ее на просвет и обнаружил обещанные боярином по осени буквы: "SZ" - Семен Зализа.

- Неужели ты скажешь, Константин Алексеевич, - не удержался от сомнения он, - что этот лист не далее, как две недели назад, рукавом моей рубахи был?

- Нет, не скажу, - покачал головой Костя. - Вполне мог статься и штаниной от портов.

- Да ну?

- На самом деле, все просто, - вздохнул Росин.

- Все то добро, что вы мне поприсылали, я в бочки запихал пополам с дерьмом, извините уж за откровенность, да и кваситься на несколько дней оставил. Стирального порошка-то тут нет.

- У меня мать с куриным пометом стирала, - усмехнулся Зализа, - дело знакомое.

- Ну вот, - кивнул Росин. - Как проквасилось, закипятил, потом на денек в реку, на прополаскивание. Потом еще раз всю процедуру сначала, потом промытую массу под жернова. А как все в кашу размелет, опять в котел, с рыбьим клеем прокипятить. Вот и все. Как остыло, можно ситом вычерпывать, да под пресс. Это вы с Ильей Анисимовичем уже видели.

- Больно просто оно у тебя получается, Константин Алексеевич.

- Да тут не столько разум да трудолюбие, Семен Прокофьевич, сколько терпение нужно, - отмахнулся Росин. - Порцию заквасил - жди, не торопись, чтобы грязь хорошо разъело. Полоскаться в реку кинул - опять же не торопись, пусть промоется хорошо. Под жернова запустил - и снова жди, чтобы размололо на совесть. И делать-то ничего не надо: ветер дует, жернова крутятся. Сам спишь, а дело идет. Ну, а готовую массу ситами вычерпать: так мы с мужиками собираемся, да за пару часов под пресс и перекидываем.

- Тебя послушать, Константин Алексеевич, так любой смерд с этим справится!

- Ну, положим, - пожал плечами Росин, - знаю я поболее смерда любого. Как состав готовый выглядит, знаю, и чего добавлять сколько нужно, и где чего поправить. Но если на все готовое: то да, справится.

- А можно, боярин, я немного бумаги возьму? Хочу в Москву, боярскому сыну Толбузину отправить. Пусть посмотрит, что мы здесь, в Северной Пустоши делать научились.

- Хоть четверть, - пожал плечами Росин. - Тряпье все твое, Семен Прокофьевич, с делом ты тоже помогал. Мы так прикинули, если по чести поступать, четверть готовой бумаги тебе отдать надо.

- Четверть? - прищурился на доски опричник. Получалось совсем неплохо в обмен на тряпичный мусор-то. - Ладно, тогда я перед отъездом заберу. Келаря я Псково-Печерского привез, Константин Алексеевич, из епископства он вернулся. Думаю, с отцом Никодимом они уже помолились, теперь и с нами поговорить могут.

К моменту подхода Росина и опричника в средней избе собрались почти все обитатели Каушты. Правда, если раньше они легко и просто рассаживались под крышей двора, то теперь там стояли лошади и коровы, а людям пришлось перебираться в жилье. Естественно, в горнице все не помещались, и теснились в соседних комнатах, заглядывая через головы друг друга.

Зализа с удовлетворением отметил, что выглядели они теперь не в пример опрятнее: новые