Даргер и Довесок (ЛП)

— Она поставила меня во главе дивизии Химер и Возрожденных Чудовищ. Теперь я присматриваю за саблезубой кавалерией, мегатериями, пернатыми тероподами и всякими мерзкими тварями с ядови­тыми перьями. Дивизию Саперов и Археологов присоединили к пехоте. Разве Хитрая Лиса не за­служивает смерти?

— Ваша нынешняя должность главного животноведа ничуть не уступает предыдущей. Значит, главком относится к вам с прежним уважением.

— Я командую отвратительными, грязными жи­вотными.

— Просто притворитесь, что это ваши любимые машины, только менее послушные и более вонючие и кровожадные. В конце концов, это временно. Я уверен, что, объединив Китай, Тайный Импера­тор снова приставит вас к поискам гнусных машин прошлого.

— Мне не нравится, что за ней увивается мой царевич.

— Это вообще к делу не относится. Хитрая Ли­са сейчас без ума от Мощного Локомотива — это очевидно всем, кроме него. Флирт Блистательного Первенца она воспринимает как жалкие попытки заставить вас ревновать.

— Ревновать?! К этой поганке? Не знаю, кого мне жалко больше — Мощного Локомотива, за ко­торым бегает эта жаба, или себя, раз моими делами занимается такой зануда, как ты.

— Госпожа, обратитесь к фактам. Я всегда был вашим самым преданным и решительным другом.

— Да, похоже на то. И все-таки меня не поки­дает ощущение, что дело тут не в одной дружбе.

— Вы меня шантажировали, помните? Лучшей мотивации не придумаешь.

— И зачем я вообще тебя послушал?

Генерал Мощный Локомотив поднес к губам чашу и отхлебнул какой-то прозрачной жидкости. Он сидел у края речного обрыва и разглядывал сто­ящий на якоре флот. Второго стула не было, и Даргеру пришлось стоять.

— Меня опозорили, понизили в звании, и Белой Бури мне теперь не видать как своих ушей. Я лю­буюсь ею как звездой — вижу только неземную красоту, до которой не дотянуться.

— Напоминаю, что в своем позоре виноваты вы сами. Если бы вы следовали плану, возложенному на вас Тайным Императором и мной...

— Да, да, да, я говорил себе это тысячу раз. — Мощный Локомотив снова глотнул из чаши. — Но откуда мне было знать, что столь абсурдный план и правда сработает? Его мог придумать только иди­от, а следовать ему стал бы только дурак. Но он сработал. Невероятно.

— Что вы там пьете? Надеюсь, ничего крепко­го?! Предупреждаю, если вы полезете в бутылку, я умываю руки.

— Что? О нет, это обычный обучающий буль­он. — Мощный Локомотив показал Даргеру ча­шу. — В минуты тоски и отчаяния я привык зали­вать горе учебой. Конечно, я становлюсь немного рассеянным, зато более образованным.

— Я восхищен. Но, пожалуйста, отставьте чашу и сосредоточьтесь на разговоре, — призвал Дар­гер. — Дело наконец сдвинулось с мертвой точки. Вчера Белая Буря пожалела вас, потому что к вам неравнодушна Хитрая Лиса. По ее мнению, эта женщина вас недостойна.

— Белая Буря меня пожалела? — поразился Мощный Локомотив. — Хитрая Лиса ко мне не­равнодушна?

— Да и да.

— Но как же так? Я не замечал, чтобы главком относилась ко мне с какой-то особенной теплотой.

— Все потому, — и я говорю это со всем ува­жением, генерал, иначе вашего внимания не при­влечь, — что в сердечных делах вы самый настоя­щий эгоист и тупица. Если сомневаетесь в моих словах насчет Хитрой Лисы, подарите ей розу — но только одну! И как бы между прочим! — внимательно посмотрите ей в глаза. Вы увидите, как в них разгорится огонек, у женщин означающий: «По­пался!».

— Для меня это одна сплошная загадка. — Мощный Локомотив опустил взгляд к чаше и вы­плеснул ее содержимое на землю.

— Вы понапрасну тратите бульон! — встрево­жился Даргер.

— Это обычный математический анализ. К не­му недолго вернуться, если понадобится. — Как и всегда, когда его одолевали размышления, Мощ­ный Локомотив скривил губы в отвращении. — Если главком Хитрая Лиса ко мне неровно дышит, стоит подыграть. У тебя появится масса возмож­ностей избавиться от нее и восстановить меня в звании.

— Генерал, поверьте, не нужно запутывать си­туацию еще больше.

