Пояс жизни. Трилогия (СИ)

Август повернулся в сторону, замершего в ожидание приказаний, секретаря.

- Ты слышал, Амвросий, подготовь эдикт!

Секретарь почтительно склонил голову и стал быстро скрипеть пером по пергаменту. Когда он закончил, то поднес готовый эдикт императору и подал ему перо. Август размашисто поставил подпись. Секретарь, не разгибая спины, взял пергамент и перо из рук Августа, вернулся на свое место и, скрепив эдикт печатью, передал его Аврелию. Юноша, с благодарностью, принял документ и спрятал его под складками своей тоги.

- Ты сказал, что твое имя Аврелий Лициний Сцинна? - Вновь обратился Август к молодому человеку. - Я слышал об одном Сцинне, который служил под началом Гая Мария. Не твой ли это родственник?

- Да, это мой дальний родственник, Божественный. - Ответил Аврелий.

- А твои родители? - Продолжал Август.

- Они умерли от чумы, когда я был еще младенцем, и меня взял на воспитание Квинт Сципилион.

- Почему же я ничего не знал об этом благородном шаге твоего воспитателя?

- Он не любит выставлять напоказ свои чувственные порывы, Божественный.

- Похвально! Расскажи, юный Сцинна, чем же ты занимаешься?

- Последние пять лет, Божественный, я провел в Иудее, где, по твоему приказу, изучал настроения среди местного населения, в связи с предстоящим присоединением этой, и других соседних территорий, к твоей великой империи, а так же с, предшествующей этому событию, переписью населения. Сразу же по прибытию в Рим, я передал свой отчет в курию¹⁹.

- Интересно! - Воскликнул Август. - Я непременно сам лично ознакомлюсь с твоим отчетом, но прошу тебя рассказать мне сейчас свои впечатления о поездке. Эта тема очень важна для меня. Как ты считаешь, когда мы сможем объявить Иудею, Галилею и другие земли, нашими провинциями?

- Сейчас, на мой взгляд, не самое благоприятное время для этого.

- И почему же? Вот царь Ирод пишет мне, убеждая, как раз, в обратном.

- Прости, Великий Август, в отличие от царя Ирода, я инкогнито путешествовал по стране и общался с самыми разными людьми. Если ты хочешь услышать правду, я готов рассказать ее тебе.

- Так говори же!

- Народ Иудеи, мягко говоря, недолюбливает царя Ирода, даже несмотря на его многочисленные заслуги. Большинство людей из самых разных сословий считают его предателем и вероотступником за то, что он понуждает собственный народ, презрев свою древнюю веру, молиться нашим, римским богам. А из-за того, что он обложил все население Иудеи непомерными подушевыми податями и налогами, всякая мысль о переписи населения, не вызывает ничего иного, как общее негодование. Вспомни те народные восстания, происходившие в Иудее в недалеком прошлом, которые были, как раз, следствием подобных переписей.

- Так что же предлагаешь ты? Отказаться?

- Нет, нужно немного подождать и подготовить благоприятную почву. Необходимо распространять среди населения слухи, что с мирным присоединением этих земель к Великому Риму, жизнь станет несравненно лучше теперешней, и что железные римские легионы станут на защиту народа от набегов кочевников-бедуинов, от которых так страдает мирное население.

- Признаться, не по годам мудрая мысль, - задумчиво ответил император, но где найти такого человека, которому люди поверят. И сколько времени потребуется, чтобы переломить общественное мнение.

- Я думаю, - ответил юноша, - пару лет будет достаточно, а что касается человека, то одного такого я знаю. Он иудейский священник. Его имя Тобий и сейчас он здесь, в Риме. Я привез его с собой.

- Вели этому человеку прийти ко мне, Сцинна, я хочу говорить с ним.

- Когда пожелаешь, божественный.

- Сегодня же! Пусть он придет сегодня! И спасибо, юноша за смелость и откровенность. Можешь идти. Передай Квинту, что я благодарен ему за то, что воспитал столь достойного и честного римского гражданина.

Возвратившись домой, Аврелий застал, с нетерпением ожидающего его, Мерцила.

