Черная река (СИ)

Что-то хрустело и чавкало за спиной, с каждой секундой громче, но Кесса не оборачивалась. Холод тёк по её коже, проникая в кровь, - сладкий холод, выпивающий силы.

- Хаэй! Кто здесь? – до странности знакомый голос послышался из-за спины, и следом засопело и фыркнуло что-то огромное, тяжело ступающее по сырой земле. «Вот и ещё кто-то заблудился в тумане,» - отрешённо подумала Кесса, отступая чуть в сторону. «Хоть бы его не убили!»

- Зачем его бросили тут без погребения? – прошептала она, чувствуя, как что-то невидимое, но большое дышит в спину. – И где найти дрова на этом мокром берегу?

«Он показал мне дорогу,» - она склонила голову в печали. «А теперь Войксы будут рвать его тело. И никто не сложит для него погребальный костёр…»

- Боюсь, что нигде, - со вздохом ответили из-за спины. – Ему не стоило нападать на мирных жителей. Тут живут демоны-пчёлы, они с врагами не церемонятся.

Кесса, изумлённо мигнув, медленно повернулась к невидимому существу. Она знала этот голос, и говорящий знал её, но нелегко было поверить ушам…

- Речник Фрисс?!

Громадное существо, с шумным сопением обнюхивающее траву, подалось в сторону. Его всадник уже был на земле – яркий, сверкающий, в сарматском скафандре. Откинув шлем, он изумлённо мигнул и прижал Кессу к себе – так, что у неё перехватило дух.

- Речник Фрисс… - она зарылась лицом в мягкую золотистую броню. Она тихо смеялась, и слёзы сами катились из глаз.

- Вот так так… - пробормотал смущённый воин и неловко потрепал её по макушке. – Ну, будет тебе, Кесса. Вот же занесли тебя боги, дочь Ронимиры! Что ты в этих краях забыла-то?!

Флона – огромная трёхцветная Двухвостка, бронированный ящер, весь в длинных острых шипах – неутомимо шла вперёд, не отвлекаясь ни на один кустик на бездорожной болотистой равнине. Резные листья белески, покрытые белыми пятнами, покачивались вокруг, сладкий запах поднимался над долиной – ядовитые травы цвели. Флона шла напрямик, сминая их и втаптывая в землю. Она едва ли видела в тумане дальше, чем Кесса, но что-то вело её по прямому пути, и она не тревожилась ни о чём.

«Живая крепость!» - Кесса украдкой дотянулась и погладила ящера по макушке. «И если ты знаешь, куда идёшь, - отважнее зверя нет во всех мирах…»

- Это правда? Ты не шутишь, нет? Ты идёшь… идёшь в Кигээл?! – с замирающим сердцем спросила она, придвинувшись к Речнику. – Так приказал Астанен?

- Давно пора вывести оттуда наших мертвецов, - отозвался Фрисс без тени усмешки. – Владыка Мёртвых согласен, осталось дойти и забрать их. Несложное дело, разве что долгое. После того, что ты уже видела, Кигээл тебя не напугает. Свирепый ящер с перьями, кислотный потоп, подземные корабли… Да, Кигээл тебя теперь не устрашит.

Налетел мокрый ветер, и туман, порванный в клочья, нехотя отступил. Равнина, заросшая широколистными ядовитыми травами, окружала путников со всех сторон, земля сочилась влагой, и на ней не было ни единой тропы. Ветер пропах мёдом, сладким соком болотных трав и гниющей листвой, но как Кесса ни принюхивалась, она не учуяла дыма. Тут некому было жечь костры и растапливать печи.

- Дует с озера, - Речник Фрисс, выбравшись из сарматской брони, туго свернул её и упрятал в суму. – Это хорошо. К вечеру ветер поменяется, потянет с Геланга. На ночь наденешь скафандр.

- Эхм… ага, - кивнула Кесса. «Вот в чём я ещё не спала, так это в сарматской броне!» - думала она. «А хорошо, всё-таки, что Фрисс знает дорогу! Я тут саму себя не нашла бы…»

Флона, бредущая по зарослям белески, принюхалась и замедлила шаг, а потом и вовсе остановилась. Приподняв голову и тревожно сопя, она зарычала – негромко, но раскатисто. Фрисс привстал, огляделся по сторонам и легонько встряхнул поводья. Двухвостка, фыркнув, потопала к ближайшему холмику – скорее, кочке среди бесчисленных ямок и лужиц.

- Непохоже, чтобы тут была дорога, - тихо сказала Кесса, глядя с холма на цветущую белеску и густеющий туман. – Хоть сейчас, хоть тысячу лет назад.

- Пчёлы Нкири не строят дорог, - буркнул Речник, извлекая из сумки шелестящий рыбий пузырь. Внутри было множество исчерченных свитков, и Фрисс развернул один из них на коленях, прикрывая ладонью от промозглого ветра. Кесса заглянула через его плечо и присвистнула.

