Дар Крома

Тем не менее, кое-что по интересующим вопросам удалось найти. Большинство киммерийцев обладают высоким ростом, крепким телосложением, имеют черные волосы и серые глаза. Очень упрямы и строго придерживаются клятв — во многих летописях повторяют слова одного гандера, очень точно охарактеризовавшего эту черту, «киммериец никогда не сделает то, что ему говорят, но всегда выполнит то, что скажет». Народ киммерийцев очень воинственен, набеги составляют большую часть их жизни. Многое говорит тот факт, что по их варварским обычаям киммериец становится мужчиной только тогда, когда убьет своего первого врага.

Важным влиянием на характер киммерийцев оказывает главный интересующий Шанго вопрос — их вера. Бог киммерийцев — великий Кром делает младенцу всего один подарок — волю. Варвары считают — это единственное, что необходимо человеку. Обителью Крома, его священными чертогами является гора Бен Морг, местонахождение которой известно только самим киммерийцам.

Таким образом, в тайне, которую узнал чернокожий наемник, появилось несколько дополнительных вопросов. Имеет ли вообще Обещанное отношение к Крому? Если да, то почему скупой северный бог решил расщедриться на подарки и причем тут чужеземцы, волей судьбы собравшиеся в бельверуской таверне в одно и то же время? Все это и многое другое Шанго намеревался узнать в ближайшее время. Сверхъестественный дар — это то, ради чего стоит рискнуть. Шаманы племени Мабинти на протяжении многих лет талдычили Шанго о его богоизбранности, так кто же как не он, достоин его более всех?

Настоящим сокровищем графской библиотеки была карта Хайборийских держав. Настолько подробной он никогда не видел. Длинна пути из Бельверуса в Киммерию была примерно одинакова — как если направиться через Пограничное Королевство, так и если пойти через Аквилонию. В Аквилонии Шанго был неоднократно, а вот в Королевстве этом никогда не был. Смысла задерживать свой путь блужданиями в неизвестной стране чернокожий воин не видел. Да и подготовиться к зимним холодам, закупив все необходимое, легче в цивилизованном государстве, а не на территории постоянных междоусобиц — негр слышал о Пограничном Королевстве не очень много хорошего. Поэтому Шанго решил направиться через Аквилонию к поселениям рядом с Киммерией. Люди там смогут много рассказать о народе, с которым живут вплотную.

Впрочем, чернокожий интересовался не только сиюминутными вещами. Библиотека Донатоса была по-настоящему большой. Столько свитков, книг, глиняных и восковых дощечек в частном доме Шанго еще не видел никогда. Очень жаль, что ему надо было торопиться, ведь в ином случае он, несомненно, уговорил бы графа разрешить ему остаться подольше. Что же, придется отложить это до возвращения, если конечно, он вообще сумеет вернуться. Наемник стал перебирать сокровища библиотеки с целью хотя бы краешком глаза познакомиться с содержимым. Чего тут только не имелось: и история народов мира — Шанго с удивлением обнаружил даже несколько свитков по Меру; и мемуары полководцев; и труды по наукам и алхимии; магии и колдовству; несколько вещей посвященных оружию, но, конечно, больше всего на полках было различных художественных работ — как в прозе, так и в поэзии.

Внезапно на глаза южанину попался толстый свиток. Помимо своего размера он привлекал внимание тем, что был на вид очень старым, до такой степени, что пожелтел чуть ли не до черноты. Заинтересовавшись, Шанго достал его и принялся изучать. Там было много чего написано, но основная идея заключалась в вещах, которые большинство современных жрецов и священнослужителей подняли бы на смех. В свитке говорилось о Боге Глубин, спящем в Городе Под Водой, который однажды проснется. И тогда горе и ужасы ждут тот мир, из которого он вместе с другими Древнейшими Богами был изгнан тысячелетия назад. Когда Шанго дочитал до места, где рассказывалось о том, как это существо, Бог Глубин, могло преследовать корабль, идя по океанскому дну, то скептически хмыкнув свернул свиток и положил его на место. Он, конечно, слышал у себя на далекой родине легенды, рассказываемые седыми стариками, о временах, предшествующих Атлантиде и о Древних Богах, сотрясающих землю, но относился к ним просто как к страшным сказкам.

Шанго покачал головой, а затем кликнул слугу и направился к себе в комнату.

Но отдыхал он не долго. Через некоторое время открылась дверь, под одеяло скользнуло девичье тело и прижалось к нему. В недоумении Шанго несколько мгновений зажигал свечу. В ее свете негр увидел Деспину.

— Сэт и Нергал! Что ты здесь делаешь девочка? Я не хочу нарушать гостеприимство благородного Донатоса! — Но когда она нежно провела ему по груди рукой, он добавил уже менее жестко: — Я не хочу предавать его доверие …. Он же попытается меня прикончить, если узнает. И, знаешь, будет совершено прав…

— Ничего ты не нарушаешь. Это ведь я к тебе пришла. Да и ничего он не узнает — я ему ничего не скажу. А ты? — она приподняла голову и волосы у нее очаровательно растрепались. Посмотрев на готового расхохотаться Шанго, она добавила:

— Вообще-то я не такая…, — и резко переменив тему, спросила, — А что это за рисунок у тебя на груди?

— Это символ того, что я прошел испытания посвящения в мужчины, — с улыбкой произнес наемник.

— А что это за испытания? — не унималась Деспина.

— Ну, их вообще-то пять. Первое на храбрость — нужно прыгнуть вниз головой с высокого дерева, привязанным веревкой за ноги. Второе на мудрость — надо по загадкам шаманов найти спрятанный предмет. Третье на силу — надо устоять тридцать вдохов и выдохов против сильнейшего воина племени. Четвертое на полезность племени — надо принести с охоты добычу, — тут чернокожий замолчал.

— Ну а пятое?

— Я тебе сейчас покажу. — Сказал Шанго и увлек девушку на подушку….

Утром наемник выехал через западные ворота и направился в Аквилонию….

Глава II

Боссонец открыл за кованое кольцо тяжелую трактирную дверь, украшенную резьбой. И тут же на него мрачно уставился какой-то варвар, который сидел прямо напротив входа.

— Пива и пожрать — буркнул Ангир служанке за стойкой, заметив свободный стол, в его любимом углу, рядом с узким окном.

— Чего изволите?

— Копченого угря, жареной свинины, овечьего сыра и лепешек с медом…

Служанка пристально воззрилась на посетителя, но промолчала. Этот человек выглядел обычным разбогатевшим наемником, но что-то подсказывало ей, это только видимость. Почти наверняка один из тех людей войны, кто ест с меча, но явно не обычный вояка. Серые глаза напоминали «землистые» глаза палачей, иногда сюда захаживающих. Но похоже странный тип на самом деле собирался только вкусно пожрать…

Заняв место в наименее освещённом углу Ангир, принялся не спеша смаковать сочное мясо и темный пенный напиток, оглядывая зал с посетителями. Купцы — обычное дело для такого заведения, несколько гвардейцев и наемников, да тот здоровяк — варвар, что так зыркает на входящих. Наверно киммериец и судя по тому, что он дожил до первых седин, о бое на топорах знал не понаслышке.

Перед варваром внушительной шеренгой стоял почти десяток пустых кружек, и ничего больше, даже ломтя черствого хлеба. Что никак не сказалось на поведении северянина. Он по-прежнему сидел и буравил тяжелым взглядом людей. Трактирщику это точно не нравилось, но видимо он пока решил пока настроение себе не портить.

«Мда, похоже у северного варвара день сегодня не задался, влить в себя десяток больших глиняных кружек пива и без закуси можно только с горя. С радости так не скалятся. Ну не буду уподобляться ему» и боссонец с наслаждением впился в нежную рыбу.

После шестой кружки в мозг стала настойчиво стучать мысль, что неплохо было бы запытать трактирщика, дабы узнать секрет пива. Боссонцу приходилось бывать в самых разных странах — но вот пиво лучше всего варили в Немедии и в Бритунии. Нордхеймцы и киммерийцы тоже не избегали этого удовольствия, но у них обычно получался на редкость горький и крепкий напиток, зачастую приготовленный на каких-то мерзких растениях, а то и вообще на коре. Кружки такого, с позволения сказать напитка, хватало, чтобы полностью потерять связь с реальностью, а потом еще долго чувствовался во рту мерзкий привкус желудей. Хотя если разобраться, нордлингам кроме войн и пива больше ничего не нужно, зато и в том и другом меры не знают. В Кхитае так вообще житья не было, считай два года трезвости — пить какую — то дрянь, настоянную на змеиных головах и крысятах может только желтокожий. Никто не спорит, когда голод припрет к стенке, то съешь и самих крысят. Зато в Кхитае такие искусницы по части любовных наук, куда там девицам из борделей стран Запада.