Ольга Красивая из рода графов "Д" (СИ)

Пастушка, в розовом платье с воланами и венком на голове, была под стать своим овечкам, такая же чистенькая и декоративная. После падения картины овечки и поляна остались на месте, исчезла только пастушка. Остался только силуэт, как будто пастушку аккуратно вырезали из картины. Ольга потратила довольно много сил, поднимая картину и прислоняя ее к стене. И только после этого, она, обратила внимание на какую-то шелуху, оставшуюся на том месте, где лежала картина. Лишь несколько минут спустя она поняла, что это за шелуха. Это было все, что осталось от прекрасной пастушки. И все, что осталось бы от Ольги, если бы ее не предупредил Влад. Впрочем, графиня напомнила себе, опасность еще не миновала, и не минует, если она будет бездумно сидеть и ждать неизвестно чего. Но Ольга Красивая не могла набраться сил и стряхнуть цветную шелуху с рук, помня, что это когда- то была живая девушка. Размышления ее прервал голос.

-Празднуете победу? Ну, ну. Однако не долго вам осталось. Ох, недолго. Вы сами выбрали для себя место. Вот здесь ваша картина и будет висеть. В этой комнате ничего не меняется вот уже много времени. Пролетают века, а моим картинам все так же светло и тепло.

Ольга подняла голову и увидела графа «Д» старшего. Изменения были чудовищными. От мужчины, который беседовал с графиней несколько дней назад, остался только голос. Это было пострашнее того, что произошло, на короткое время с госпожой Жанной. Впрочем, как и в случае с хозяйкой гостиницы, господарь Влад-Тепеш на удивление быстро пришел в себя. Он обошел все картины, ласково прикасаясь к каждой, и пошатнулся лишь на том месте, где вместо картины было пустое пространство. И вот к Ольге подошел хозяин замка, тот самый мужчина, который умолял ее когда-то взглядом солгать.

- Где моя мама? Что вы с ней сделали? -  не обращая внимания на слова графа, спросила девушка.

-А разве мой сын вам не рассказал?  - удивился граф

-Нет. - Графиня хотела солгать, но потом вспомнила, как используется ложь в этом замке. - Нет, почему же, - исправилась она тут же - он рассказал. Только я не совсем его поняла. Я не люблю загадок. Я их невзлюбила с того момента, как исчезла мама и мой старый дядька, на все мои вопросы, отвечал загадками.

-А вас не удивляло то, что в вашем доме так мало женщин. То есть, почти нет.

-Я вас не понимаю.

-Экая вы непонятливая. Где ваши тетки, бабки, двоюродные сестры? Кроме мамы, был ли кто - то из них, в вашем доме, когда вы росли?

-Нет. Никого. Но я как- то не задумывалась об этом.

-Ну, так задумайтесь сейчас. У вас много времени впереди, почти целая вечность.

-Я вас по-прежнему не понимаю

-Скоро поймете. У вас осталась одна комната. Ваши вещи уже в ней. Помните, у вас осталась одна комната. Все произойдет, когда …Все произойдет если вы потеряете и эту, последнюю, комнату.

-А если я не захочу уходить из этой комнаты? Или, если убегу через эту дверь на улицу?

-Попробуйте! - насмешливо проговорил граф.

Раздосадованная Ольга кинулась к двери и попыталась ее открыть. Но это оказалось невозможным. Дверь была нарисованной. Нарисованной, как и все в этой комнате.

Девушка даже не стала настаивать на том, что именно через эту дверь она пыталась вчера бежать. Она просто тихо отошла от двери и села на кушетку, на которой провела в беспамятстве столько дней. И попыталась взять себя в руки, решив, что ее слезы и истерика будут только на руку ее, так называемому, дедушке. Глядя в пространство над картинами, она решила не произносить больше не слова. Но граф, который, видимо никуда не торопился на этот раз, прочитал эту решимость на ее лице и сказал вполне серьезно, и даже, доброжелательно.

-Не стоит. Еще намолчитесь. У вас впереди целые века. Лучше скажите, куда скрылся мой сын, и не думайте, что… - граф осекся, увидев удивление на лице Ольги, которое, впрочем, тут же сменилось неприкрытой радостью,-значит вот как обстоят дела! Умен, мальчик, умен. Если человек ничего не знает, то пытки бессильны. Что же, посмотрим, как долго он сможет прожить вдали от замка. По-моему, он всерьез вообразил себя человеком. Да и вы тоже!