- Карта! Речник Фрисс, где ты взял хесскую карту?!

- Одолжил один добрый Некромант. Йудан его имя, - пробормотал воин, вглядываясь в линии и значки. Отведя взгляд от карты, он посмотрел на горизонт – туда, где клубился туман, такой густой, что казался тучей, улёгшейся наземь. Тёмно-серое облако будто прилипло к равнине, и свистящий над ней ветер не мог сдвинуть его с места.

- Не нравится мне это пятно, - тихо проговорил Фрисс, глядя на тучу недобрым взглядом. Кесса поёжилась.

- А… нам точно туда надо? Что под этим облаком? – опасливо спросила она. Багряные стрелки на карте упирались в нарисованный жёлтый холмик с дырками, никаких туч на листе не было, - только дырявый холм и здоровенная пчела рядом с ним.

- Город людей-пчёл. Называется Гелис, - Фрисс заметил, что непроизвольно комкает карту, и с досадой отдёрнул руку и потянулся к поводьям. - И по доброй воле они туда не залезли бы. Что-то неладно…

Он подхлестнул Двухвостку, и ящер с недовольным шипением побрёл к неподвижной туче.

Облако было ближе, чем показалось Кессе с холмика. Туман с каждым шагом густел, и вскоре вокруг остался лишь пятачок чуть-чуть шире двухвосткиной спины. Кесса щурилась, напрасно стараясь разглядеть что-нибудь в сером мареве.

- Вот это приключения… - прошептала она, едва шевеля губами.

- Надеюсь, что нет. Мы только спросим, что там творится, и если всё в порядке вещей – развернёмся и уйдём, - отозвался Фрисс, угрюмо вглядываясь в туман. Он что-то видел там, видела и Двухвостка – она шла прямо, как по нитке, не спотыкаясь и не запинаясь о невнятные тени, встающие вокруг.

- Тут живут Нкири, демоны-пчёлы. Они совсем не люди, но похожи, - негромко сказал Речник, оглядываясь по сторонам. – Они всегда следят за путниками. Скоро мы столкнёмся с их патрулём. Ничего не бойся, но будь настороже.

- Ага, - кивнула Кесса, доставая из ножен длинный кинжал с рукоятью из крысиного зуба.

Вроде бы вокруг не было врагов – только туман, но его пряди извивались и переплетались сами по себе, не по велению ветра, и всё гуще свивались вокруг пришельцев. В мёртвой тишине затопленного города каждый шаг Двухвостки отзывался громом, но никто не спешил её встретить.

- Разве в пчелиных гнёздах бывает так тихо? – прошептала Кесса. Она видела и пчёл, и ос, и множество мух, и никто из них не летал бесшумно, а уж если их собиралось много… «Неужели тут все умерли?!» - она вздрогнула и зашевелилась, порываясь спрыгнуть с панциря и позвать хоть кого-нибудь.

- Стой! – Фрисс крепко ухватил её за плечо и втянул обратно. Флона, затопав лапами, сердито и испуганно рявкнула. Она что-то чуяла в тумане, и это ей не нравилось.

- Не слезай с панциря. В таком тумане разбежимся – потом не встретимся, - прошептал Речник. Отпустив Кессу, он взял в свободную руку второй меч.

- Ох! – странница вздрогнула – ей померещился взгляд из тумана. Серые пряди уже колыхались у края панциря, тянулись к шипам. Что-то огромное и бесформенное плавало в недрах облака и подходило всё ближе.

- Оно нас видит!

Флона, зафыркав, припала к земле и подалась назад, её хвосты с треском развернулись, как два шипастых веера. Кесса мигнула и едва успела отшатнуться – полупрозрачная серая нить промелькнула мимо, оставив на шипе Двухвостки отчётливую царапину. Фрисс выпрямился, очерчивая мечами две сверкающие дуги, брызнули искры, и туман со змеиным шипением отпрянул – и тут же хлынул лавиной со всех сторон.

Двухвостка взревела и встала на дыбы, и Кесса, не успев и охнуть, кубарем покатилась по мостовой. Потом земля куда-то пропала, и она взмахнула руками, пытаясь уцепиться хоть за что-нибудь, но только попусту оцарапала пальцы. Мимо промелькнула гладкая жёлтая стена, а затем четыре пары жёстких горячих лап вцепились в руки и одежду Кессы. Вдалеке отчаянно заревела Двухвостка, что-то тяжёлое прогрохотало над сводами, и жёлтый люк захлопнулся, оставив странницу в жаркой душной норе. Чужие руки сорвали сумку, залезли за пояс и за голенища, вытряхнув все лезвия до последнего. Кесса встряхнула головой, пытаясь отделаться от звона в ушах, и увидела перед своим носом длинный нож – тонкое зубчатое лезвие, белое, будто выточенное из кости.