Тоутский вор

– Силы небесные и космические! Чем же он дышит? – удивилась Берсен.

– Воздухом, который синтезируется аппаратом, вмонтированным в левую большеберцовую кость.

– Так у него там что – тоже алюминиевая труба? – ахнула Берсен.

– Точно, – кивнул Фишка.

– Ну, дает! – восхитилась Берсен и тут же, очевидно, вспомнила, зачем сюда прилетела: лицо ее заметно погрустнело при мысли о предстоящем разговоре с начальством.

– Нет, но ведь его законтачит… – продолжала она, очевидно, стараясь отвлечься от грустных мыслей.

– Законтачит?

– Ну да, если он попытается встать под душ. Ха-ха!

– Да, – ответил Фишка. – Действительно, ха-ха…

Так они еще посмеялись некоторое время, не сводя друг с друга глаз. Берсен гадала, насколько ее сегодня дурачат, на 30 или, скажем, на 99 процентов.

Фишка мог только догадываться, что думает о нем собеседница, но подозревал, что она вряд ли ему доверяет.

– И как же ты планируешь произвести налет? Ничего, если такой дилетант, как я, разнюхает кое-что из твоих «профессиональных секретов»?

Был это просто легкомысленный вопрос или за ним крылось нечто большее?

Или же она была прямодушна и не раскусила его игры?

Он задумчиво наморщил свой загорелый лоб.

– Даже не знаю. Пока занимаюсь изучением подходов. Надо еще как следует ознакомиться с информацией по этому делу. Будем думать. Я сейчас в цейтноте. Я же говорил, Берсен, время поджимает…

Она вздохнула:

– Да? Ну ладно. Намек понят, я здесь лишняя.

Грациозно встав, она направилась к двери. Остановившись у порога, она метнула в Фишку проницательный взор.

– Очень бы хотелось надеяться, что это не была очередная попытка одурачить меня, Фишка!

По ее подвижным чертам лица, казалось, пробежала молния.

– Потому что если ты дурачишь меня, предупреждаю заранее, ты об этом сильно пожалеешь! Если что-то всплывет, всей системы Карина-Сигнус будет недостаточно, чтобы успокоить старину Адмирала и удержать его от необдуманных поступков. И ты… Сам знаешь, что тебя ждет в таком случае, Фишка Ртуть!

Абсолютная невинность отражалась в серебристых зрачках Фишки.

– Берсен! О чем ты говоришь!

Она скрипнула зубами.

– Ну ладно… Пока, Фишка. Увидимся. Свяжемся на твоем новом месте, – и с этими словами вышла.

Связаться с Фишкой! Что она о себе думает?

Откинувшись в гибком пневматическом кресле, он едва заметно ухмыльнулся. Ухмылка – непременная часть жизни любого плейбоя.

А теперь – за работу. Игра пошла!

Глава 14

Заплетаясь ногами и скрипя суставами, дворецкий и камердинер Смидли проводил Фишку в гардероб и помог облачиться в то, что тот называл «деловым костюмом».

Фактически это был не костюм, а бронежилет с оружейным арсеналом. Запонки представляли собой зажигательные гранаты. Шнурки на ботинках были сверхпрочными тройными нейлоновыми удавками. На поясе располагался миниатюрный радиопередатчик, гасивший попытки металлоискателя обнаружить боеприпасы на его теле.

Тонкая сорочка из парашютной ткани повышенной прочности, которую не износить и в десяток лет, могла превращаться в спасательный жилет, надуваясь воздухом, и выдерживала огонь и высокие температуры. В каблуках и плечах пиджака также находилось немало интересных устройств и химических веществ.

В прокладку пиджака был вшит баллончик со смесью кислот, способных в считанные минуты растворить любой дверной замок.

Заколка в галстуке представляла собой миниатюрную лазерную винтовку.

Пуговицы пиджака – ядерные микробомбы, способные разворотить средних размеров столичный город. Вставной зуб, имитирующий коронку, в полном соответствии со старинными шпионскими рецептами, содержал капсулу с ядом.

