Солнечный змей (СИ)

- Каримас милосердный, – Хагван наконец справился с крючками и выглянул наружу. – Куда они делись?!

Речница вгляделась в ровный белый снег, перечёркнутый тенями от близких скал. Что-то сверкнуло там, на равнине, – то ли край накидки-брони из серебристого хуллака, то ли одинокая льдинка. А вдали, за вздыбленными валунами, припорошенными снегом, шевелилось что-то тёмное, кидающее синие блики на белесый камень.

- Они идут под мороком, – прошептала Кесса. – Хагван! Что же, мы так тут и просидим?!

- Да ни в жизнь, – ухмыльнулся олданец, опуская капюшон на глаза и перехватывая поудобнее тяжёлое костяное копьё. – Кесса, нам бы подобраться поближе… и потише…

- Проползём меж валунов, – Речница распустила завязки дорожной сумы Речника Яцека и рылась внутри. Аквамариновый свет просочился наружу, и Кесса выпрямилась, прижимая к груди светящийся футляр из речного стекла.

- Скалы, – Хагван проводил взглядом глыбу серого гранита, столбом стоявшую у тропы. – Вдоль них и пойдём.

- Как Уджуг замедлит шаг, прыгай в снег, – Кесса на мгновение сжала его ладонь и приникла к прорехе в меховом пологе. Полозья тихо заскрипели на подвернувшемся камне, тропа вильнула, плавно уходя в сторону. Кесса кубарем покатилась по снегу, ломая ледяную корку. Мимо промчалась тень от повозки. Хагван еле слышно помянул Вайнега – осколки наста расцарапали ему щёку. Помятая жёлтая кошка высунулась из-за пазухи и круглыми глазами посмотрела на Речницу. По золотистым ушам бегали тревожные искры.

- Койя, лезь обратно, – нахмурилась Речница, приподнимая полу накидки. Грамота, прицепленная к поясу, по-прежнему светилась, бросая отблески на снег, трещин на стекле не было.

- Идём! – олданец шмыгнул за валун. Поодаль скрипели полозья – Аса что-то заметила, повозка разворачивалась.

- Идём, – прошептала Речница, протискиваясь в расщелину. Скалы, будто выточенные из серого льда, обжигали холодом.

Узкая долина у подножья горы – «поляна» среди расступившихся глыб и следов давнего оползня – надвое рассечена была тенью высоченного гранитного столба, источенного ветром. Что-то копошилось в этой тени, изредка выглядывая на солнце и сверкая острыми гранями.

- Пошёл! – крикнул кто-то, и Кесса скорчилась под валуном, опасливо выглядывая наружу. Громкий треск и перестук камней послышались совсем рядом.

- Хелигнэй, – выдохнул олданец, глядя на дно долины. Глаза у него были круглые, как у жёлтой кошки.

Там свалены были в неровные груды обломки камня, промороженной земли и тёмного льда, и снег не прикрывал их – он весь был изрыт, перепахан неровными бороздами и воронками. На дне самой глубокой и широкой из них серокожие существа в белесых лохмотьях колотили кирками землю – неумело, но рьяно, и обломки льда летели из-под их ног. Их одежда то ли сплетена была из рыбачьей сети, то ли вконец истрепалась, – обрывки колыхались на тускло поблескивающих телах. Существа очень схожи были с людьми – вот только сверкающие гребни и шипы пробивались на их макушках, а глаза горели холодным синим огнём.

Двое выворотили огромную глыбу – крошево камня и пласт земли, намертво сплавленные льдом – и поволокли её к краю воронки, выходя из тени скалы на свет. Серые тела заблестели, обретая прозрачность. Что-то жёлтое проступило изнутри, сквозь ледяные иглы и льдистую шкуру на затылке.

- Кости… – прошептала Речница, прижимая ладонь ко рту. – У них человечьи кости!

- Имлеги, – Хагван надавил ладонью на её макушку, заталкивая Кессу в укрытие. – Демоны!

- Стой! – пронзительный вопль и свист кнута слились воедино. На краю воронки, оседлав серую тварь с припорошенными инеем боками, сидел демон в сверкающей броне. Синевато-белая чешуя покрывала его с ног до головы, увенчанной гребнем из покачивающихся шипов. В когтистой лапе существо держало плеть, свитую из снегового смерча, – Кесса видела, как перетекают по ней снежинки, вспыхивая то серебром, то бирюзой, то тёмной сталью. Имлеги, выронив глыбу, повернулись к всаднику.

- На ком это он сидит? – озадаченно мигнул Хагван. Тварь с просвечивающими сквозь лёд костями выглядела престранно – бока бугрились, словно из них вырезали куски, свисали странными лохмотьями, но она, по-видимому, ничего не чувствовала. Большая, широкотелая зверюга с парой коротких рогов и пронзительно-синими глазами…

- Хийкиммиг?! – охнула Речница, уползая за камень. Шаг за шагом она приближалась к котловану.

- Ага, только без шкуры, – прошептал Хагван, жестом указывая путь к соседнему валуну. – Тут кто хочешь озлобится.

- Здесь! – взвыл, привстав на спине мёртвого хийкиммига, ледяной всадник. Плеть свистнула над воронкой, никого не задев, и ледяные крошки брызнули во все стороны. Хийкиммиг подался назад. Серокожие сгрудились на дне воронки, вновь послышался нестройный стук костяных мотыг. Видно, лёд укрепил кости – не то они давно разлетелись бы…

- Он умеет говорить, – Кесса неотрывно смотрела на сверкающую броню. – Если бы подойти к нему…

Цепочка удобно лежащих валунов кончилась, до соседней глыбы оставалось шагов десять по открытой местности. Речница втянула руки в рукава и опустила пониже капюшон. Ползти на четвереньках или на брюхе?..

- Хаэй! – Хагван больно вцепился в плечо и дёрнул Кессу назад, под защиту валуна. Из тонкого снегового покрова, припорошившего серый лёд, всплывали сверкающие зеркальные сферы. Их было две – а присмотревшись, Кесса заметила «макушки» ещё пяти, поблескивающие из-под снега. Они цепочкой протянулись по дну долины.

- Где Яцек? – встревоженным шёпотом спросил олданец. – Видишь его?

- Нет, – прошептала Кесса. – Вообще никого не вижу. Тут одни демоны.

Ни одного чужеродного пятна не было видно среди снега и камней, и ничто не шевелилось на дальнем краю долины. Зеркальные сферы вновь погрузились в лёд – только одна что-то чуяла и покачивалась над землёй, то втягивая, то выпуская толстый ребристый хоботок.

- Хагван, сиди здесь. Я с ним поговорю, – Кесса сняла с пояса футляр с Грамотой и шагнула из-за камня. Отблески зелени и синевы рассыпались по заснеженным скалам, отражаясь от летучих зеркал. Иситоки, разбрасывая снег, всплывали из толщи льда. Стук мотыг прекратился, тихо заскрипел лёд – всадник в прозрачной броне развернул мёртвого зверя. Взгляд светящихся глаз остановился на Кессе. Она, судорожно сглотнув, вскинула Грамоту над головой.

- Силы и славы народу льда! Я Чёрная Речни…

- Ага-а-а-ай! – не своим голосом заорал кто-то на другом краю долины, и эхо подхватило вопль и отразило его от каждой скалы, перекидывая с края на край. Зеркальные сферы бесшумно взмыли в воздух, выпуская хоботки. Земля мягко дрогнула. Что-то огромное всплывало из-под тонкого снежного покрова, и ледяной ветер ударил Кессе в лицо. Хоботки Иситоков извергли мерцающую серебристую пыль, но Речницы уже не было там, куда они дышали. Она лежала, уткнувшись носом в снег, и Хагван прижимал её к земле. Нестерпимо холодный ветер опалил её ладонь. Что-то негромко щёлкнуло, пронзительный вопль взлетел над долиной и оборвался, захрустели ломающиеся ледяные шипы.

- Ой-ёй-ёй! – завопил Хагван, замахиваясь на кого-то копьём и отскакивая в сторону от Кессы. – Беги-и-и!

Над долиной, цепляясь за скалы дымящимся белым хвостом, разворачивалось что-то огромное, плоское, с колышущимися краями. Круглые «прорези» по его краям горели синим светом. Тварь развернулась в небе, огромная чёрная пасть распахнулась, вспыхивая серебристым огнём…

- Мя-а-а-ау! – Койя, вывернувшись из укрытия, взлетела на плечо Речницы. Золотая вспышка хлестнула по глазам, и Кесса повалилась на ледяное крошево. Над ней, оскалив тонкие ледяные зубы, стояли твари, слепленные из грязно-серого льда, и мотыги в их руках стремительно обрастали прозрачными шипами. Ближайший Имлег вскинул руку. Тонкие иглы брызнули из его ладони, и Кесса шмякнулась на спину, закрывая глаза.

- Айю-куэйя!!! – закричала она, прикрывая лицо рукой. Ладони налились жаром и тяжестью – и так же внезапно остыли. Что-то взвыло и тихо хрустнуло, забрызгав Речницу ледяной водой. Кесса рывком вскочила на ноги, подхватила оброненную кем-то мотыгу – и с воплем отшвырнула, чуть не оставив на рукоятке клочья кожи. Нестерпимый холод прожигал до костей.