Если сильно захотеть (СИ)

Ириска тряхнула головой и решила пойти гулять. Позвонила Вике, девочки договорились встретиться через десять минут во дворе. Хорошо, когда лучшая подружка живёт в соседнем доме!

Ириска открыла шкаф и с пристрастием оглядела свой небогатый гардероб. На улице уже по-летнему жарко, пора надевать шорты. Юбка или сарафан не годятся, потому что сегодня пятница, и им с Викой предстоит совершить традиционную разведку. Ириска нашла три пары прошлогодних шорт и... не влезла в них. Она расстроилась и уже хотела звонить Вике, поплакаться. И тут вспомнила, как подруга резала свои джинсы. Мама разрешала ей придумывать наряды, пуская на эти цели старые вещи и даже отдавая кое-что из своего гардероба. Мама Вики считала, что это развивает творческие способности ребёнка и воспитывает чувство стиля. А Ирискина сказала бы, что такие затеи — пустая трата денег. Но сейчас был особый случай, и можно было пойти на крайние меры.

Ириска оставила длину по колено, а по срезу распушила джинсу бахромой. Вика, конечно, придумала бы поинтереснее, но времени на украшения не оставалось. Ириска бросила взгляд в зеркало на створке шкафа. Серые глаза, не большие и не маленькие. Серые волосы, собранные в хвостик. На самом деле, конечно, это русый цвет. Но какой же он унылый! Мама говорит, что она красивая, Вика — что симпатичная и с потенциалом, но сама Ириска видела в зеркале обыкновенную, слишком обыкновенную "почти девушку". Кому такая понравится, кроме мамы.

Подруга сидела на детских качелях и лениво отталкивалась ногами. Ровно настолько, чтобы старые петли издавали противный скрипящий звук, от которого сводило зубы.

Шагах в десяти от качелей в песочнице хныкал малыш, а его мама стояла рядом, уперев руки в бока, и неодобрительно глядела на Вику. Судя по всему, подруга "качалась" уже давно. Как раз в тот момент, когда женщина потеряла терпение и направилась в сторону качелей, Ириска подбежала к Вике, схватила её за руку, и девчонки умчались со двора.

Подруга одобрила джинсовое превращение и пообещала приложить руку, чтобы сделать из этой вещи Вещь.

Девочки подошли к высокой сосне вовремя, потому что Он уже показался в начале дорожки. Ириска подтянулась на первой сухой ветке, закинула ногу на соседнюю. Несколько секунд, и она уже протягивала руку Вике, которая лазила по деревьям гораздо хуже. Девочки притаились в густых ветках. Это было удобное место: перед сосной рос роскошный нестриженый кустарник, а дерево стояло в глубине, достаточно далеко от дорожки. Пешеходы никогда не смотрели в эту сторону, проходя мимо. А тем, кто сидел на ветке, открывался прекрасный обзор.

Он приближался. Ириска затаила дыхание. Как же Он прекрасен! Тёмные волосы, слегка волнистые. Очень красивое лицо. Не такое, чтобы назвать парня "смазливым", а просто красивое. Мужественное, насколько это возможно в двенадцать-тринадцать лет. Уверенная походка. Когда Ириска впервые столкнулась с Ним здесь, на дорожке, она обомлела, растерялась и долго смотрела Ему вслед. После думала о Нём каждую минуту. Словом, влюбилась с первого взгляда. А через неделю, в пятницу, увидела Его снова, на том же месте. Он ходил этой дорогой каждую неделю в Викин дом, девчонки как-то раз за Ним проследили.

Вика выдувала пузыри из жевательной резинки, и они громко лопались. Ириска шикнула на подругу. А та завелась:

— Да отстань! Мне надоело каждую пятницу смотреть на твоего принца! Что мы отсюда высмотрим?

— Тишшше. Гляди, он достаёт телефон. Может, услышим что-нибудь интересное про Него.

— Хватит! Хочешь узнать о нём — слезай с дерева и поговори!

— Ты что?! Я не могу.

— Ты вечно тормозишь! — всё больше распалялась Вика. — Ведёшь себя, как первоклашка. Стесняешься непонятно чего.

— Тебе непонятно, потому что ты никогда не влюблялась, — как можно спокойнее сказала Ириска.

Но Вику это невинное и справедливое (она ведь сама говорила Ириске, что ни в кого не была влюблена) замечание разозлило. Глаза её сощурились, и блеснули твёрдой решимостью.

