Слово погибели № 5

уткое и жалкое зрелище… Они не герои, которых помнят столетия после смерти. Они…

– Чему вы радуетесь?!

У Игриса перехватило дыхание. Он хотел встать - и тут же рухнул обратно в кресло. Заговорил прерывисто, как старик, чей голос записан на пленку:

– Все равно, что ими двигало! Человек может орать от ужаса, но делать свое дело! Страна распалась бы, погрязла в войне и голоде, возможно, никто из нас не родился бы! Кем бы они ни были - они герои!

– А Равелин?

– Тоже герой! Потому что он сделал невозможное. А если не было другого пути? А если… ладно, хорошо, он был манипулятор. Но он был гениальный политик, то, что он сделал потом, не объясняется одной только манипуляцией! Мы стольким ему обязаны, что можем простить…

– Все простить? Или чего-то не можем? - Алистан улыбался.

– Чему вы все-таки радуетесь?!

– А как вы думаете?

Игрис опустил плечи. Все, чего ему в этот момент хотелось - лечь на кровать, закрыть глаза и больше никогда не просыпаться. «Не ищите… Информация убивает…»

Он вспомнил, как летел по трассе на обратном пути. Сколько раз скользили колеса на влажном покрытии. Сколько раз он рисковал слететь в кювет или вписаться в столб. Может быть, в этом и заключалась бы высшая справедливость? Это и было предначертано судьбой, но из-за сбоя в программе не сбылось?

Кусочек пластика. Несколько метров магнитной ленты. Слово погибели.

Как хорошо было бы сейчас валяться на обочине рядом с искореженным автомобилем. Кассету никто не стал бы слушать - в суете ее выбросили бы в урну, а потом сожгли на мусороперерабатывающей фабрике…

– Вы хотели, - начал он, не глядя на Алистана, - хотели узнать, оправданно ли было… стоило ли ради этого…

– Стоило ли убивать невинную женщину? - спросил Алистан. - Да. Мне очень хотелось знать. Потому что убийцей быть страшно. Я все думал, думал - зачем? И теперь я знаю… Как, по-вашему? Стоило её убивать?

– Я не бухгалтер, - пробормотал Игрис. - И у меня нет линейки, чтобы измерять чужие жизни.

– Мне приятно на вас смотреть. Именно так, я надеялся, вы будете выглядеть, когда столь обожаемая вами правда наконец доберется до вас.

– Я рад, что вам приятно. Что вы теперь будете делать?

– В смысле?

– Вы ведь не выпустите эту информацию за пределы веранды. Меня вы тоже - Словом погибели?

– Вас? Нет. В вашем случае можно зачистить память на час назад, лучше - чуть больше… Но я не стану этого делать.

– Не станете?

– Вы хотели правды, - вкрадчиво сказал Алистан. - Попытайтесь с ней жить. - Он легко поднялся из кресла: - Ваша жена проснется, когда вы назовете ее по имени. Мне пора возвращаться под стражу, пока не хватились… Знаете, я не чувствую себя виноватым перед вами. Хотя поступаю сурово.

– Как? Как вы со мной поступаете?!

Маг обернулся через плечо. Он казался помолодевшим, вновь обретшим вкус к жизни.

– Оставляю вам этот выбор, дружище. Я за свой заплатил. Дело за вами.

И он взглядом указал на кассету, по-прежнему лежащую на столе.