Тоутский вор

Фишка выругался поочередно на трех языках. Если бы старик не включал свет, когда он выставил пистолет на нежданного визитера! Неизвестный киллер не стал бы стрелять вслепую, и Сферн Хаффард остался бы жив, по крайней мере, до того, пока Фишка Ртуть смог бы выудить из него информацию. Но теперь он уже ничего не скажет, вплоть до труб Страшного Суда, и никогда не откроет Фишке местонахождения мастера-взломщика…

Фишка немедленно приступил к действиям. Времени оставалось все меньше, а задача неожиданно усложнялась. Ценную информацию можно было получить от неизвестного убийцы, и Фишке нужно поторопиться, пока тот не успел смешаться с толпой.

Галактический ас-преступник наступил на каблук, в котором у него располагался микромегагравитатор собственного изготовления, перенося на него вес своего тела. Хитроумное устройство немедленно сработало.

Он тут же взмыл в воздух в виде ровного столба пыли. Молекулы стекла раздвинулись, пропуская этот столб частиц, в которые превратилось тело Фишки… и поток вылетел наружу, изогнувшись над зловонной улицей, усеянной отбросами – и прошел сквозь окно над баром.

Фишка приземлился, сделав сальто в воздухе, с пистолетом, выставленным перед собой, среди осколков пластика.

Но комната была пуста!

Глава 21

Разломанная кровать – настоящая рухлядь, горбилась в углу комнаты, а напротив дальней стены виднелись покосившиеся останки дешевого пневмокресла. Там же на стене висели дешевые аляповатые трехмерные порнушки с «обнаженкой». Голый пол, даже ковра не было, только обшарпанный пластик, покрытый пылью, раздавленными окурками ароматических сигар и парой использованных оберток. Пахло плесенью, объедками, дешевым алкоголем и табаком.

Но комната оказалась пуста. Киллер или же киллеры успели сбежать. Фишка метнулся к двери, однако она оказалась закрыта. Должно быть, убийца старого Сферна Хаффарда покинул помещение за пару секунд до того, как здесь появился Фишка Ртуть. Запах химикалий – того самого яда – еще витал в спертом затхлом воздухе.

Фишка запустил руку в свой «деловой костюм» и достал тонкую серебряную трубку, которую приставил к двери, точно врач – фонендоскоп к ребрам пациента. Время сейчас значило все: он мог взломать замок, но на это ушли бы драгоценные секунды. Серебряная трубка ослепительно вспыхнула и замигала. Весь косяк вместе с дверью из сверхпрочного пластика моментально превратился в дым – в воздухе остался только металлический замок, застрявший в пазах. Фишка прыгнул в дыру на месте двери и оказался в пыльном коридоре, залитом бледным светом с улицы. Пусто.

В конце коридора находилась лестница, которая вела в бар на первом этаже. Фишка Ртуть спустился в большой зал, наполненный потрепанными типами, поглощавшими дешевое пойло и курившими дешевые вонючие сигары. Помимо дыма, воздух в помещении был наполнен смрадом и голосами.

Вор почувствовал на себе взгляд владельца бара. Огромный краснорожий детина в фартуке жевал углом рта окурок ароматической сигары. Он поманил Фишку пальцем.

– Что нужно, босс? – проворчал он сквозь окурок, чуть двинув толстой губой.

– Информация, – отрывисто объявил Фишка, сверкнув иридиевой монетой в ладони.

Детина ухмыльнулся, обнажив позеленевшие резцы.

– Валяйте.

– Комнаты наверху… Кто их снимает?

– Мфф… Арендатор. Если надо, можете снять сами. Номер Моцарта, номер Джона Филипа Суза, номер Ойсинг Бойлин – сегодня свободны. Сняли только номер Мередит Уилссон, сегодня до полтретьего.

Фишка Ртуть отвечал с едва заметной усмешкой:

– У вас тут целый народный университет. Культурка, однако!

– Заходите культурки хапнуть, – ухмыльнулся детина.

Фишка Ртуть окинул мимолетным взором шумный салон. Перед ним была пестрая толпа – настоящие подонки общества из сотни различных миров. Наметанный взгляд его сразу выделил серенького орготрийца в светящемся трико с окантовкой и морщинистым гребнем, волльхеймианца с добрым лицом и характерной стрижкой и синюшного хлойма с Пацатара Девятого, а также белого и пушистого двуголовика с Вольверина Третьего. Вполне вероятно, что он шестым чувством ощутил, что уже видел этих существ, которые сопровождали его от самого космодрома.