— Ладно, Ира. Сиди здесь и дальше. А я пошла.

— Стой ты. Он же как раз мимо проходит. Заметит ещё. Ну, извини меня, — добавила на всякий случай.

— А я и не обижаюсь. Больно надо, — фыркнула Вика и стала спускаться.

Девочка нащупала ногой сук внизу, но наступила на узкое место, и ветка с хрустом треснула. А Вика повисла на руках довольно высоко над землёй. Ириска испугалась.

— Дай руку, — прошептала она, — я тебя вытяну.

Было видно, что подруге тоже страшно. Но она отвернулась и закричала в сторону кустов, заслоняющих дорожку:

— Помогите!

Ириска на дереве сжалась в комочек. Он услышал и пошёл в их сторону.

Вика глупо дрыгалась и кричала. А как только Он вышел из-за кустов, отпустила руки. Упала картинно, издав приглушённое "Ах!", и покрасивее улеглась на земле, всхлипывая. Но всю актёрскую игру могла оценить Ириска, а не Он. Мальчик подбежал к Вике, встал растерянно, а потом понеслось:

— Ты в порядке?

— Неет, — капризно ответила эта предательница.

— Что болит?

— Нога. А-я-яй.

Ну и притворщица!

— Я вызову "скорую", — сказал Он и стал набирать номер.

— Нет, не надо. Я тут недалеко живу. Помоги встать. Я попробую дойти до дома.

Он протянул руку, а Вика притянула Его к себе, обхватила за шею. Хорошо хоть, целоваться не стали! Ириска сидела на ветке ни жива ни мертва. Её сковал страх, стеснение, и всё происходящее казалось фильмом, который крутят для неё одной.

Вика так и держала руку у Него на шее, пока они выходили на дорожку. Показательно прихрамывала, охала.

А Он внезапно обернулся и посмотрел на Ириску:

— А ты падать не собираешься?

Ириска онемела и затрясла головой. Он улыбнулся и повёл Вику дальше. А девочка осталась на сосне, прижалась щекой к тёплому смолянистому стволу и тихо заплакала. Она не знала, в чём причина слёз — в обиде на себя за неумение общаться, в неожиданном поведении подруги, в разболевшихся от неудобного сидения коленках или в чём-то ещё. Ириске было очень одиноко, и плакать, вдыхая густой запах сосновых слёз, сейчас было можно и нужно. Её никто не видел, её как будто не было в этом мире...

Внезапно звуки стали тише. Ириска решила, что у неё заложило уши от слёз, так раньше бывало. В капельках на ресницах разливалось солнце, мир раскрашивался в радужные отблески. Стало спокойно и тепло. И коленки перестали болеть. Ириска улыбнулась и собралась спускаться вниз. Жизнь продолжалась. Девочка окинула взглядом дорожку. Там, откуда минут десять назад они с Викой ожидали Его появления, кто-то шёл. До боли знакомая походка: прямая спина, лёгко покачивающаяся в левой руке сумочка. И плащ этот Ириска уже видела. Сердце стучало всё чаще, девочка вытянулась в сторону проходящей женщины. Она знала, и не могла поверить. А ведь когда-то так ясно себе представляла эту сцену. Нет, не может быть. Но ведь именно этого хотела и ждала. Как же она могла позабыть, задвинуть своё желание на пыльные антресоли памяти? Ведь это бабушка! Это её бабушка идёт! И улыбается. Она жива!

Ириска спустилась с дерева легко, будто кошка. Выскочила на дорожку и побежала. Быстрее! Пока не рассеялось волшебство, надо добежать до бабушки, коснуться её, обнять, сделать чудо правдой. Ириска кинулась в раскрытые объятия, уткнулась в плечо. Пахло яблочным пирогом и немного — цветочным мылом. Девочка почти забыла этот запах, но теперь узнала его. И почему-то опять защипало в носу, на глаза навернулись слёзы. Но бабушка улыбалась радостно, открыто. Она поцеловала внучку и сказала:

— Здравствуй, Ириска. Ты так выросла!

— Бабушка... Я люблю тебя. Я так ждала!

— Я тоже люблю тебя, внученька. Ну, ну... не надо плакать. Пойдём.

Ириска взялась за тёплую ладонь, как раньше. А ведь она действительно выросла. Всего на полголовы ниже бабушки.

— Пойдём скорее. Родители вернутся с работы вечером, вот они обрадуются! А ещё не верили мне.