Честь корабля

В конце каждого раунда секунданты разнимали нас и разводили по углам, а там смывали с нас кровь, пот и слезы, окачивали ледяной водой и давали понюхать нашатырь. Тем временем публика, затаив дыхание, наблюдала за нами, опасаясь, что у нас не хватит сил выйти на ринг в следующем раунде. Но, как и подобает прирожденным бойцам, под воздействием принятых процедур мы быстро оживали, и с ударом гонга действо начиналось сначала. Ну и драка это была, я вам скажу!

Раз за разом повторялась одна и та же картина: находясь на грани нокаута, мы еле переставляли ноги, внезапно один из нас оживал и бросался в яростную атаку, приводя публику в состояние экстаза.

В восьмом раунде Черный свалил меня с ног мощнейшим хуком слева и чуть не снес мне башку с плеч — зрители с дикими криками повскакивали с мест. Но на счет «восемь» я поднялся и, собравшись с силами, уложил его правым хуком под сердце, едва не сломав ребра. За мгновение до финального счета «десять» он кое-как встал на ноги, и тут ударили в гонг.

Окончание девятого раунда застало нас обоих на полу, но десяти раундов нам было явно маловато, чтобы созреть для нокаута. Я уверен, продлись бой еще пять раундов — половина зрителей упала бы в обморок от волнения. К концу поединка большинство из них еле хлопали в ладоши и квакали как лягушки. Финальный удар гонга мы встретили стоя лицом к лицу в центре ринга и отвешивая друг другу такие жуткие удары, что их было слышно в дальних углах зала. Рефери силой разнял нас, а потом в знак того, что бой закончился вничью, поднял руки нам обоим.

Напяливая халат, Черный Джек пришел в мой угол и, сплюнув кровь и обломок зуба, сказал, ухмыляясь как гиена:

— Ты должен мне пятьдесят баксов, которые поставил на свою победу.

— Тогда и ты должен мне полсотни, — возразил я. — Ты сделал ставку на то, что побьешь меня. Ей-богу, не припомню боя, который понравился бы мне больше, чем этот! Не понимаю, как это Злому Биллу удалось тебя побить?

Лицо О'Брайена стало мрачнее тучи.

— Не напоминай про этого урода, — зло сказал он. — Сам не знаю, как это получилось. Ты бьешь гораздо сильнее его. Я лупил Билла по всему рингу, а он только шатался и отступал. Помню, он пошел в атаку, и мы наполовину вошли в клинч, а потом — бац! Очнулся я от того, что меня поливали водой в раздевалке. Говорят, как только мы расцепились, он врезал мне по челюсти, но я даже не почувствовал удара!

— Ладно, забудь об этом, — посоветовал я. — Давай-ка заберем бабки у старого Бангера и пойдем чего-нибудь выпьем. А потом мне надо возвращаться в гостиницу.

— Чего это ты собрался спать в такую рань? — ухмыльнулся Черный. — Еще не так поздно. Давай придумаем, как развлечься. В заведении Йота Лао есть парочка крутых вышибал, давно хотел с ними разобраться да все откладывал на потом…

— Не-а, — сказал я. — У меня дела в гостинице. Но сначала давай выпьем.

Мы стали искать Бангера, но его и след простыл. Мы проверили раздевалки, но и там его не оказалось.

— Куда мог подеваться этот старый болван? — недоумевал Черный Джек с некоторым опасением в голосе. — Мы подыхаем от жажды, а эта портовая крыса…

— Если вы ищете старика Бангера, — сказал один из служителей заведения, — то я видел, как он куда-то побежал в середине пятого раунда.

— Слушай, — спросил я с внезапным подозрением, — он был пьяный?

— Если был, то я не заметил, — сказал Черный Джек.

— Мне показалось, от него пахло выпивкой.

— От него всегда пахнет выпивкой, — нетерпеливо ответил О'Брайен. — Не знаю человека, способного определить, трезвый этот старый забулдыга или пьяный. И трезвый и пьяный он ведет себя одинаково, только по пьянке ему нельзя доверять бабки.

— Ну вот, — недовольно проворчал я, — он смылся и наверняка уже просадил наши деньги. Собирайся, пойдем его ловить.

Мы напялили одежду и пошли на поиски. Прошедший поединок никак не отразился на наших жизненных силах и энергии, хотя у каждого были синяки и ссадины. Мы заглянули во все притоны, но Бангера так и не нашли. Прочесывая город, мы наконец добрались до моего отеля.

