Безликий бог

Также за столом сидели семь магов, судя по всему, представителей крупных городов. Однако далеко не все, кто мог бы прислать людей, это сделали. С одними не смогли связаться, другие не посчитали нужным прибыть сюда, то ли от глупости, то ли из-за того, что перешли на сторону врага.

Но Черон не стал рассказывать про миссию Кулла. Здесь находилось слишком много людей, а тайна, которую знают больше двух человек, уже не тайна. Взамен он предложил подбить правителя какого-нибудь ближайшего города послать войско на штурм единственной известной крепости Лодра. Устроить, так сказать, разведку боем. На роль смертников больше всего подходили зарфхаанские войска, ибо они были ближе всего. Но чародей с удивлением узнал, что Совет не сидел без дела, и в одном из зальгарских городов полным ходом шла подготовка к походу.

Вечером, когда все маги разошлись по своим комнатам, в дверь Черона кто-то постучал. Не дожидаясь приглашения, в комнату вошел человек, который был главным на этом Совете. Он внимательно взглянул на Черона:

— Нам нужно поговорить.

Черон указал на кресло.

— Спасибо, — сказал вошедший, усаживаясь.

Теперь чародей мог рассмотреть его более тщательно.

Орлиный нос, черные, до плеч, волосы… Выглядел он пятидесятилетним, но глаза говорили, по крайней мере, о вековом опыте жизни.

— Меня зовут Шонгирий, — представился он, когда посчитал, что Черон достаточно его разглядел.

— О! — Вырвалось у Черона.

Он был наслышан о подвигах этого мага и еще во времена своего ученичества мечтал стать таким же известным. Пусть и не на весь мир, но хотя бы в кругу магов.

— Вижу, ты слышал обо мне, Черон. Это хорошо.

И замолчал. Черон тоже молча смотрел на гостя и думал, зачем тот пришел. Наконец Шонгирий вздохнул и заговорил:

— Сегодня ты рассказал много интересного. Но не все. Так?

— Я рассказал все, что знал, — твердо ответил Черон.

— Или что хотел? — уточнил Шонгирий.

— В данном случае это одно и то же, — уверенно соврал Черон.

— Пусть так. Но ты действительно думаешь, что у нас есть надежда?

— Я думаю, что этот Лодр не всесилен. Мы еще можем его победить.

Шонгирий что-то пробормотал и замолк, думая о чем-то своем.

— Как произошло, — поинтересовался Черон, — что все эти люди собрались здесь?

— Сам удивляюсь, — усмехнулся Шонгирий.

— Как тебе удалось возглавить их?

— Это вообще забавная история. Но очень длинная, — поморщился Шонгирий и улыбнулся: — Может, хоть боги и не отвечают людям, они как-то смогли внушить своим жрецам послушание? Ты ведь знаешь, что никто из богов не перешел на сторону Лодра?

— Догадывался и надеялся. Теперь знаю.

— Если кратко, то я убедил всех, что лучше меня им не найти. Мой ум, моя выдержка и большой опыт — это как раз то, что нам сейчас нужно. Они согласились и проявляют большое благоразумие.

*

Дорога ровной лентой ложилась под копыта трех коней. Всадники неутомимо продвигались к цели. Солнце уже клонилось к закату, задев краем гряду скал по правую руку от путников. Когда они поднялись на очередной гребень и увидели скалы, северяне облегченно вздохнули. Кхешиец же воспринял это как должное.

— Я уже начал сомневаться, что мы выбрали правильный путь, — сказал Хаген. — Теперь осталось немного.

— Это радует, — проворчал Кулл. — Солнце этих проклятых зарфхаанских пустынь когда-нибудь сведет меня в могилу.

Он пришпорил коня. Тот, порядком уставший за день, возмущенно заржал, но все же скакнул вперед, поравнявшись с конем Хагена. Меч Хагена задел ногу Кулла, и атлант с раздражением подумал, что уважающий себя воин, пусть и бедный, должен держать оружие в ножнах. Мог бы пару монет не пропить, а потратить на нужное дело.

Красный луч, отраженный драгоценным камнем, украшавшим рукоять меча Хагена, заставил Кулла на мгновение зажмуриться.

Открыв глаза, он присмотрелся и замер от изумления: еще вчера, в трактире, ему казалось, что это алмаз, теперь же камень походил на рубин.

