Тринадцатая стихия (СИ)

Страсти с разбитым окном улеглись, и всех распихали по гостевым комнатам – отдыхать с дороги. Рован задержался поговорить с хозяйкой, и Аш остался наедине со своими мыслями. Он понятия не имел, что движет вампиром в этой войне, слова ифирина или нечто иное, – тот не торопился пускаться в откровенность, а друид не спрашивал, предпочитая просто быть рядом. Но сейчас, в одиночестве ожидая его возвращения, он не знал, чем себя занять, поневоле уходя в уже привычные нерадостные раздумья.

Случившееся с ним не поддавалось никакому осмыслению. Не любовь, нет, точно не она. Безумие какое-то, помешательство. Одно лишь ясно: его сердце, столько лет молчавшее, ноющее пустотой, – билось в груди вампира. Этому не было никаких объяснений, как и тому, что кровь Рована пробуждала осколки воспоминаний, но так и не давала полной картины.

– Ты стал высшим? – с ходу спросила Элика, едва осталась наедине с Рованом.

– С чего такие мысли?

– Тебя не обжигает солнце. Не могла же я не заметить. Только высших не испепеляют солнечные лучи. Хотя ощущения все-таки не из приятных.

– Нет, высшим я точно не стал. Хотя определенно стал другим.

– Что ты этим хочешь сказать?

– Примерно это, – Рован взял руку вампирши и приложил ладонью к своей груди. Глаза Элики широко распахнулись в удивлении: она услышала стук сердца. Это было недостижимо даже для высших.

– Ты… ты снова стал человеком?!

– Нет. Я всё еще вампир. У меня еще есть неутолимая жажда крови, как видишь, – ухмыльнулся Рован, отпивая из бокала рубиновую жидкость.

– Это то, что связывает тебя с этим друидом? – спросила хозяйка, усаживаясь в кресло и пристально разглядывая вампира.

– Возможно. Я не знаю. Почему ты спрашиваешь?

– Есть интерес к твоему спутнику. Ты знаешь, кто он такой?

– Угу, конечно. Сумеречный эльф, друид, прожил полторы тысячи лет, что редкость даже среди эльфов, зовут Аш. Видишь, как много я о нем знаю, – с ироничной усмешкой отозвался Рован.

– Вижу, что не знаешь ничего. Ты совсем недавно появился здесь и не можешь помнить войну. Нас тогда было много. Очень много. И мы набирали мощь. И вполне могли захватить полную власть над Перекрестком – если бы этот твой хваленый друид не объединил армии сумеречников и светлых. И не послал на нас всех волков, какие только водятся в эльфийских лесах. Ты вообще понимаешь, кто он? Для нас, вампиров?

– Элика, мне по большому счету нет до этого никакого дела. Я сам по себе. И мне он точно не враг.

– Тогда я расскажу тебе, как этот «не враг» уничтожал нас. Похоже, ты не представляешь, насколько он силен. Война… ха, войной ее можно было считать, пока он не вышел на поле боя, а тогда это превратилось в бойню. Жутко было смотреть, как силы вампиров, вначале превосходящие противника, буквально тают под мечами этого монстра. Ты знал, что они у него заточены и закляты специально на нас?

– Не знал, но подозревал. Он говорил, что является охотником на вампиров.

– Я слышала, что именно его наняли люди для охоты на некоего вампира, который свил себе гнездышко прямо в покоях князя. Каков наглец, не находишь?

– Да что ты, Элика, я сама невинность. Князек вовсе не внакладе был, – расплылся в улыбке Рован, понимая, что у клана кровопийц везде есть глаза и уши, и его похождения точно не укрылись от их внимания.

– Глупец. Совсем не представляешь, во что ввязался. За ним охотится весь клан вот уже не одну сотню лет. А он уходит постоянно, утекает как вода сквозь пальцы, – она вздохнула. – Почему ты не остался в клане? Я ведь предлагала. Здесь спокойно.

– Элика, к чему ты ведешь? Почему столько разговоров о друиде? Мне кажется, это мое личное дело, где быть и с кем. Я не присягал на верность повелителю. И я ведь не один такой, вольный. Что за повышенный интерес ко мне, и это твое приглашение? – вампир недоумевал.

