Радужный мост (СИ)

— Невероятно, — выдохнула Эйшелин и обернулась на кота, — ты видел? Они живые!

— Конечно, живые, — кот страдальчески закатил глаза, — или ты думала, что цветочные феи позволят тебе топтать свои дома?

— Феи? — удивленно повторила за ним Эйшелин.

— А кто же еще? Смотри внимательнее, Видящая! — Кот вдруг весь напружинился, припал к земле, а потом резко ударил лапой по большому ярко-розовому бутону. Раздался тихий звон, и из него вылетело самое удивительное существо из всех виденных Эйшелин. Но не успела она как следует им полюбоваться, как оно тоненько взвизгнуло и ринулось на кота, целясь ему в глаза тонкими острыми пальчиками, но Кот попросту развеялся искрящейся дымкой, а маленькое существо снова исчезло в своем цветке.

— Ну как? — кошачий голос раздался над самым ухом Эйшелин, и она ощутила на плече тяжесть.

— Удивительно. Они и правда существуют, — девушка рассеянно почесала кота за ухом, совсем другими глазами глядя на расстилающееся под ногами поле. Нет, город — огромный цветочный город, теперь она видела это ясно.

— И всегда существовали. Ты просто забыла об этом, — кот ласково провел шершавым языком по ее уху и соскочил на землю. — Идем.

За цветочным полем начинался лес. Эйшелин с опаской ступила под его своды: деревья вживую она еще не видела, только читала о них.

— Ты знаешь… я представляла их по-другому. Не такими высокими, — тихо шепнула она коту.

Лес жил своей собственной жизнью, но при их приближении словно замирал и недоуменно осматривал вторженцев: девушке казалось, что за ней следят сотни глаз, она слышала шепотки, а птичьи трели летели впереди них, передавая весточку кому-то неведомому.

— Смотри!

Кот прижался к ее ногам, окончательно оборачиваясь призрачной дымкой. Эйшелин остановилась, напряженно всматриваясь в игру теней между древесных стволов, где ей померещилось какое-то движение. Потребовалась целая долгая минута на то, чтобы осознать: ей не мерещится, между деревьями и впрямь движется нечто огромное, что они невольно расступаются перед ним, но при этом слух ее не различал шагов, а босые ноги не ощущали колебаний почвы — что бы это ни было, двигалось оно совершенно незаметно, будто и не существовало в реальности.

Вот расступился последний строй деревьев, расходясь в стороны почетным караулом, и Эйшелин увидела огромное создание, сокрытое сине-зеленой густой шерстью, которая на концах превращалась в молодые побеги. Маленькие ярко-зеленые глаза несколько мгновений рассматривали ее, а потом широкий рот раскрылся, разделяя голову существа на две неравные половины. Оно улыбалось.

— Вот мы и встретились, Видящая, — низкий рокочущий голос отдался где-то в груди, прошел все тело насквозь, и растворился в теплой влажной земле под ногами.

— Хранитель… — Эйшелин вспомнила. В эту секунду, так ярко, как будто это было вчера: караван огромных существ, тающий мост и долетевшее до нее обещание, — Хранитель… — еще раз повторила она, осознавая, что уже стоит, уткнувшись в теплую густую шерсть, плачет навзрыд и никак не может остановиться.

— Куда тебя проводить? — он терпеливо ждал, пока Эйшелин успокоится, не двигаясь с места и лишь легонько поглаживал ее по волосам удивительно тонкими и чуткими пальцами.

— Я… не знаю, — Эйше торопливо вытерла слезы, стыдясь своего порыва, — Кот. Кот знает.

— Кот? Так ты здесь, Дымник, — в рокочущем голосе появились какие-то иные нотки, — опять безобразничаешь, проказник?

— Всего лишь гуляю, — кот появился на некотором отдалении от них, едва проступив из тени, будто готовясь в любую секунду снова спрятаться там.

— И куда же ты сейчас хочешь прогуляться?

— Проводи нас к опушке, той, что со стороны Рановиры, — попросил кот, мгновенно оказываясь рядом с Эйшелин и обвиваясь вокруг ее рук.

— Рановиры. Ладно, пусть будет Рановира.

Эйшелин не успела испугаться, как Хранитель поднял ее над землей, будто она была невесомым листочком, и осторожно посадил на спину. Кот всеми когтями впился в ее руки и едва слышно зашипел. С удивлением Эйше поняла, что он боится огромное существо. Но разве оно может причинить вред? Она успокаивающе погладила кота по загривку. А Хранитель между тем медленно и величественно плыл вперед, и деревья все так же расступались перед ним, не смея задеть ни единым листочком.

— Спасибо, — они снова стояли на опушке, только уже совсем другой, и Эйшелин махала рукой вслед растворяющемуся среди деревьев существу.

— Идем, — поторопил ее кот, которому явно не терпелось оказаться как можно дальше от леса.

От самой опушки вперед бежала узенькая тропа, и чувствовалось, что раньше она была широкой и нахоженной, но теперь практически совсем заросла. Иногда от нее ответвлялись еще более узкие тропки, и кот, как казалось Эйшелин, выбирал самые нехоженые.

— Мы ходим кругами, — заметила она, когда они снова свернули на подозрительно знакомую тропу.

— Мы идем правильно, — кот лишь отмахнулся от нее, продолжая уверенно бежать вперед, — это Король путает нас, чтобы мы сбились с пути.

— А зачем он это делает? — Эйшелин удивилась, — он не хочет нас видеть?

— Таковы правила, — рассеянно отозвался кот и опять свернул на все ту же тропу, — дойти сможет только тот, кому это действительно нужно. Так что, не мешай мне, а лучше подумай о том, куда ты хочешь попасть.

— Я хочу домой, — тихо напомнила Эйшелин. Время шло, и очарование леса покидало ее, вместо этого все сильнее давали знать о себе усталость и боль в непривычных к таким походам ногах.

— Ты не попадешь домой, если Король не откроет двери. Так что, думай о том, что ты хочешь попасть к нему.

— Подожди. Ты не говорил об этом! — Эйшелин остановилась, с возмущением глядя на кота, который опять не сказал ей и половины того, что должен был.

— А ты меня не спрашивала, — Кот остановился и уселся прямо на тропу, обвив лапы хвостом, — неужели ты думала, что это так просто?

— Но ты же как-то провел меня сюда, значит, можешь и вывести, — Эйшелин села на землю, радуясь внезапной передышке, и вытянула ноги.

— Не могу. Я нашел только маленькую щель между дверями, а ты слишком большая и не умеешь превращаться в дым, чтобы просочиться через нее.

— Тогда зачем ты позвал меня сюда? — Эйшелин начала злиться. Как же так — втравил ее в приключение, о котором она не просила, завел неизвестно куда, а теперь говорит, что не сможет вывести!

— У меня не было выбора, — Кот волнообразно повел всем телом, что, должно быть, означало пожатие плеч, — иначе ты умерла бы.

— Что? — Эйшелин показалось, что она ослышалась.

— Твои мысли уже хотели исчезнуть. Может быть, эти ваши врачи и зашили бы твою разбитую голову, но тебя в нее им не вернуть. Это ты сделаешь сама.

Эйшелин замолчала, не зная, что ей ответить на это, только покрепче обняла себя руками, ощущая, как от земли в тело проникает стылый холод.

— Темнеет, — проговорила она, чтобы разбить затянувшееся и такое неуютное молчание.

— Да, пойдем, — кот кивнул и снова побежал вперед по тропинке.

— Дымник, — тихо позвала Эйшелин через некоторое время, — а если я вернусь слишком поздно?

— Возможно, они решат, что ты не вернешься совсем и незачем тратить воздух и ресурсы на тебя, — кот ответил не сразу, но лучше бы не отвечал совсем.

Тропинка в очередной раз вильнула, и Эйшелин чуть не упала, споткнувшись о подвернувшийся под ногу камень. Здесь они точно еще не проходили, потому что никаких камней на тропинке она не помнила.

— Что это? — дорога вывела их к каким-то развалинам, и теперь девушка, запрокинув голову, рассматривала высокую башню, чей острый шпиль практически скрылся в густых облаках.

— Двери, — голос кота донесся откуда-то слева, и Эйшелин поспешила туда, чтобы самой увидеть все.

Прямо за башней начинался мост. Изящный, будто сотканный из тончайшего кружева, белый пролет поднимался вверх, чтобы спустя всего пару футов оборваться. Край казался неровным, словно на куски разорвали две части одного целого, с болью, кровью и мясом отделили одно от другого. Над краем моста, без всякой опоры, висели двери. Они казались монолитными, словно единым порывом выплавленными из цельного камня. Створки прилегали плотно друг к другу и были перетянуты полосами искрящегося металла. Двери казались нерушимыми. Но когда Эйшелин присмотрела внимательнее, она увидела, что вокруг засовов уже образовались оспины и щербины.