— Хаген, — обратился он к спутнику, — Что это за камень?

— Я бы на твоем месте спросил про меч, но если тебя интересует только камень, то это не рубин… — Хаген замолчал, почесывая бедро, которое укусила блоха.

Тут подал голос Зурих:

— Хорошо, я поинтересуюсь мечом. Откуда такой хороший клинок?

— Нечего особенно рассказывать, — улыбнулся Хаген. — Этот меч достался мне по наследству. Он передавался от отца к сыну много веков. А основатель нашего рода получил его из рук самого Хотата!

Зурих недоверчиво прищурился, а Кулл восхищенно присвистнул:

— Так ты из рода Хонгарта! Зурих, рядом с нами, оказывается, представитель одного из самых древних родов Туле.

Зурих с сомнением посмотрел на Хагена. Тот заметил это и вздохнул:

— К сожалению, последние годы удача отвернулась от нашего рода. Болезни и войны выкосили многих моих сородичей, и сейчас я даже не знаю, есть ли еще кто-нибудь, кроме меня.

Зурих усмехнулся с таким видом, как будто и не ожидал услышать иное.

— Хаген! — воскликнул Кулл. — Ты должен хранить этот меч пуще глаза. Если ты его потеряешь, то о подвигах твоих предков забудут.

— Кулл, — снисходительно взглянул на него Хаген. — Со своим оружием я расстанусь только вместе с жизнью. В этом клялся каждый мой предок, получая этот меч, и я тоже.

Внезапно Кулл почувствовал тревогу. Лошади тоже заволновались и громко заржали.

Руки всадников легли на рукояти мечей. Скакун под атлантом встал на дыбы, едва не сбросив его. Кулл сдавил ему коленями бока и с трудом усмирил. И в этот же миг как из-под земли выросли воины, одетые в диковинные черные одежды. У всех в руках было оружие, и путники оказались в кольце сверкающей в последних лучах багрового солнца стали.

— Кто такие и куда едете? прозвучал грубый оклик.

— На службу в войско Лодра Безликого, — ответил Кулл.

Воин махнул рукой:

— Проезжайте.

Солдаты в черном расступились, пропуская путников. Кулл пару раз оглянулся на остановивший их отряд, а когда посмотрел снова, не увидел никого.

— Они что, в песок зарылись? — изумился он.

Но его путники знали не больше.

Кулла это потрясло до глубины души. Чтобы он не заметил на ровном месте спрятавшихся людей… Такого еще не бывало.

Вскоре они увидели крепость. Гладкие стены образовывали ровный прямоугольник, смотрящий на четыре стороны света. Ворота были только со стороны полдня и еще с полночной.

Всадники остановились у ворот, и на фоне темного неба увидели голову человека, глядевшего на них со стены. Человек молчал, путники с удивлением переглянулись.

— Эй, ты! Ворота, может, откроешь? — крикнул Хаген.

Человек исчез, и вскоре створки заскрипели, раскрываясь. В полутьме едва угадывались большие бараки, пятью рядами расположенные на территории крепости. На каждом здании горел факел, и гости смогли разглядеть человека, стоявшего перед ними.

— Следуйте за мной, — бросил он и, не дожидаясь ответа, пошел в один из бараков.

Доверив лошадей стражникам у ворот, Кулл с товарищами отправились следом.

В бараке, куда их привели, ярко горел огонь в золотых светильниках, расставленных вдоль стен. На стенах висели ковры.

Около двух огромных столов стояли длинные скамьи, покрытые добротными шкурами, на которых сидели люди, с любопытством разглядывавшие вошедших.

Все были одеты в те же черные одежды, но в их глазах не было ничего странного. На людях сверкали многочисленные побрякушки: браслеты, кольца, золотые и серебряные цепи. Хаген, увидев такую роскошь, восхищенно присвистнул.

Во главе одного стола сидел громадный воин, положив рядом с собой большой, подстать себе, топор. Узенький лоб и глубоко посаженные маленькие глазки придавали ему вид человека, не привыкшего рассуждать. В ухе здоровяка сверкала серьга с крупной жемчужиной.

— Привет, бродяги! — Его голос походил на шум сходящей с гор лавины. — Меня зовут Тан-гор. Здесь главный я!