Мой парень - сущность

– Официант, счет, пожалуйста! – бросил он проходящему мимо Василию, тотчас возвращаясь к ее губам.

– Праздник завершен? – поинтересовалась она, ненадолго оторвавшись.

– Он только начинается…

Глава 25

Очередной прокол

Костя пересказывал Лене содержание прочитанной в магазине книги, сидя на лавочке, стараясь уместно жестикулировать и озвучивать ключевые фразы героев разными голосами. Она смеялась и временами затаивала дыхание, сопереживая в моменты острых сюжетных поворотов. Эти естественные открытые эмоции девушки приводили его в эйфорию.

– Ты должен пользоваться своим талантом, а не зарывать его, работая в продажах, – сказала Лена без тени сарказма. – А на кого ты учился?

– Я оболтус, – сказал он. Не мог же он признаться, что не получил вышку потому, что инкубам это было не нужно. – Я не учился в университете.

Лена вроде бы удивилась, но оценку не высказала.

– Может быть, тебе попробовать устроиться в какое-нибудь крупное издательство? – немного подумав, предложила она. – Займешься на первых порах первичной оценкой присланных авторами рукописей. С твоим талантом тебя с руками оторвут!

Он и сам не раз думал об этом, но такая работа вступала в противоречие с его сущностью.

– Хорошая идея, но не думаю, что мне стали бы за это достойно платить. Мужчина должен хорошо зарабатывать, таковы законы общества. Моя способность плохо монетизируется, – он подмигнул ей. – Расскажи мне о своей сестре, пожалуйста, – переменил он тему.

– Хочешь с ней познакомиться?

– Не знаю, не думал. Наверное да, когда-то… Но не в скорости.

– Почему? – не поняла логики Лена.

– Побаиваюсь потерять твой интерес…

– Как это взаимосвязано?

– Ну, знаешь, братско-сестринские отношения бывают запутаны… Я в них плохо разбираюсь, я единственный ребенок в семье. Всякое про близнецов говорят, к примеру, я не хочу… – он остановился, подбирая слова.

– Намекаешь, что не хочешь, чтобы она понравилась тебе больше, чем я?.. И тем самым внести разлад в мои отношения с сестрой? Ты начитался дамских романов, не иначе! – Лена говорила деликатно, не теряя самообладания.

«Да как же ей в голову такое пришло?! – досадливо подумал Костя. – О, лысый инкуб!»

– Нет, я не то хотел сказать… Давай… не будем говорить об этом, пожалуйста.

Он не мог ей объяснить, что боится как раз обратного: ее сестра могла отреагировать на него как типичная женщина, и тем самым осложнить его отношения с Леной. А подобрать другое логичное оправдание отчего-то совсем не выходило. Тысячи прочитанных книг не помогли ему найти приемлемый выход из этой щекотливой ситуации.

– Лена, я вовсе не это имел в виду, – повторил он. – Я неправильно подобрал слова, извини за это.

– Забыли.

– А вы в детстве часто пользовались своей похожестью? – решил он задать, казалось бы, типичный для близнецов вопрос, однако, ему действительно было любопытно. – Допустим, сдавали друг за друга экзамены? Или подшучивали над парнями?

– Знаешь, в школе мы учились примерно одинаково, и довольно неплохо. Ей больше нравился английский, а я пошла по материнским стопам: остановилась на филологии. Хотя мы долго уговаривали друг дружку выбрать одно направление для поступления, так и не смогли договориться. Мама рассудила нас, сказав, что мы уже выросли, и каждая должна пойти своей дорогой, – Лена говорила о матери с нежностью. – А вот с парнями вообще не задалось… – она замолчала, уставившись на свои туфли.

– Не рассказывай, если не хочешь.

Лена едва улыбнулась, еще помедлила, и все же продолжила:

