Всё или ничего (СИ)

- Я не могу, - одними губами сказал альфа. Лицо его странно исказилось, будто от невыносимой боли. - Я хочу… и не могу.

- Ты все можешь, - прошептал Эдмунд, садясь на постели. Затем осторожно стал гладить его по голове, словно испуганного ребенка. - Забудь все. Есть только сейчас, только эта минута. Посмотри на все под другим углом, - Эдмунд позволил себе слегка улыбнуться, - ты сейчас лежишь в моей постели, полуголый. А я тут, совсем рядом. И никуда от тебя не бегу.

Альфа повернул голову и ткнулся омеге куда-то в живот, руки сильно сжали талию. Наверняка останутся синяки.

Чезаре вдыхал запах Эдмунда, терся об него носом, до боли сжимал, будто омега вырывался. И чувствовал, что невыносимая боль понемногу уходит. Отпускает сердце, разум, возвращает способность дышать и думать.

- Я никуда не убегу, - тихо сказал Эдмунд, гладя мужа по голове.

- Если ты уйдешь… я сойду с ума, - хрипло проговорил Чезаре. Он обнял омегу и заставил лечь рядом, потом прижал так крепко, что стало тяжело дышать. - Только рядом с тобой… все уходит.

- Так дай уйти. Чувствуй сейчас только меня. Слушай только меня. Есть только я и ты, и эта комната. И больше ничего.

Чезаре зарылся носом в пахнущие луговыми травами волосы, потерся носом о шею. Эдмунд прижал мужчину крепче, гладил по спине, пока альфа не затих, дыша ему в шею. Вскоре и омега последовал за ним, напоследок подумав, что ни один человек не заслуживает такой боли, которая терзает его мужа.

========== Глава 40 ==========

Проверять сил нет. На часах 2 :36 ночи. Всех с праздником.

Чезаре проснулся, когда было еще совсем темно. Альфа некоторое время не мог сообразить, где он находится. Кто-то мерно сопел в ключицу, мужчина почувствовал шелк волос омеги на своей коже. Эдмунд спал, доверчиво уткнувшись ему в шею, обнимая двумя руками. Чезаре тихонько погладил его по щеке.

На душе все еще было очень тяжело, тоска проникла в сознание и не собиралась исчезать просто так. Чезаре запретил себе думать о прошедшем вечере, это было слишком мучительно. Вспоминать всегда было очень больно, а потому альфа никогда не копался в себе. Он боялся сорваться за грань и стать либо сумасшедшим, либо машиной для убийства.

Или это одно и то же?

Нельзя думать об этом! Нельзя! Забыть и никогда не вспоминать. Надеяться, что никогда не вспомнишь.

Чезаре почувствовал, как вновь начинает сбиваться дыхание, а тело медленно, но верно напрягается. Он несколько раз глубоко вздохнул. Вдруг Эдмунд пошевелился во сне, обнял мужа еще крепче.

- Все хорошо, - сквозь сон пробормотал омега, - все хорошо…

Чезаре замер, боясь пошевелиться. Но Эдмунд не просыпался, все так же сопел ему в ямку ключицы. Мужчина погладил его по спине, волосам.

Вот о чем, а вернее о ком можно думать всегда и везде. Об фантастическом, удивительном омеге, который даже во сне старался облегчить чужую боль, обнимая так крепко и трогательно, что сердце останавливалось, сжималось от какого-то странного чувства.

Чезаре осторожно сполз чуть ниже, что лицо мужа и его оказались почти на одном уровне, затем обнял омегу и осторожно привлек к себе. Тонкий аромат луговых трав успокаивал расшатанные нервы, заставлял забывать обо всем на свете. Мужчина потерся носом об изящную шею, невесомо поцеловал ямочку за ушком. Эдмунд вздохнул, пошевелился.

- Что… - пробормотал омега, не открывая глаз.

- Шшшш, спи, - прошептал Чезаре, целуя мужа в подбородок, - спи.

- Угу, - буркнул омега и вскоре действительно затих.

Чезаре закрыл глаза. Ужас окончательно отступил, тоска тоже куда-то делась. На смену им пришо облегчение и непривычное безмятежное спокойствие. Чезаре уже и не помнил, когда ему было так хорошо.

Он никогда больше не сделает синеглазке больно. Ни за что. Лучше умереть.

*

Утро для Чезаре и Эдмунда наступило очень поздно. Но у этих двоих было слишком много потрясений за один вечер, а потому они спали чуть ли не до обеда. Слуги ходили почти что на цыпочках, обсуждали вчерашний инцидент, шептались по углам и замолкали, как только видели фигуру Мерсье.

Эдмунд раскрыл глаза и с удивлением обнаружил перед собой мужа. Омега замер, не желая его будить. Во сне Чезаре выглядел удивительно расслабленным, спокойным. Днем его таким никогда не увидеть. Эдмунд с некоторым удивлением отметил, что сейчас альфу даже можно было бы назвать симпатичным.

Прошлый вечер было страшно вспоминать. Эдмунд был растерян, напуган поведением мужа. Он не знал, что мучает его и как унять жуткую боль, терзавшую альфу в те минуты. Чувствовал себя беспомощным. Эдмунд ненавидел это чувство.

Что должно случиться, чтобы практически сломить такого мужчину, как Чезаре? Даже думать страшно.

Тут угольно-черные ресницы затрепетали, и на омегу уставились разные глаза. Взгляд был настороженным, будто мужчина боялся, что Эдмунд сейчас уйдет или скажет что-то ужасное.

- Доброе утро, - тихо сказал омега.

- Доброе, - хриплым ото сна голосом ответил альфа. - Как спалось?

- Хорошо. Ты… в порядке? - осторожно спросил Эдмунд.

- Да… - Чезаре прикрыл глаза. Ему было неловко от того, что муж видел его в таком состоянии и утешал как малого ребенка. - Я… напугал тебя вчера, да?

- Нет, - соврал омега, по мелькнувшей улыбке альфы поняв, что тот ему не поверил.

Чезаре невесомо погладил мужа костяшками по щеке. Затем вплотную прижал к себе, положил его голову к себе на грудь и стал медленно перебирать волосы цвета белого золота. Эдмунду и в голову не пришло отстраниться. В этих прикосновениях не было никакого вожделения, только простое желание прикоснуться лишний раз.

- Давай останемся здесь, - пробормотал Чезаре на ухо мужу.

- В кровати? - нервно хохотнул омега.

- Да. Или тебе не хочется? Впрочем, можешь не отвечать.

Эдмунд слегка улыбнулся и закрыл глаза. Было тепло и уютно, Чезаре гладил его по волосам, иногда по спине. И действительно не хотелось куда-то уходить. Между супругами повисло молчание. И нарушать его было не за чем, слова бы только все испортили.

Чезаре легко-легко, едва касаясь, поцеловал мужа в шею, затем еще раз. Эдмунд глубоко вздохнул. Мужчина отстранился, заглянул омеге в глаза, будто пытаясь прочесть там ответ на какой-то вопрос, давно терзавший его. Эдмунд неожиданно ласково улыбнулся, коснулся небритой щеки альфы. Щетина заколола ладонь словно тысяча мельчайших иголочек. Чезаре закрыл глаза и потерся щекой о ладонь.

Вдруг о Эдмунда громко заурчало в животе. Парень неудержимо покраснел, Чезаре расхохотался, запрокинув голову.

- Видимо, все-таки придется вылезти из кровати, - проговорил мужчина сквозь смех.

Затем встал с постели, потянулся всем телом, словно хищник перед охотой, давая мужу возможность рассмотреть его торс и спину во всех подробностях. Эдмунд отвел взгляд, тоже встал на ноги. Открыл шкаф и под внимательным взглядом мужа направился за ширму. Глупо было просить мужчину уйти, но Эдмунду было страшно неловко, казалось, что ширма прозрачная.

- Чудно выглядишь, - сказал Чезаре, окинув Эдмунда взглядом, когда тот показался из-за ширмы.

- Спасибо. А ты одеваться не собираешься? - спросил омега, смотря куда-то поверх головы мужа.

Тот усмехнулся, затем вдруг ухватил Эдмунда за талию и поднял над полом, заставив взглянуть на себя сверху вниз. Омега вскрикнул, непроизвольно пытаясь сохранить равновесие, схватился за голову Чезаре и прижал к своему животу. Мужчина наигранно рыкнул и прикусил кожу сквозь тонкую рубашку.

- Так мы идем или остаемся здесь? - весело спросил Чезаре, блестя глазами.

- Если поставишь меня на место, то мы отсюда уйдем, - ровно сказал Эдмунд, чувствуя, как пылает шея.

- А если нет? - прищурился альфа. У него все вылетело из головы кроме того, что он держит Эдмунда на руках и смотрит снизу в потрясающие глаза мужа, которого, кажется, поставил в тупик своим вопросом. - Ну так как, синеглазка?

- Я есть хочу, - жалобно сказал омега.