Африканский ветер

— Вы один из них, — сказала Энни — Вы ужасны. Даже самый пресыщенный, самый избалованный человек вынужден будет признать, что я нашла сокровища. И за цену…

— Да, да, — сказал я, стараясь отогнать продавцов. — Пойдемте…

Она хотела купить жирафа, и я купил ей его не торгуясь. Продавец был поражен быстротой сделки. После этого я по тащил ее через пальмовую рощу к левому крылу отеля, чтобы подняться в наш номер через боковой вход, позволявший миновать холл.

Энни остановилась на безупречно постриженной лужайке, до здания было еще достаточно далеко.

— Не тащите меня так! — воскликнула она. — Вы грубо со мной обращаетесь. Я пока еще не хочу идти в номер.

Шляпа ее слетела и закувыркалась на ветру, поднявшем кучу песка, потом она зацепилась за зонтик от солнца. Я сбегал за шляпой, вернувшись, выплюнул полную песка слюну.

— Не злите меня, Энни. Если кто-нибудь посмотрит на нас из отеля? Моя жена давно освоилась в Африке, она не покупает дешевые изделия, она… Вы делаете меня подозрительным и одновременно смешным.

Она накинулась на меня:

— Мне осточертело слушать, как вы нахваливаете качества вашей жены! В это путешествие надо было ехать вдвоем, нас двое. Я хочу честно выполнить мои обязательства, но чтобы меня при этом не толкали, не торопили и не…

Она поколебалась, стоило ли произносить это слово, но все же сказала через силу:

— …унижали.

— Я вас не унижаю. Я буду деликатным, нежным, терпимым, но, Бога ради, пойдемте в номер!

Ее резкость прошла, она устала.

— Я хочу вам помочь.

Я взял у нее фигурки воинов. При этом случайно коснулся ее груди, и на меня нахлынуло непростительное желание. Ее кожа была влажной, соблазнительной. Я взял себя в руки и провел ее по безлюдной лестнице на четвертый этаж к коридору, где находился наш номер. Случайно проходивший мимо слуга видом знатока оценил объем наших покупок и открыл нам дверь. Горничная, убирая номер, очевидно, включила кондиционер, и он работал на полную мощность. На меня налетел холодный воздух, я остановился как вкопанный, от холодного воздуха у меня перехватило дыхание. Энни прошла в свою комнату раскладывать свои сокровища. Затем вернулась и остановилась в проеме двери:

— Пойду приму душ. Я вся липкая от песка… Если найдете кока-колу и предложите мне, надеюсь с улыбкой, буду просто счастлива. Поставьте моих воинов на стол.

Я занес к ней ее гордых самбурусов [32] и их щиты, ее шляпу, жирафа, картину с закатом, поднял валявшуюся на полу пляжную юбку. Услышал, как зажурчала вода. Мне захотелось постучать в дверь ванной комнаты и предложить ей потереть спину. Меня охватило неукротимое желание контакта. Я был в полном одиночестве, даже легкое прикосновение руки другого человека могло бы успокоить меня, уверить в том, что я не нахожусь на замерзшей безлюдной планете. Если я захочу сбежать отсюда, Энни нужна мне как союзница. Следовательно, необходимо заключить перемирие. Открыв мини-бар ее комнаты, я достал маленькую бутылку шампанского. В своей комнате я обнаружил такую же бутылку, а также пакетики с арахисом и солеными миндальными орехами. Поставив на стол два стакана, я стал ждать. Она вышла из ванной комнаты, плечи ее были мокрыми. Тело было завернуто в широкое банное полотенце от груди до середины икр.

— Не хотите шампанского, Энни? — сказал я.

— Правда? — спросила она. — Наконец-то что-то похожее на праздник.

Я наполнил бокалы, она со звоном чокнулась со мной и сделала глоток.

Потом увидела этикетку на бутылках.

— Французское шампанское в Африке! — произнесла она, — Как шикарно! Спасибо, Эрик.

Она пила шампанское с удовольствием, одновременно как ценитель и как человек, испытывающий жажду. Посмотрев на меня, сказала:

— Следует признать, что вы плохо выглядите. На вашем месте я выключила бы кондиционер, как сделала я в своей комнате. Одна моя подруга в Саванне [33]…

Я сделал резкое движение рукой, мне хотелось, чтобы она замолчала. Она остановилась:

— Вы знаете, что такое Саванна?