– Да ты действительно размяк и очеловечился, как я погляжу, – неожиданно прозвучал новый голос. Рован дернулся, но не успел ничего сделать, как к его горлу приставили кинжал, а руки выкрутили за спину и связали. Выскользнувшие из тени были Гончими. Самыми свирепыми и сильными стражами из тайной гвардии повелителя.

– Что это значит, Элика?! – он попытался вырваться, опрокинул ногой кресло на одного из Гончих, но все усилия оказались бесполезны. Скрутили его всерьез.

– Прости. Мне приказали. Я не могла иначе. Тебе не причинят вреда, иначе я бы не стала… – залепетала вампирша, отводя взгляд в сторону.

– Тише-тише, ты просто приманка. Просто невероятная удача, что ты связался с этим эльфом. Проклятье, как же долго я охотился на эту звероглазую бестию! – начальник Гончих явно был доволен.

– Приманка? Элика, ты меня… из-за него? – Рован отказывался верить в происходящее. В предательство.

– Успокойся и не дергайся. Тебе не причинят вреда. И твоему друиду – тоже. Нам он нужен живым. Скажи, вправду ли он столь силен, что держит в подчинении весь Темный лес? Это ведь его люди прозвали лесным царем? Рован промолчал, смерив старшего Гончего презрительным взглядом.

– Значит, правда. Понятно, от чьих рук пал разведывательный отряд, так и не вернувшийся из этого леса.

Из отстраненных размышлений эльфа выдернул шум борьбы, доносящийся из гостиной. Не раздумывая, Аш кинулся туда… и зарычал в ярости. Несколько вампиров, явно не из простых, держали Рована связанным, приставив к его горлу кинжал. От оружия так пахло магией, что друид едва не задохнулся, понимая: такое способно убить вампира. Хозяйка бормотала, что ей очень жаль, но предательство было слишком очевидным, чтобы его можно было загладить извинениями.

– А вот и наш гость. Не изменился даже за все эти годы, – заметил один из кровопийц – по-видимому, главный. Где-то Аш уже его видел… и, всмотревшись пристальнее, стиснул кулаки в бессилии.

– Вижу, узнал меня. И я тебя помню. Забыть того, кто косил наши ряды в прошлой войне столь неистово, – невозможно. И снова война свела нас вместе. Только теперь придется принять нашу сторону.

– В своем ли ты уме, кровосос? – эльф пытался сдерживаться и говорить ровно, но слова звучали озлобленным рыком.

– Тебе ведь нужен Рован? И полагаю, нужен не в виде пепла, – вампир ощерился в победной ухмылке.

– Ублюдки! – прошипел Аш. Удар пришелся в цель. Друид попал в ловушку.

Глава третья.

Они напали первыми. Разделившись на два фронта, сумеречники одновременно нанесли удар и светлым, и вампирам, не разбираясь, кто был виновен в похищении посоха, стремясь наказать всех, кого сочли причастными к этому кощунству. Не дожидаясь, пока подтянутся союзники противников, лесные эльфы, подлунные, сделали первый шаг, как и полагалось их клану, яростно вгрызаясь во вражеские земли.

Весть о вторжении облетела клан за считанные часы: возможность общаться мыслями сыграла на руку вампирам. В вечерних сумерках выстраивались ряды кровососов, заполняя собой край равнины, противоположный тому, где разбили лагерь эльфы. Не те армии собрались здесь, что станут ждать рассвета. Заходящее солнце, тонущее лучами в облаках горизонта, послужило сигналом к началу атаки. Оба войска двинулись одновременно, боевыми кличами разрывая воздух в клочья.

Под прикрытием града эльфийских стрел в бой ринулись волки, ведомые призывом сумеречных друидов. Извечные враги вампиров впивались в горло ненавистным кровососам. Армии сблизились, и равнина утонула в хаосе сражения, наполнившись запахом крови и стали, пронзающей тела.

И произошло невозможное – успешная атака сумеречных захлебнулась. Проверенная столетиями тактика не сработала. Вампиры, которые должны были увязнуть в стычке с волками, как ни в чем не бывало неслись на эльфийских мечников, сминая их ряды, беспощадно круша и ломая строй. Впереди всех смертоносной черной молнией летел сумеречный друид, на ходу обнажая два клинка, обагряя их кровью первых жертв, которые попались на его пути. И за ним, послушно прижав уши, следовали волки.