- Ну, наконец-то! - Воскликнул управляющий. - Я привел того человека, которого обещал. - Уже в полголоса сообщил Мерцил. Его имя Простаний, он клиент одного очень высокопоставленного сенатора, и, вообще, очень ловкий человек. Он, как мне кажется, сможет оказать тебе помощь.

- Отлично, дружище! - Ответил юноша. - Где он?

- Я проводил его в алы, где он сейчас и дожидается тебя.

- Хорошо, проследи, пожалуйста, чтобы нас никто не побеспокоил, пока мы будем беседовать.

Аврелий прошел в алы, где застал совершенно лысого маленького сморщенного человечка.

- Твое имя Простаний?

- Да, господин, - сиплым голосом ответил человек.

- И ты, говорят, ловкий стряпчий?

- До сих пор, все клиенты оставались довольными моей работой.

- Тогда вот что...

Аврелий склонился к гостю и что-то начал шептать ему на ухо. Немного поразмыслив, стряпчий утвердительно кивнул головой.

- Ну, вот и прекрасно! - Воскликнул юноша. - За свою работу ты получишь десять тысяч сестерциев. Еще столько же я заплачу тебе, если все документы будут у меня не позднее завтрашнего дня, и за то, что ты будешь нем, как рыба.

- Не волнуйтесь, господин, - довольно потирая руки, просипел Простаний, - все будет исполнено в лучшем виде, или мое имя не Простаний.

- Вот, возьми, - сказал Аврелий, кидая в руки стряпчего увесистый кошелек, - это аванс. Здесь тысяча сестерциев на расходы.

Простаний поймал кошелек и, рассыпаясь в благодарностях за щедрость, раскланиваясь на ходу, покинул комнату.

Спустя несколько минут, в алы вошел Мерцил.

- Как все прошло? - спросил он Аврелия.

- Все в порядке, дружище, - задумчиво ответил юноша. Надеюсь, уже завтра Зоя и дети будут свободными людьми, но мне понадобятся деньги.

- Сколько?

- Двадцать тысяч сестерциев. Услуги и молчание стряпчего стоят того.

- Вечером ты их получишь. - Радостно ответил управляющий.

- И вот что еще, Мерцил, пока никому ни слова, в том числе и Зое.

- Могила! - Ответил управляющий, и отправился в хранилище отсчитывать нужную сумму.

- Да, еще найди Тобия. - Вслед удаляющемуся управляющему крикнул Аврелий. - Я отрекомендовал его императору, и Август хочет сегодня же видеть его и говорить с ним. Пожалуйста, проследи, чтобы иудея доставили во дворец. Пусть мои нубийцы отнесут его, когда немного передохнут и поедят, и потом доставят обратно.

- Можешь не беспокоиться! Все будет исполнено! - Ответил Мерцил.

А Аврелий, еще некоторое время, постояв в одиночестве, круто повернулся на пятках и пошел докладывать Квинту о результатах своей аудиенции с императором.

- Ты превзошел все мои ожидания, мой мальчик! - Воскликнул Квинт, складывая только что прочитанный им императорский эдикт. - О таком можно было только мечтать! Расскажи, как же тебе удалось убедить Августа, что он так расщедрился.

- Его убедил не я, профессор, а золото. Видели бы Вы, с какой жадностью и вожделением он смотрел на содержимое сундука!

- Так или иначе, Божественный здорово облегчил нашу задачу. Боевой корабль и центурия легионеров в придачу, позволит нам существенно сократить группу отбывающих в Египет, что будет способствовать продолжению нормального функционирования базы, с одной стороны, и не вызовет кривотолков среди местных аристократов, с другой.

- Кстати, по поводу путешествия! Цилия категорически возражает, по крайней мере до Вашего полного восстановления после болезни.

- Я уже это слышал. Можешь успокоить свою возлюбленную Цилию. На подготовку путешествия уйдет какое-то время, в течение которого, благодаря ей, я смогу прийти в норму. Кроме того, Цилия со своим чудо чемоданчиком поедет с нами, и, если мне вдруг снова станет хуже, всегда сможет оказать необходимую помощь.

- А кто же останется руководить базой?

- Ну, за это я вообще не беспокоюсь! Мерцил благополучно справится со всеми делами, тем более, что ему уже неоднократно приходилось этим заниматься в мое отсутствие.