-А разве он не человек? Чем он отличается от других? - спросила Ольга, впрочем, не надеясь на ответ. Но граф сегодня был в хорошем настроении и охотно ответил.

-Конечно не человек, да и вы, милая внучка, в какой-то степени, тоже. Титул накладывает определенные обязанности. Ну-ка, скажите, чем вас поил ваш преданный дядька, перед сном, вместо молока. Молчите? То то  же.

-Но ведь это продолжалось так недолго. Как только я стала, хоть что - то понимать, я решительно отказалась. И никто не смог меня заставить.

-Предположим. Но вы же отлично знали, кто я такой. Чей титул вы носите. И не разу не попытались отказаться от титула.

-Но я думала, что все это легенды. Ведь невозможно же было себе представить, что вы живой на самом деле. Человек не может жить шесть веков. И хотя дядька говорил мне, что вы вполне живой, я верила и не верила. Я знала, что вы были отважным воином. Боролись за независимость. Про ваши подвиги дядька мне рассказывал сказки. Дядька у меня очень добрый. Только один раз я видела его разгневанным. Мне было двенадцать лет, и мне в руки попалась книга Брема Стокера «Дракула». Когда дядька ее у меня увидел, он бросил ее в огонь. А потом всю ночь успокаивал меня и рассказывал, что все это выдумка. Этот Стокер даже замка то вашего не видел, не говоря уж об вас. И вообще никакой вы не кровопийца и чернокнижием никогда не занимались. Много в ту ночь мой дядька мне о вас рассказал.

-И что же, в таком случае, - начал было граф, но девушка его перебила.

-А когда я спросила, если вы такой хороший и не связаны с нечистой силой, почему же вы так долго живете? Дядька сказал, что это благодарность. А я спросила, кто же это вас так отблагодарил? А дядька ответил: тот, чье имя не произноситься вслух.

-Да, нет же, - попытался вклиниться в монолог Ольги граф, но тут же махнул рукой, Ольга не желала слышать никаких уточнений и возражений, она даже перестала обращать внимание на собеседника. Плотина молчания прорвалась, и девушка была похожа сейчас на одержимую. Она, наверное, долго бы еще говорила, если бы в комнате не появились Ганс и Ханс. Увидев их, девушка тут же замолчала. А Ганс подошел к Владу-Тепешу и что- то сказал ему на ухо. Граф с видимым облегчением вздохнул и произнес.

-Приехала ваша подруга. Ну что же, все становиться на свои места. Может быть, вы теперь не пойдете в свою комнату, я приглашу сюда Марию, и прямо сейчас все и завершим? Признаться, мне давно уже пора пополнить свои силы! Вы, согласны?

-Я не понимаю вас.

-Да, я же забыл, что вы не любите загадок. Ну что же, неделей раньше, неделей позже…

Комната Марии рядом с вашей, еще оставшейся, комнатой. Пойдемте, я вас провожу. И не надейтесь сбежать из замка. За вами будут пристально следить. Вы теперь представляете особую ценность!

Когда Ольга увидела Марию, она не смогла сдержаться и расплакалась. Вообще то, графиня плакала очень редко, но Мария был для нее как привет из ее прошлой жизни, такой счастливой и такой недоступной сейчас. Граф поморщился. Он и забыл за прошедшие века, что существует такое неприятное явление, как женские слезы. Поклонившись приезжей, он сказал:

-Вас здесь очень ждали. Слезы графини Ольги подтверждение тому. Как вы, наверное, уже догадались, я граф «Д». А это мой замок. Сейчас вас проводят, что бы вы отдохнули с дороги, а вечером, за ужином, вы расскажите мне, что нового произошло в мире. Я признаться домосед, а новости сюда доходят долго, так как здесь нет электричества.

Граф хотел откланяться, но не тут то было. Мария была не из тех девушек, которые соглашаются с собеседником безмолвно, лишь кивком головы.

-А почему у вас нет электричества? И почему вы не прислали за мной машину? Ольга знает, я не капризна, но прислать вместо машины карету-это было уже слишком. Я кое с кем познакомилась в поезде, и представляете лица моих попутчиков, когда к вагону подъехало не шикарное авто, а карета. Лошади фыркали и били копытом, а я стояла и сгорала со стыда. Ведь я наговорила своим попутчикам, что еду в дом к самому графу «Д».