— Нет. Никогда в Саванне не был… А история с вашей подругой меня совсем не интересует.

— Зря вы меня не слушаете. Мне кажется, вы замерзли. Так вот у нее началась пневмония из-за кондиционера. Она сама родилась в Баффало, а в Саванне… Там иногда бывает жарче, чем в Африке.

Мне хотелось сжать ее в объятиях, почувствовать ее тело, услышать ее дыхание, забыться хотя бы на несколько минут. Напряжение становилось невозможным.

— Энни… У меня серьезные проблемы.

Она уселась на край кровати и пригласила жестом сесть рядом:

— Сядьте сюда.

Я подчинился. Она взяла мою руку:

— Эрик, вы не умеете врать, у вас на лице все написано… С самого начала вы что-то от меня скрываете. Скажите мне правду, она не такая уж ужасная… Вы из кожи вон лезете, чтобы я поверила в ваши истории, шитые белыми нитками.

— Энни, реальность часто превосходит фантазию, как говорят…

— Да, но ваш трюк слишком рискованный.

Меня охватило нетерпение.

— Нет никакого трюка. Просто серия совершенных ошибок. Мы с женой приняли слишком поспешное решение. Я уехал в ярости, полный желания обставить ее. Это гордыня. Я и предвидеть не мог, что она всем тут будет нужна… Мы женаты полтора года, а я не нашел времени, чтобы расспросить ее об Африке. Я не знал, что она говорит на суахили…

— Она говорит на чем?

— На суахили, это государственный язык страны. Короче говоря, мы хотели изобразить путешествие семьей, скромно, оставив несколько доказательств нашего совместного пребывания. Но она никогда не говорила, что коттедж, «уединенный» по ее словам, стоит в самом центре парка и что в это время, когда в ряде стран уже начались школьные каникулы, эти виллы полны людей, которые знают ее и ждут.

Энни задумчиво произнесла:

— Но предположим, что она все это предусмотрела. А если она хотела вас провести? Послать вас в западню! Об этом вы подумали?

— Какую западню?

— Чтобы внушить дяде, что вы скользкий тип, настоящий подлец. Даже если дядя выступает против развода, она может доказать ему, что вы ей наглым образом изменяете. И тогда у нее есть моральное право на развод. Представляете, в какую вы попали неприятность, взяв документы Энджи, ее паспорт и по нему привезли сюда свою любовницу. Вы никогда не сможете доказать, что она была на это согласна. Есть ли у вас свидетели, способные подтвердить, что она со всем согласилась с самого начала, даже если нет письменного ее разрешения? Если вас здесь обнаружат с работницей казино из Лас-Вегаса, вам конец. Она сможет заявить, что я была вашей подружкой еще до вашей с ней свадьбы. Это вы понимаете?

Я прервал ее:

— Моя жена не настолько хитра.

— Как глупы мужчины, когда речь заходит об их гордости! В бракоразводных процессах выигрывают самые хитрые. У вас, случайно, нет ребенка, которого она хотела бы оставить себе? Если вас застукают со мной, у нее сразу будут деньги дядюшки, ребенок, а вы — свободны. А с тех пор, как поняла, что она и есть та знаменитая бывшая миссис Говард, я знаю, что для получения денег ей дядя не очень-го нужен. Я даже думаю, что в этом плане вы пудрите мне мозги! Если Энджи, урожденная Фергюсон, богата, ей не надо ничего ни от кого ждать. Впрочем, в эту историю с дядей я никогда и не верила. Я повторяю вам: она, возможно, хочет отделаться от вас.

Комната покачивалась, эта малышка разбивала мою легенду. Мне надо было ее убедить:

— Она владеет лишь частью компании. Другая часть акций принадлежит ее дяде. Признаю, что мы поторопились и затеяли эту авантюру, чтобы избежать разрыва. Это еще одна причина выслушать меня. Я прошу вас помочь мне. Это путешествие должно превратиться в ускоренный пробег. Мы должны уехать отсюда не позднее завтрашнего утра…

Она воскликнула:

— Уже? Я понимаю, что я не на отдыхе, но все же…

— Я могу увеличить сумму вашего гонорара.