Черная река (СИ)

- Я – Чёрная Речница, и мой товарищ у вас в плену, - медленно проговорила Кесса, глядя ему в глаза. – Я пришла за ним. Где он? Кто знает?

Хеск попятился к хижине и испустил пронзительный свист. Двое его сородичей, вылетев из переулка, вплотную подошли к Кессе, и тут уже попятилась она.

- Вы видели пленного воина-знорка? Где его держат?

Ящеры переглянулись, один из Аэнгисов задумчиво поскрёб когтями нос и махнул рукой в сторону хижин, столь же неприметных, как и те, что были рядом.

- Знорк и Нкири пришли вчера сюда, - сказала Кесса. – Они говорили о тумане, который накрыл город пчёл. Они просили помощи. Где вы их держите? Куда их заперли?

- Хсссс… Я не делал, - махнул хвостом Аэнгис. – Но я пойду. Найдём.

Теперь они шли вдвоём, и хеск окликал всех, пробегающих мимо, но все растерянно шипели и махали хвостами. Кесса огляделась по сторонам – ей хотелось залезть повыше и закричать погромче. Не замуровали же Речника заживо! Тут, конечно, деревянные двери, но громкий крик пройдёт и через них…

Негромкий басовитый рык послышался из-за хижины, и Кесса вздрогнула. Существо зарычало громче, и в переулок отступил, сердито шипя, вооружённый Аэнгис. Второй выскочил следом. За хижинами промелькнул яркий панцирь, утыканный шипами, и громоздкое существо выглянуло в переулок и рявкнуло.

- Флона! – Кесса бросилась к нему и обхватила руками край панциря. – Ты здесь! Вот это хорошо…

Бронированное существо тихо фыркнуло и, прихватив пастью рукав Кессы, потянуло её за собой. С его шеи свисал обрывок верёвки, измочаленный конец тащился по земле, и странница, высвободив руку, взобралась на спину Двухвостки и перерезала никчёмные «поводья». Флона одобрительно фыркнула и ткнулась носом в крышу хижины. У двери стояли двое Аэнгисов; завидев Двухвостку, они насторожились и подались назад.

Флона, рявкнув, подошла к двери и громко втянула воздух. Один из хесков неосторожно подошёл к ней – Двухвостка с рёвом развернулась и едва не поддела его краем панциря. Аэнгис шарахнулся в переулок, сердито шипя.

- Хаэй! Так вот где ваша темница! – Кесса хлопнула ладонью по панцирю. – Речник Фрисс!

Она навалилась на дверь, потом увидела засов, рванула его в сторону – но разбухшее от речной сырости дерево не поддалось. За её спиной заворочалась Флона, примеряясь, как вышибить дверь и не снести всю хижину.

- А! Теперь помню, - Аэнгис протиснулся между Двухвосткой и Кессой и толкнул дверь. – Чужак из города пчёл тут! Его заперли, а этот зверь сорвался с привязи и ходил вокруг. Фссс! Пусть оно от меня отстанет!

- Тише, Флона, не толкайся! – Кесса положила руку на лоб Двухвостки и легонько надавила. – Фрисс тут? Ты чуешь его? Почему он не отзывается?!

Дверь наконец распахнулась, и Кесса оттолкнула замешкавшегося хеска и влетела внутрь. Её словно ледяной водой окатило – тут, под землёй, холод пробирал до костей. На полу, на тощей циновке, прямо в доспехах растянулся Речник, и он не шевельнулся, когда Кесса упала на корточки рядом с ним. Его рука, подложенная под голову, была холоднее льда.

Кесса взревела раненой Двухвосткой – так, что Флона отозвалась с улицы и навалилась на стену, порываясь прийти на помощь. Аэнгис что-то шипел, оправдываясь, но странница не слушала его. Она обнимала Речника, тёрла его руки, дышала на лицо, теребила и трясла его, пытаясь уловить дыхание.

- Вы бросили его тут? Бросили умирать?! Замерзать на голой земле?! – Кесса обхватила неподвижное тело, силясь поднять его. – Речник Фрисс, слышишь ли ты меня? Всё позади, ты не в плену уже, и мы вынесем тебя на солнце! Флона тут, она поможет…

Речник вывернулся из её рук, ошалело мигая, и встряхнулся всем телом.

- Это уже лишнее, - пробормотал он, пытаясь подняться на ноги. – Я пока живой.

И язык, и ноги плохо его слушались, а для Кессы он был слишком тяжёл. Двое Аэнгисов подхватили его.

- Кесса, ты вроде бы тоже живая? – слабо усмехнулся Речник, держась за её плечо. Он выбрался наружу и встал было у стены, но Двухвостка налетела на него, тыкаясь мордой в грудь и утробно рыча.