— Я послушаю тебя и подарю ей розу. Какой цвет посоветуешь?

— Обычный выбор — кроваво-красный, — кис­ло отозвался Даргер. — Но на вашем месте я оста­новился бы на черном.

На исходе недели Бессмертные отправились из Оперы в Сорное Озеро — городок не особенно ин­тересный, но стратегически важный. Это было по­следнее укрепление Двойных Городов перед грани­цей с Коммерцией, самым южным из четырех го­сударств Союза Желтого Моря. Там армия и остановилась, ибо ни Коммерции, ни Союзу Тай­ный Император официально войны не объявлял. Но все понимали, что это только вопрос времени.

Даргер по-прежнему перемещался по реке, раз­ве что на этот раз Хитрая Лиса не составила ему компанию. Много времени он проводил в разду­мьях, изредка замечая неподалеку Довеска. Тот присматривал за ним с почтительного расстояния и отгонял всех, кто мог бы помешать сосредоточе­нию друга.

Час за часом мимо проплывали берега тут гора, там город — словно рисунки на свитке. Неподвиж­ными оставались только другие лодки, или, по край­ней мере, так казалось. Как-то раз Маленькой Паучихе удалось проскользнуть мимо Довеска.

— Что-то не так? — спросила она присев на корточки у кресла Даргера.

Тот опустил взгляд на проказницу.

— Душа моя блуждает впотьмах. Я ищу способ уберечь не только себя, но и всю твою семью от смерти. Будь добра, оставь меня моим заботам.

— Я подумала, вам не помешает встряхнуться.

— Нет.

— Все равно я вам кое-что принесла. Эту вещь сделали в Земле Героев — вы ведь оттуда? Она ста­ринная. — Маленькая Паучиха вытащила плоскую серебряную фляжку.

Даргер внимательно ее осмотрел.

— Викторианская эпоха, чудесная работа. Ей место в музее. Как она попала к тебе в руки?

Проказливо улыбнувшись, Маленькая Паучиха изобразила, как накладывает румяна на щеки.

— Я просто зашла в городскую коллекцию Пе­рекрестка и забрала ее оттуда.

Даргер так долго и пристально смотрел на фляжку, что даже не заметил, как та растворилась в поле его зрения. Не заметил он и того, как подо­спевший Довесок отправил Маленькую Паучиху вниз, наказав за непослушание. Когда впереди за­маячили шумные, людные доки Сорного Озера, Даргер все еще над чем-то раздумывал.

Пришлось подождать несколько часов, прежде чем плавучий дом смог ненадолго причалить, а Дар­гер — сойти на берег.

— Я смотрю, ты повеселел, — заметил Довесок.

— Я действительно чувствую себя гораздо луч­ше, чем в последнее время.

— Ты придумал план, это яснее ясного. Что бу­дем делать?

— Что можно поделать в той неприятной ситу­ации, в которую мы умудрились угодить? Я созову совещание.

Со всем энтузиазмом и снобизмом новоявлен­ного ценителя чая Даргер взял привычку устраивать беседы в чайных. Прибыв в город, он разыскал и сравнил лучшие заведения, выбрал и тщательно ос­мотрел одно из них и в итоге забронировал отдель­ную комнату с видом на внутренний дворик-сад, тронутый первым дыханием осени. К назначенному времени он занял место у двери и встречал пригла­шенных гостей: царевича Блистательного Первенца, главжива Белую Бурю, генерала Мощного Локомо­тива и Воинствующего Пса в сопровождении заме­стителя и одновременно жены, Огненной Орхидеи. Хитрая Лиса тоже получила приглашение, но прий­ти отказалась.

Девушка в простеньком, но приличном платье с дешевым ожерельем из разноцветных стеклянных бусин на шее принесла чай.

— За последние месяцы, — произнес Даргер, пока она наполняла чашки, — я дал обещания ка­ждому из вас. Наверняка вам известно, что с недав­них пор удача от меня отвернулась. Тайный Импе­ратор не желает меня видеть, а с возвышением Хитрой Лисы я потерял доверие главнокомандую­щего.

Слушатели зашевелились и обменялись полу­взглядами.

— Нам об этом рассказывать не обязательно, — буркнул Мощный Локомотив.

— Да? Я подумал, с моей стороны стоило про­явить вежливость. — Даргер отпил чая. — Так или иначе, я собрал вас здесь, чтобы заверить: все мои обещания будут выполнены — все до одного, без исключений. На этот счет не беспокойтесь.