Фишка еще раз сверкнул монетой в ладони и поинтересовался, кто… или что… снимало номер Мередит Уилссон последний раз. Бармен плюнул на пыльный пол, тяжело колыхнув многочисленными животами и подбородками.

– Слово даю, мастер, не знаю, кто он. Какой-то залетный, первый раз вижу его в городе.

– А можешь ты мне описать его внешность, голубчик?

– Хмм, – задумчиво скривился бармен и поскреб ручищей размером со свиной окорок свой щетинистый подбородок, словно пытаясь привести в действие некий орган памяти.

– Ну, тот тип, что снимал номер… такой серенький орготриец в светящихся штанах с черной окантовкой и морщинистым гребнем, кажись. Вот такой он был!

– Что ж, охотно верю. И зачем он снял номер?

– Сказал, что для игры.

В глазах Фишки сверкнули кубики льда.

– Да, и он в нее сыграл. С одним проигравшим.

Фишка бросил детине монету и вернулся в номер Мередит Уилссон, где произвел быстрый и тщательный обыск. Он особо не надеялся на успех, но на этот раз боги удачи были на его стороне.

У разбитого вдребезги окна он обнаружил забавный талисман, не сразу вспомнив, что это такое. Кусочек странного металла багрового цвета, размером не больше человеческого ногтя. Осколок был обработан в форме округлого эллиптического медальона, и посредине его находилось что-то вроде символического изображения глаза. Странно. Он не мог вспомнить, где уже видел нечто подобное. Тем не менее Фишка сунул эту штуковину в карман, чтобы позже рассмотреть ее повнимательнее и ознакомиться с ней поближе. Фишка Ртуть не любил вопросов, остающихся неразрешенными.

Вернувшись на улицу через грязный прокуренный салун, он снова зашел в квартиру Хаффарда, воспользовавшись все тем же электронным частотным ключом-камертоном. Что может рассказать покойник? Практически ничего, однако оставалась надежда, что здесь может найтись нечто, имеющее отношение к местонахождению Мотли. Может быть, прежний адрес в записной книжке, номер телефона на клочке бумаги или старое письмо, так называемая «малява» от бывшего подельника.

В комнате вспыхнул свет. Шагнув за порог, Фишка замер как вкопанный…

Киллер, этот самый серенький орготриец в светящемся трико с черной окантовкой и морщинистым гребнем, или один из его соотечественников, не терял времени даром, пока Фишка расспрашивал краснорожего бармена.

Квартира бывшего вора-пенсионера была перевернута вверх дном и буквально выпотрошена. Если здесь и была какая-то зацепка к новой «хазе» Дугана Мотли, которую скрывал Сферн Хаффард, то ее уже нашли прежде Фишки.

Снова его опередили. С плотно сжатыми губами и глазами холодными, как космический межзвездный вакуум, Фишка поклялся, что последний раз дает своим врагам фору.

Однако он заблуждался…

Глава 22

Комната была в самом деле не просто перевернута вверх дном – вывернута наизнанку. Каждая вещь буквально выпотрошена, в том числе и мусорная куча в углу. В комнате словно прошелся смерч. Даже полусгнившая мебель не миновала злой участи. Одежда из шкафа была раздергана в лоскуты. Засаленные, засиженные мухами самоклеющиеся пластиковые обои полосами сорваны со стен.

Дело выглядело совершенно безнадежным. Противник не оставил Фишке Ртути ни одного шанса отыскать след Дугана Мотли, после подобного обыска, больше напоминающего стихийное бедствие. Последней надеждой для Фишки оставалось найти ключ в этом утильсырье. И он стал быстро и внимательно переворачивать мусор и обломки.

Двадцать минут спустя он нашел то, что искал. Пролистнув небольшую книжную коллекцию Хаффарда, он заметил, что одна из книг была мемуарами самого Дугана Мотли, довольно занимательным и не лишенным пикантности текстом под названием «За преступление не платят дважды», отпечатанным и распространенным издательством «Бразилия Пресс», на Солнце Три, сектор Центавра, Квадрант Второй. В глаза ему бросилась при беглом осмотре красная печать над адресом издательства: какой-то код или шифр: