Скитальцы Гора (ЛП)

— Да, — выдохнула она. — Да! Да!

— Ну, что ж, в таком случае, возможно, я освобожу тебя, — пообещал я.

— Возможно? — встревожилась Леди Ина.

— Да, возможно, — улыбнулся я про себя, вынимая нож из ножен.

Аккуратно подсунув лезвие между животом женщины и тремя тёмными шнурами, наполовину утопавшими в её плоти, и вместе с перекладиной, удерживали запястья на месте. Короткое движение, и ремни распались пополам.

— Замри, — предупредил я женщину, и спрятал оружие в ножны.

Леди Ина мучительно застонала, когда я медленно и осторожно поднял её запястье и переправил её левую руку через перекладину. Точно так же, прижимая тело Леди Ины к шесту, я освободил и её правую руку. Некоторое время пришлось поддерживать женщину, иначе она бы просто свалилась вперёд. Понятно, что всё её тело, в особенности руки затекли, и теперь болели.

— Держись за перекладину, — велел я, когда понял, что она уже в состоянии пользоваться своими конечностями.

Леди Ина тут же вцепилась в деревянный стержень, а я спрыгнул и, подхватив женщину под бедра, поставил её на песок. Освобождённая, даже не пытаясь удержаться на ногах, сразу повалилась на четвереньки отползала от шеста на несколько футов. За ней, оставляя в песке две дорожки, тянулись шнуры, всё ещё остававшиеся на её запястьях. Наконец, она, отдышавшись и набравшись сил, поднялась на ноги и, неустойчиво покачиваясь, повернулась ко мне лицом. Было трудно что-либо прочитать в её глазах, но я почему-то не сомневался, что она попытается убежать. Для себя я решил, что даже не стану мешать ей в этом.

Потом я подумал, что ренсоводы, не обрадуются, найдя этот шест пустым. А мне бы очень не хотелось бы следующие несколько дней, а то и недель, провести в попытках избавиться от их преследования. Соответственно, лучше всего было заставить их прийти к выводу, что отсутствие жертвы на нём стало следствием изменения течений или действий всё тех же тарларионов, закусивших предложенным угощением. Соответственно, шест из песка необходимо было удалить.

— Он слишком тяжёлый, — сказала Леди Ина, наблюдая за моими действиями.

— Ничего, если подсесть и упереться плечом в нижнюю перекладину, — сказал я, — то думаю, что это будет не трудно.

Отвернувшись от неё, я всё своё внимание уделил шесту, действительно оказавшемуся тяжёлым. Впрочем, подставив под него плечо, как я и ожидал, мне удалось выдернуть шест из мягкого песка, хотя и пришлось поднапрячься. Когда я с облегчением оттолкнул от себя ношу, и обернулся, то, ожидаемо, увидел, что остался на острове в одиночестве. От Леди Ины осталась только цепочка следов на песке, исчезавшая в болоте. Ну, что ж, теперь она могла выбирать любой путь. Впрочем, я мог предугадать, каким именно маршрутом она собирается пойти, по крайней мере в течение первого времени, но преследовать её я не собирался. Были дела поважнее. Прежде всего — шест. Его я утащил в воду, пустил по течению в центре протоки, которая казалось мне самой глубокой и многообещающей. Потом вернулся на остров, замёл следы, и ушёл обратно в ренс, чтобы вернуться к своему плоту и моим вещам.

Я только и успел добраться до плота, как до меня донёсся испуганный женский вопль, с того самого направления, откуда я пришёл. Потом ещё один, уже ближе.

Обернулся я как раз вовремя, чтобы увидеть, как в сотне ярдов от меня над ренсом появилась голова ула, явно кого-то преследовавшего. Не трудно догадаться кого именно. Снова послышался женский крик, и Ул взмахнув своими огромными крыльями, поднялся над ренсом.

Опять отчаянные крики, на этот раз под аккомпанемент плеска воды. Ул медленно поднялся выше, затем перевернулся через крыло и начал кружить, высматривая свою добычу, которая, как я предположил, спряталась где-то в ренсе, да так что монстр на время потерял её из виду. Похоже, ненадолго. Поведение крылатого ящера резко изменилось, он повернул и начал полого скользить вниз, в полной тишине, приближаясь к болоту, и наконец, подняв футов двадцать — тридцать в воздухе фонтаны брызг с шумом ударил по поверхности водоёма. Теперь в воплях слышались панические нотки, а через мгновение и сама Леди Ина, выскочила из зарослей и, размахивая руками, не разбирая дороги, бросилась по отмели с такой скоростью, что её волосы развевались позади неё почти горизонтально. Вслед за женщиной над верхушками ренса снова показалась маленькая голова ула, в этот момент чем-то похожего на любопытного цыплёнка.

Побежал и я, на бегу выхватывая меч, к острову, намереваясь перехватить женщину там, на твёрдом грунте. Я снова увидел мелькнувшую за стеблями маленькую, белую фигуру со светлыми волосами. Теперь у ула, голова которого, была выше ренса больше не было никаких трудностей с выслеживанием добычи. Один раз я даже увидел его тело, с большой скоростью, перемещавшееся в зарослях, помогая себе ударами огромных кожистых крыльев, но в основном мелькала только его голова. Женщину я видел редко, но определить её местоположение было легко, целеустремленно двигавшийся ул точно указывал на это. Леди Ина убегала, а ящер шагал следом за ней. Но вот она снова появилась из зарослей, споткнулась, шлёпнулась в воду, вскочила, рванулась вперёд, приближаясь к краю острова, то снова падая, то ускоряясь. Наконец, она, выбравшись на остров, утопая в песке по самые щиколотки, оглянулась и увидела своего преследователя продиравшегося через ренс. Женщина в ужасе заверещала, повернулась, собираясь бежать, но споткнулась и растянулась на песке. В тот же самый момент ул рывком преодолел разделявшее их расстояние, и прижал свою добычу к песку гигантской, когтистой ногой. Леди Ина дико задёргалась, пытаясь выдраться, но ул уже обхватил её тело пальцами. То же самое он проделал и другой лапой. Теперь женщина была столь же беспомощна, как если бы она оказалась в когтях тарна. Она подняла голову на несколько дюймов над песком и в панике закричала. Ул уже опускал вниз свои челюсти, когда заметил меня, приблизившегося к нему на расстояние в несколько ярдов. Похоже, моё появление ящеру положительных эмоций не добавил, он поднял голову, закрыл челюсти, и настороженно уставился на меня. Трудно сказать по какой причине, возможно памятуя об огне, или из-за ран, оставленных мною, а возможно просто из желания защитить свою добычу, ул расправил крылья, взмахнул и, подняв тучу песок и пригнув к воде ренс, начал размахивать ими, поднимаясь в воздух. Прикрыв глаза и пригнувшись, преодолевая сопротивление внезапно уплотнившегося воздуха, я прыгнул к ящеру. В этот раз я не мог просто так размахивать мечом, из опасения попасть по женщине, нужно было бить наверняка. В какой-то момент сложилась ситуация, когда ул парил в сторону берега, а я бежал прямо под его кожистым крылом. Недолго думая, я подпрыгнул, и мой клинок, встретившись с идущим на махе вниз крылом у самой его передней кромки, проткнул туго натянутую кожу, словно бумагу, прошёл дальше, и через мгновение в дыре оказалась вся моя рука. Округу потряс дикий шипящий крик монстра, и он, не выпуская из когтей своей добычи, начал медленно забираться в небо, унося заодно и меня повисшего на пробитом крыле. Летел ул неустойчиво, то медленно поднимаясь, то вдруг резко проваливаясь, срываясь во вращение вправо, на травмированное крыло, на котором висел я. Воздух, свистел сквозь пробитую дыру, что в совокупности с моим немаленьким весом делало его правое крыло неэффективным. Меня мотало из стороны в сторону. Внизу головокружительно металась и вращалась поверхность болот. Сверху раздавался дикий оглушительный визг ящера. Криками, стенаниями и завываниями вносила свою лепту в общий шум и добыча монстра, чья белая плоть проглядывала между его пальцев, а светлые волосу развевались на ветру. Честно говоря, для меня было загадкой, как у неё получалось так громко орать, я-то был уверен, что она, зажатая в когтях, и мотаемая во все стороны едва ли могла дышать. От постоянных рывков кожаная перепонка затрещала под моей рукой, и я сполз заметно ниже. Теперь мне стало по-настоящему страшно. Если крыло разорвалось бы до конца, меня ожидал свободный полёт вниз с высоты порядка ста футов, и не факт, что в воду. Наконец, ул, наверное решив избавиться от меня, начал пробовать, выгнув шею, достать зубами и сдёрнуть с крыла. На лету было нелегко, но у меня получилось извернуться, и ударом ноги оттолкнуть его челюсти прочь. В следующий раз, я в самый последний момент успел отдёрнуть левую руку, и острые зубы монстра бесполезно щёлкнули в каком-то хорте от моих пальцев. После каждой такой попытки полёт ула превращался в беспорядочные рывки и вращение. В какой-то момент относительно стабильного полёта, когда меня не мотало из стороны в сторону, а лишь слегка покачивало, у меня получилось перехватить меч в свободную левую руку. Как только у меня появилась возможность, я принялся тыкать клинком в бок ящера. Конечно, у меня практически не было точки опоры, и силы в моих ударах не было никакой, но а повторял их снова и снова, раз за разом нанося улу кровоточащие раны. Вдруг пасть монстра широко распахнулась, продемонстрировав мне пять футов острых зубов, и почти достала меня. Ни отшатнуться, ни пнуть, ни размахнуться мечом я уже не успевал. Всё на что меня хватило, это рефлекторно выставить вперёд руку с мечом, попав как раз между начавшими закрываться челюстями. Торец эфеса упёрся в нижнюю челюсть, я остриё клинка прошло сквозь кость верхней, и показалось сверху. Язык, заметался в пасти, появляясь то с одной то с другой стороны меча, то прижимаясь к моей руке, то исчезая. Каждое его появление заканчивалось кровоточащим порезом. Наш полёт снова превратился в беспорядочное метание и вращение. Ул, отчаянно шипя, пытался сомкнуть свои челюсти, но в результате лишь дальше загонял клинок в верхнюю челюсть. Наконец, лишь чуть-чуть не сомкнув зубы на моей руке, челюсти ящера остановились, уперевшись в гарду. Язык ящера прижался к моей руке, сжимавшей эфес. Теперь уже монстр, поняв тщетность попыток сжать челюсти, начал открывать разевать пасть. Я же попытался провернуть клинок, держа его воткнутым в верхнюю челюсть. Правый глаз чудовища, пылая злобой, косил на меня. Правый бок кровоточил дюжиной ран.