- Там жара, тут холод, - хмыкнул Фрисс, щурясь на утреннее солнце. – Не так легко быть посредником. Что скажешь теперь, Кесса? Хороша ли работа Речника?..

Селение Аэнгисов гудело, как улей Нкири, и пахло мёдом, и бронзовые ящеры грелись на солнце, взобравшись на крыши хижин. Полноводный Геланг плескался у берега, и серебристая вода звала окунуться, но Кесса, бросив в волны щепочку, увидела, как та с шипением растворяется, и от реки с тех пор держалась подальше. Что-то странное там всё-таки водилось – сети Аэнгисов не пустыми приходили из ядовитых вод. Одну из пойманных и высушенных рыб Речник Фрисс обнюхивал и крутил в руках, поддевая ногтем чешуйки и жёсткие плавники.

- Покажу Силитнэну, - усмехнулся он, поймав взгляд Кессы. – Хоть он и чародей, но такое навряд ли встречал. Эта рыба плавает в щёлочи – там, где от меня костей не осталось бы! А эта вещь – тебе. Может, пригодится…

На его ладони лежал желтовато-белый нож – округлый, без острой кромки, острый, как игла, толщиной с большой палец и длиной в пол-локтя.

- Жало Нкири, добыча одного ящера, - Фрисс кивнул на посёлок. – Говорят, в нём ещё осталось немного яда. На виду не носи – впереди ещё много пчёл, ни к чему их злить.

- Нкири говорят, что Нкири-Коа украли у них столицу, - поёжилась Кесса. – Это к войне, да?

- Кто их поймёт, - пожал плечами Речник. – Не люблю чужих войн…

Сочные ядовитые травы хрустели под лапами Двухвостки, сладкий медвяный аромат наполнял воздух, - белеска цвела, и к ней, не боясь отравы, слеталась туча мошкары, а следом неспешно плыли, распустив щупальца, стаи канзис. Нкири не строили дорог, и стада не приминали траву, но высоко она не поднималась – едкие туманы прижимали её к земле. Воздух едва заметно горчил, и Кесса, едва спустившись с панциря Флоны после переправы, едва не задохнулась от кашля.

- Ветер тут злой, - пробормотала она, судорожно сглатывая. В груди жгло.

- Вайнег бы меня побрал, - прошептал Речник, глядя ей в глаза. – Что ты там плела про защитные печати?!

Содрав с себя сарматскую броню, он бросил её на панцирь Двухвостки и протянул Кессе шлем.

- Надевай эту штуку – и пока я не скажу, не вздумай снимать!

Застегнув на себе синий складчатый мешок, Кесса попыталась встать на ноги – и едва не упала. Она барахталась внутри скафандра, пытаясь найти ступнями чулки, а пальцами – перчатки, но только шмякнулась в цветущие заросли, соскользнув по мокрому панцирю Двухвостки.

- Вот так лучше, - Фрисс поднял её из кустов и плотнее нахлобучил шлем на голову. Кесса выглянула наружу сквозь прозрачный щиток, и ей захотелось протереть глаза. Всё виделось ясно, но как-то странно. Трава будто усохла, поникла, зато чётко были видны все вязкие болотца и редкие уступы твёрдой почвы – там, где недалеко от поверхности лежали камни. Флона, нюхая и осторожно пробуя лапой землю, шла в точности по этим незримым кочкам, и Кесса удивлённо мигнула. «Это магия сарматов? Они – те, кто знает, что и как устроено…» - она уважительно погладила скафандр и медленно взобралась на самое высокое место панциря, путаясь в рукавах и штанинах. «А вот Речнику Фриссу он впору…»

- В этой броне ты ходил по Старому Городу, да? И тут, по равнинам Хесса, мимо огненных озёр и ядовитых рек? – спросила Кесса, подворачивая рукава и устраиваясь поудобнее. – Наверное, тебя принимали за сармата! Тут знают, кто они такие…

- Эта штука очищает воздух, - Речник провёл рукой по шву на скафандре, закрывая его полосой синего скирлина. – Она пригодилась мне на озёрах. А сарматов там знают, это верно. И не слишком-то любят.

- Расскажи! – попросила Кесса.

На заливных лугах меж Хротомисом и Гелангом не паслись звери, не проезжали повозки, даже птицы стремились пролететь над ними как можно выше и быстрее. Но всё же пройти было можно – и одинокий Аэнгис с посохом брёл по равнине, прокладывая путь через сочные заросли. Кесса удивлённо мигнула, завидев его, а Флона приостановилась – и он, увидев огромного бронированного ящера, застыл, как вкопанный, и замотал головой, отгоняя наваждение.