Попрыгунчик (СИ)

— Да нам идти-то и никуда не надо, вон моя ласточка стоит.

Дядя Вазген нажал кнопку на брелоке сигнализации, и на это действие писком среагировал всякого повидавший в своей жизни старенький военный “УАЗик” в пятидесяти метрах от нас.

— Вы же говорили, что на “Джипе” приехали, — удивился я, двигаясь к машине вместе со всеми.

— А чем тебе это не джип? Такой же квадратный, высокий, проезжает даже там, где мегрельский конь не пройдет. А на колеса посмотри! Да мой зверь даже лучше, чем все эти ваши заморские железяки!

— Вазик и его “УАЗик”, — пробурчал еле слышно себе под нос Андрей. — Чую, веселая поездка нас ждет…

***

Мы тряслись уже несколько часов. Деревушки и поселки сменяли друг друга, сливаясь в однообразную массу из маленьких ветхих домиков вдоль трассы, изредка разбавляемую панельными пятиэтажками, находившимися в удручающе-плачевном состоянии. И лишь местные природные красоты и невероятно чистое голубое небо со слепящим солнцем, висящим где-то под куполом, радовали глаз.

Неизменными были, наверное, только горы. Величественные массивы, окружающие тебя со всех сторон. Тысячелетние спящие гиганты, спины которых покрыты желтеющей шерстью деревьев. Их мерное дыхание свежо и с непривычки кружит голову, вводит тебя в коварное состояние необычайной легкости и эйфории. И уже кажется, что любая вершина подвластна тебе, лишь бы скорее, скорее начать восхождение. Ах, сколько таких бедняг, опьяненных этим дивным воздухом и неземной красотой, осталось навсегда лежать среди скал!

Нет, горы не прощают ошибок. И будь ты хоть новичком, хоть опытным туристом-горняком, побывавшим в таких местах, откуда не принято возвращаться, помни — каждый твой шаг может стать последним. Однажды и твоя кровь может потечь тоненьким ручейком вниз, окрашивая кристально-прозрачные горные ключи, сливающиеся в низине в мощную артерию этих земель — бурную и своенравную царицу-реку Кубань.

***

Ребята, утомившиеся от раннего подъема, холодного утра и бесконечных поворотов, довольно быстро дружно засопели в теплой ласточке дяди Вазгена.

Девчонки спали на заднем сидении, положив головы с двух сторон на плечи Ильи, которого они загнали на не очень удобное место посередине. Однако он не жаловался и сейчас улыбался во сне, обогреваемый с двух сторон, склонив голову на Машу. Андрей, не пожелавший ехать на переднем сидении рядом с Вазгеном Зурабовичем, теперь тихонько похрапывал на дополнительном сидении, обняв свой рюкзак и закинув одну ногу на вещи Ильи.

Как бы странно это не звучало, но спящие люди меня всегда умиляли. Чем — не знаю. Наверное, своей беззащитностью и какой-то неуловимой связью с беззаботным детством, когда ты мог уснуть абсолютно в любом месте и проснуться в своей мягкой теплой кроватке. Эдакое маленькое волшебство, сотворенное руками родителей, делающее нас чуточку счастливее.

Так мы и мчались к цели по извилистой трассе вдоль Кубани под тихо льющуюся из динамиков прекрасную, но непонятную мне грузинскую музыку, поставленную дядей Вазгеном. И к обеду, возможно, добрались бы до Теберды, но, видимо, у мироздания были свои планы на нас…

Внезапно что-то громыхнуло, и машину резко занесло вправо, в сторону обочины, заставив водителя резко дать по тормозам и эпично выругаться на родном языке. Ребята сзади проснулись, по инерции впечатавшись в передние сидения, и теперь глядели друг на друга испуганными квадратными глазами, пытаясь понять, что происходит. Вазген Зурабович, не переставая материться, выскочил наружу, чтобы узнать, что же все-таки случилось.

— Эт-то ч-что такое б-было? — немного заикаясь, спросила Юля, потирая ушибленный локоть.

— Да хрен его знает! Вообще без понятия: может, в яму на скорости влетели, может, какого кота так эффектно переехали, — я был напуган не меньше нее. — Вон, горе-водитель сейчас придет и расскажет тебе.

— А я говорил, что все это хреново закончится, — Андрей выбрался из-под завала вещей. — Мне сразу этот горбатоносец не понравился!