Но это еще не все: другой зуб содержал снотворное в концентрации, способной предать в объятья Морфея население небольшого городка, стоило бросить его в местный резервуар водоснабжения города, при условии, что в этом городе нет таких людей, которые довольствуются по вечерам, скажем, одним пивом, употребляя его из вчерашних стаканов. В следующем зубе располагалась микробиблиотека всех необходимых научных и технических справочников, которые можно было просматривать, пользуясь микроскопом, спрятанным под ноготь левого указательного пальца. Также в разных уголках его тела содержалось множество ядов, наркотиков и прочих жидкостей и смесей, в том числе, само собой, афродизиаков – на случай совращения или сексуальной вербовки агента.

«Будь готов к любой неожиданности», – был девиз Фишки.

Так что в своем деле он был пионером.

Напялив на себя всю эту сбрую с инструментами, которую по сути представляла его одежда, Фишка Ртуть стал человеком-армией. Он был вооружен не хуже целой дивизии.

Теперь надо было только оставить инструкции Смидли, и можно было отбывать на задание.

– Вернуть книги в библиотеку до следующего вздорника… сменить воду дельфинам, накормить венерианских мухоловок, записать все входящие вызовы с монитора…

– Да, господин Фишка, будет сделано.

– И, самое главное, Смидли, ради Онолка, не забывайте присматривать за моими призовыми одонтоглоссумами сорта Принц Руперт фон Гентцау! Через месяц цветочная выставка, а они вправе рассчитывать на серебряную ленту.

– Конечно же, господин Фишка!

Дав инструкции, Фишка забрался в свой легкий крейсер спортивной модели – самый быстрый корабль на космических трассах – и стартовал через ворота космодрома, закамуфлированные под кратер вулкана. Набрав высоту, он привел в действие все дюзы, удаляясь от планетоида Каравеллы мимо каменных голышей астероидов. Делал он это со сноровкой опытного пилота. Одним движением штурвала он уклонился от двух потоков метеоров, прошипевших совсем рядом и наконец вышел в свободное пространство. Компьютерный мозг корабля, отлично изучивший орбиты одиннадцати тысяч четырехсот шестидесяти двух небесных тел, представлявших смертельно опасный «ров» вокруг замка Фишки Ртути, мог с легкостью вести корабль и дальше на автопилоте, но он решил взять управление на себя.

Серебряная игла пронзила багровеющее солнце – звезду Астарту, которая казалась последним углем, догорающем в огромной черной космической печи. Остальные звезды отсюда казались просто искрами.

Воровской Притон, планета вне юрисдикции, располагался на расстоянии семнадцати тысяч световых лет в черной беззвездной щели. Это был мир без солнца, потонувший в глубине галактического рукава, Сагиттариуса, и среднего, второго рукава, называвшегося Карина-Сигнус. Щель между этими рукавами называлась Брешь или Щель, и именно туда лежал его путь.

Лететь туда пришлось бы несколько тысячелетий, если бы не сверхсветовые двигатели.

Поэтому, едва выйдя на свободное пространство, Фишка привел в действие тумблер, переносивший его судно в математически невозможный, иллюзорный и парадоксальный квазиконтинуум, именуемый псевдопространством.

Со сверхзвуковым стоном, от которого вибрировало в костях, Бетлехайм-Ортлей-Робтоновские двигатели оглушительно заработали. Шестерни сдвинулись, выложенные синтетическим розовым алмазом двигатели развили магнитное поле невиданной, потрясающей мощности, в тысячи биллионов гауссов. Магнитное поле коконом окутало корабль и исказило само пространство, которое «захлопнулось» вокруг него, таким образом переместив корабль в пузырь собственной вселенной.

Внутри этого искусственного микрокосма свет оставался ограничен световым порогом скорости, как и в большом космосе снаружи, но ускорение фотонной энергии было в несколько миллионов раз больше, чем во внешнем космосе «нормального» времени-пространства.

Глава 15

Устремившись к Щели на скорости несколько тысяч световых лет в час, Фишка Ртуть расслабился, передав управление автопилоту, который являлся составной частью компьютерного мозга. Теперь надо было замаскироваться – именно этим искусством он и славился в криминальных хрониках. Сделать это было совершенно необходимо, поскольку на планете преступников его многие знали. Его могли узнать с первого взгляда.