— Давай поднимемся ко мне в номер, — предложил я. — У меня там есть пятьдесят баксов. Возьмем их и купим выпивку. И еще… Знаешь, у меня там сидит Джонни Кайлан, но ты не трепись об этом, понял?

— Ладно, — заверил О'Брайен. — Если Джонни попал в передрягу, я ни за что не стану стучать на него. С мозгами у него туго, но парень он неплохой.

Итак, мы пошли ко мне в номер. В гостинице все спали, а кто не спал, тот куда-нибудь ушел. Я тихонько постучал в дверь и сказал:

— Открывай дверь, парень, это я, Костиган. — Ответа не последовало. Я энергично дернул за ручку, дверь была не заперта. Я распахнул ее. — в комнате было темно, и я зажег свет. Джонни исчез. В комнате царил полнейший порядок, и, хотя Майк издавал глухое рычание, ничего подозрительного я не заметил. На столе лежала записка. Я взял ее и прочитал: «Спасибо за полсотни, дубина! Джонни».

— Грязный обманщик! — зарычал я. — Я приютил его, защищал, а он меня обчистил!

— Дай посмотреть записку, — попросил Черный Джек и стал читать, качая головой. — Не верю, что это почерк Джонни, — подытожил он.

— Наверняка его! — воскликнул я, оскорбленный до глубины души.

Конечно, плохо, когда теряешь деньги, но еще хуже, когда человек, которого ты считал другом, вдруг оказывается грязным мошенником.

— Я никогда не видел его почерка, но кто, кроме него, мог написать это? К тому же никто, кроме него, не знал про мои бабки. Тоже мне, Черный Мандарин!

— Что? — спросил Черный Джек с блеском в глазах. Упоминание этого имени вызывало интерес у каждого в Порт-Саиде.

Ну, я пересказал ему все, что услышал от Джонни, и добавил со злостью:

— Похоже, меня снова обдурачили как сосунка. Могу поспорить, что паршивец попал в переплет с полицией, а тут подвернулся случай меня обчистить. Он сам смылся. Если бы его захватили бандиты, они бы высадили дверь и уж никакой записки точно не оставили бы. Черт побери, не думал, что Джонни такой негодяй!

— Да уж, — сказал Черный Джек, качая головой. — Ты думаешь, он никогда не видел этих Черных Мандаринов?

— По-моему, никаких Черных Мандаринов вообще нет!

— Вот тут ты ошибаешься, — возразил О'Брайен. — Многие их видели, а некоторые даже узнали, только не смогли рассказать об этом, потому что их убили. Я всегда говорил, что все эти преступления совершает не один человек, а целая шайка.

— Да забудь ты об этом, — перебил я. — Пошли. Джонни украл мои деньги, а старина Бангер обчистил нас обоих. Я человек действия. Я отыщу старого хрыча, даже если придется разнести к черту весь Порт-Саид.

— Я пойду с тобой, — сказал Черный Джек, и мы вышли на улицу. Через полчаса беготни по грязным забегаловкам мы напали на след Бангера.

— Бангер? — спросил бармен, подкручивая пышные черные усы. — Да, он был здесь вечером. Выпил и сказал, что идет в «Храм Удачи» Билла Кирни. Говорил, что предчувствует удачу.

— Удачу? — проскрипел Черный Джек. — Я дам ему такого пинка, что у него шея будет расти из задницы. Пошли, Стив. Как я не догадался раньше. Как напьется, Багнер начинает думать, что способен обмануть колесо рулетки в заведении Кирни.

Мы плутали по лабиринту портовых улочек, пока не добрались до «Храма» Кирни, который был так же похож на храм, как муравей на слона. Заведение располагалось в подвале, и, чтобы попасть в него, надо было спускаться по ступеням.

Мы сошли вниз и очутились среди внушительного вида парней, которые либо играли в азартные игры, либо выпивали в баре. Я заметил Копченого Рурка, Обжору Макгернана, Рыжего Элкинса, Ловкача Брелена, Джона Линча и еще очень многих, — что не личность, то темная. Но круче всех выглядел сам Злой Билл. Это был громила с квадратными плечами и холодными злыми глазами, любивший щеголять в крикливых шмотках, напоминая при этом гориллу в праздничном костюме. На его тонких губах играла злая усмешка, а на огромных волосатых лапищах сверкали бриллианты. При виде своего лютого врага Черный Джек издал гортанный рык и затрясся от бешенства.