— Ой, ну хоть ты не вопи там, а, — Маша реагировала на испуг злостью и раздражением. — Все он сразу знал. И чего тогда поехал с нами, а, Ванга? Сидел бы сейчас в кабаке у вокзала, сиську пива сосал и в потолок плевал. Что ты тут-то делаешь?

— А ну-ка все заткнулись живо! — рявкнул Илья. Это было настолько неожиданное действие с его стороны, что в салоне мигом образовалась тишина. — Чего панику разводите, да разборки базарные устраиваете? Никто даже серьезно не пострадал, а вы… Только друг с другом собачитесь зазря. Сейчас Вазген придет и все вам скажет, подождите минуту спокойно!

Но ждать не пришлось совсем: сразу после его слов водительская дверь распахнулась и грустный грузин залез внутрь.

— Все, кина не будет. Колесо взорвалось. Пока запаску не найдем, моя ласточка дальше никуда не полетит.

========== 135 ==========

Несмотря на холодное и ветреное утро, день разыгрался, и теперь на улице стояла какая-то совсем не сентябрьская жара.

Дядя Вазген, оценив масштаб трагедии, около часа назад отправился в ближайший городок на попутке за новым колесом, оставив нас сторожить его бедный «УАЗик». Сначала мы честно сидели в салоне, обсуждая случившееся и корректируя дальнейшие планы, но уже через пятнадцать минут палящее солнце и журчание прохладной Кубани недалеко от дороги сделали свое коварное дело. Оставив Андрея, вытянувшего короткую спичку, охранять машину, мы дружно похватали свои пенки и отправились к реке принимать солнечные ванны.

— Ух ты, какие симпатичные плюшевые мишки! Игорек, ты где такие взял? — забыв, какие трусы на мне, я спокойно стянул с себя штаны, желая позагорать. Но Юля сразу же заметила вырвиглазный рисунок.

— А что, хочешь купить такие своему парню? — отбился я, где-то внутри сгорая от стыда.

— Неплохо было бы сначала его заиметь для этого дела, — улыбнулась девушка, стаскивая с себя ботинки. — Просто нравятся и все.

— А мой Илюшка — матрос! — вступила в игру Машка, оценив полосатые сине-белые боксеры моего друга.

— Вы это, что, — немедленно среагировал тот, — нас уже поделили между собой, что ли? Мы чего-то не знаем?

— Я тебя делить ни с кем не собираюсь. Я сразу сказала, что твоя упругая попка моя и никому ее не отдам. Самой мало!

— Маш, прекрати стращать парня, — Юля, смеясь, встала на защиту Ильи, — он еще не загорал, а уже красный, как помидор. Обгорит, а мы этого даже и не заметим.

— А я загорать не буду. Я купаться пойду. Там вы меня точно не достанете.

— Я тебя и с того света достану, любимый, — подмигнула ему Маша и сняла через голову футболку, оставшись в лифчике и штанах.

— Только осторожнее там, — предупредил я друга, — речка горная. Одно неловкое движение — и смоет. Будем потом тебя искать где-то под Невинномысском с водолазами.

— Да-да-да. Я тоже тебя люблю, — состроил ехидную рожу тот и, медленно ступая по камням, начал заходить в воду. — А водичка-то тепленькая. Игорян, не желаешь присоединиться, ополоснуть свои шикарные черные усяндры?

— Не, спасибо. Ты сам прекрасно знаешь, как я не люблю купаться. Лучше вот пусть мишки свежим горным воздухом подышат в кой-то веке.

— Ну, я предлагал если что, — ответил Илья и полез еще глубже в воду.

Дождавшись, пока мой друг-морж уляжется на камни, подставив свои плечи потоку, и убедившись, что его никуда не снесет, я перевернулся на пенке на живот и достал из кармана штанов свой плеер с обмотанными вокруг него наушниками. Да-а, сейчас в мои уши польется музыка, скажем, «The Forest Rangers» или Джими Хендрикс, а солнце разомнет мои плечи и хорошенько прогреет уставшую спину. Ну скажите, что еще нужно обычному человеку для счастья? Некоторым, конечно, подавай трехкомнатную квартиру в центре города или смартфон последней модели. Или всеобщую любовь и признание. Общество потребителей, мать его. Теперь все хотят только лишь получать, и чем больше — тем лучше. Никто не хочет отдавать взамен. Нет, я их, наверное, никогда не пойму. Мое счастье — в мелочах: руки-ноги на месте, солнышко светит и греет меня, друзья рядом и вроде ни в чем не нуждаются. А, значит, и я спокоен и счастлив. Да. Спокойное счастье.