– Был один случай, мне до сих пор совестно вспоминать. Нам было по пятнадцать. Маринка встречалась с парнем и у них была в разгаре первая любовь. А я же сидела дома с книжками и о реальных парнях даже не помышляла. Марина возвращалась откуда-то, уже не помню, и к ней подошел знакомиться молодой человек интересной наружности. Она по доброте душевной подумала об одинокой сестре и представилась моим именем, – пока она говорила, лицо Лены выражало недоумение. – Они познакомились, пообщались, Марина, видно, понравилась ему. То есть понравилась-то она, но думал он, что ее зовут Лена. Она уговаривала меня, что я просто обязана пойти «погулять с ним»… – Лена уточнила: – Термин «свидание» мы стали употреблять значительно позже. Маринка сказала, что парень хороший, дала мне «ценные указания»... Я согласилась, даже не могу сказать, что с трудом. Мне как-то все равно было, я не делала из первого свидания какого-то большого события. Наверное, не понимала, чем там вообще парни с девушками занимаются, о чем разговаривают, – усмехнулась она. – Хотя и читала об этом, но думала, что это все в книгах, не взаправду… Я пришла на это свидание, и когда он стал спрашивать меня о чем-то, и рассказывать сам, я ощутила ком в горле, желудок опустился куда-то вниз, внутри все скрутило. Я чувствовала себя полнейшей идиоткой. А он возьми да поцелуй меня в этот момент! Я… не знаю… Я испугалась. И мне стало противно… – Лена пыталась объяснить свои мотивы ему – еще совсем недавно незнакомцу. – Я убежала, расплакалась уже в подъезде. Сестра извинялась передо мной. Она умолчала, что тогда на прощанье парень хотел поцеловать ее, но она, думая обо мне, да и о своем на тот момент парне, не дала ему этого сделать. Но, скорей всего, отказ ее он воспринял как игру, ведь Маринка уже тогда умела флиртовать. Я представляю, как она отказалась… Ему могло показаться, что она играла с ним и манила его. Она вообще с мужчинами так разговаривает: вроде бы серьезно говорит, или даже злиться, а голос кажется… медовым. В общем, Марина передо мной извинилась, но… я зареклась больше никогда не играть в такие игры с сестрой и парнями. И еще с того момента я поняла, что отношения с противоположным полом мне будут даваться непросто. Что-то во мне не так. Сестра говорит, что мы однояйцевые близнецы и у нас идентичные генотипы. Если может она, то могу и я, и наоборот. Но что-то в этой теории явно не так: в моей голове совершенно особые тараканы. Я понимаю умом, что все мои страхи – лишь страхи. Но взять и избавиться от них у меня никак не получается. Если бы можно было прополоскать мозг, просушить и пользоваться новой очищенной версией…

Костя рискнул спросить:

– А о психологе ты не думала?

– Что? Нет! Я боюсь идти к психологу! Выворачивать душу перед незнакомым человеком – лучше пусть все остается по-старому. Тебе могло показаться, что я сильно страдаю от этого… Вовсе нет, – мотнул она головой. – Я привыкла, я всегда была такой и принимаю это в себе. Близкие люди знают и любят меня, да и я с ними совсем другая. Странно, почему я это рассказываю тебе, будто родному. Но отчего-то мне стало легко с тобой…

– Лена. Послушай… – Костя так многое хотел ей сказать, что не знал, что именно озвучить, чтобы не переборщить. – Я ценю это. Ты очень хорошая девушка, честная, настоящая. Скромность украшает женщину, пусть в наше время это считается спорным, но я и, правда, так думаю. Не ищи в себе изъянов. Я бы очень хотел пообещать, что никогда не обижу тебя. Но знаю, что жизнь многолика и подобные обещания, даже данные от чистого сердца, не всегда выполнимы с течением времени. Тебе не требуются улучшения, Лена. Найдется тот, кто оценит и полюбит в тебе все твои черты. И я бы хотел стать этим человеком… – он посмотрел на нее, сглатывая комок напряжения.

– Костя… – вздохнула она. – Ты классный парень, правда. Я… Но я не могу, прости, – пробормотала она и резко поднялась со скамейки. Не взглянув на него больше, она быстро зашагала прочь.

Он так и остался сидеть на лавке с пустым стаканом от кофе в руках, и в полном недоумении, что же на этот раз пошло не так?..

Костя совершил одну из досаднейших ошибок – так и не взял у нее номер телефона. Обычно девчонки давали ему номера сами, даже не приходилось просить. А Лена… Лена была особенной во всех смыслах. Она снова отшила его, хотя, вроде бы, все шло очень неплохо.

Он еще долго сидел на лавочке, теряясь в догадках, в чем же он прокололся? С неба начало накрапывать – Костя даже не пошевелился. Он смог предположить, что Лена, возможно, шестым чувством ощущала исходящую от него опасность. Ведь он был инкубом – сущностью, тысячелетиями соблазнявшей женщин. Он не помнил своих прошлых жизней, в отличие от Германа, который постоянно твердил, что их души дружат не одну сотню лет, реинкарнируя бок о бок. Герман всегда выбирал возможность помнить прошлые жизни, чтобы отыскать новое воплощение Костиной сущности и заново подружиться. Костя же раз от разу отчего-то предпочитал забыть свою прошлую жизнь… Герман отшучивался, что душа друга, с тех пор, как они познакомились тысячу лет назад, всегда была несколько странноватой, нетипичной для инкуба.