The Pirate Adventure (СИ)

— Ты не…можешь так рассуждать. Ты не знаешь, что такое любовь...

— Знаю! — выкрикнул молниеносно юнга. — Я уже видел этот взгляд, и я знаю, что это значит!

"Да откуда..." — подумала она с усталью и затем все же махнула на всё это рукой. Не могла она спорить с ребенком, так как это было равносильно тому, что, если бы она отстаивала свои права перед зеркалом.

Позже Том посчитал общество Френсис скучным и отправился на верхнюю палубу — любоваться великолепием этого измерения. Вслух он ничего не сказал, так как любил и уважал Френсис, но по его кислому лицу было видно, что его уже тошнило от споров с француженкой, которые в итоге сошли на нет, но так или иначе, каждый остался при своём мнении.

И вот, юнга ушел, закрыл за собой дверь, тем самым поставив точку в их странном разговоре и изолировав Френсис от внешнего мира. Конечно, Френсис не желала оставаться здесь в одиночестве, ведь даже этот мальчик являлся хоть и не совсем хорошим, но все же каким-то собеседником. Человеком, удерживающим ее в этом реальном мире, и не позволяющий уйти в тяжкие раздумья, которые особенно в последнее время стали просто невыносимыми.

Френсис вспомнила о свечке, что стояла на столе напротив нее и согревала своим слабым свечением. Френсис была не одна. Огонь-эта дьявольская, прожорливая стихия— сейчас она спасала ее от сумасшествия.

Хотя, чего ей бояться? Своих снов? Чего в них страшного-то? Это же просто сны…

Её начал больше заботить этот юнга, а точнее его слова. Френсис влюблена? Что вообще такое любовь? Разве это не должно быть светлым, приятным чувством, дарящее человеку окрыление, разве не так? Френсис уже испытывала эту любовь, она знала, насколько великолепно это чувство, какое духовное удовольствие приносит... душевный подъем, глоток кислорода. Разве она испытывала что-то подобное к Посланнику? Разве его противная мина дарит ей хоть каплю удовольствия?

"Ты еще слишком мал, чтобы понимать любовь, у тебя еще нет своей дамы сердца, которой ты бы посвятил всю свою жизнь, которой сумел бы довериться..." — подумала она, ухмыляясь собственным объяснениям и гордясь этим. Теперь она была твердо уверена в себе. Она могла прямо сейчас догнать его на палубе и высказать все это в лицо. Не смотря на то, что перед ней стоял не взрослый, зрелый мужчина, а маленький мальчишка, не отдававший отчет за свои слова...

Френсис посмотрела на кровать юнги, где совсем недавно тот развлекался с обувью и почему-то совсем не удивилась тому, что на матрасе, уверенно скрестив на груди руки, сидел маленький, светловолосый мальчонка с кустистыми бровками, и маленькими мерцающими глазками.

— Ты определенно не собираешься покинуть мою голову,— сказала Френсис, бесстрашно улыбаясь.

Мальчик строго смерил француженку взглядом.

— Я просто сижу тут и дожидаюсь продвижения в твоём узком мирке, — дерзко отчеканил он.

Френсис посмотрела на горящую свечку и на нее внезапно накатили волны леденящего ужаса. Свечка горела, Френсис могла дотронуться до нее пальцем и почувствовать настоящий жар... А маленький Посланник между тем сидел на матрасе Тома и ждал от нее должного и не менее колкого ответа.

— Не понимаю, что ты от меня хочешь...— прошептала она. — Зачем я тебе? Ну, зачем?

— Ты всё еще спрашиваешь?— мальчишка поднялся с постели и медленными, крадущими шажками направился к Френсис. — Тогда я попытаюсь открыть тебе глаза — не знаю, может это тебя чем-то поразит... Ты постоянно твердишь мне, что это я...я виновник всего этого, что это из-за меня тебе приходится переживать тяготы этого мира, но, заметь, Френсис, во многом действовала только твоя инициатива.

— О чем это ты?

— Ты пришла ко мне с белым флагом, напросилась ко мне в команду, ты сама пошла за мной, просто признай, что во всех своих несчастьях виновата ты.

— Но у меня была на то причина...

— Причина? Даже тогда, когда ты осознавала всю опасность твоей затеи, ты всё равно следовала за мной. Не уж то ты действительно так предана своей стране, что готова пойти за убийцей и тираном на край света? — мальчик заулыбался. Недобро заулыбался. Он стоял уже настолько близко, что Френсис могла при желании вытянуто руку и дотронуться до его растрепанных, перепачканных в саже прядей. Он казался ей настолько реальным, что даже в его глазах отражался блеск от свечи. – Оу, я вижу, что мои слова заставили тебя засомневаться, Френсис. Ты сомневаешься в себе. Я вижу тебя насквозь. Ты для меня как раскрытая книжка. Может, тогда прекратишь от меня заслоняться всякой чушью типа «чести и отваги»…или чего там? Ты уже очень давно смотришь на Посланника, не как на убийцу. И поэтому, когда ты себе противоречишь – со стороны это выглядит довольно весело.

— Но ведь...— Френсис неожиданно поняла, что имел в виду этот маленький негодник, и глаза ее с недоумением расширились. – Ох…

— Наконец-то ты начала все осознавать, — юный Посланник вытянул руку над свечой и провел ладонью по пламени. Огонь вздрогнул, встрепенулся, почувствовав какую-то преграду со стороны, но затем обрел обыкновенную форму. — Ты же молодая особа, Френсис, включай свою женскую мудрость! Каждое существо на свете имеет право быть любимым; любой человек, сколько бы он подлостей не совершил в своей жизни...и такого ведь тоже можно полюбить, ты не согласна? Да, возможно, любовь эта будет выдавлена из жалости... Но, черт подери, попробуй мне возразить, сказать, что это не любовь! Тебя пугает это, не правда ли? Сначала взбеситься его наглостью, полной непохожестью на других личностей, с которыми ты была так близко знакома, заинтересоваться его нелогичными действиями, проникнуться им, испытать жалость к его нелегкой истории, а потом взять и полюбить. Как там говорится про запретный плод? Хотя нет, почему же он запретный? Он просто гнилой изнутри, отвратно выглядевший и снаружи, поэтому его никто не трогает, да и ему и самому неплохо живётся в этом мире в одиночестве. Но вот тут-то появляешься ты, мечта любого мужчины. И вот вы сталкиваетесь, происходит всплеск бурных эмоций. Разные умы, разные взгляды…Чёрт вас побрал, да это же и есть оружие против нашего мира! Самое сильное и непокладистое на всём белом свете.

Френсис даже плакать не могла в таком подавленном состоянии. Она молча сидела на месте, не шевелясь, наблюдала только за этим плодом ее омерзительных фантазий. Она понимала, что больше не в силах отнекиваться, что-то кричать и доказывать в ответ.

Ох, Господи, какой же она обладала прежде властью... Дело заключалось даже не в деньгах, не в наличии стражи, а в ней самой, в ее полной убежденности, что все будет хорошо...что с ней все будет хорошо.

— Ты все уяснила, — Посланник заулыбался. И в его улыбке крылось что-то такое, от чего Френсис начало казаться, что она заключила договор с самим Сатаной. Хотя, слабость в теле, подавленность в мыслях мешала ей что либо предпринимать. Кто бы мог предположить, что эта красивая девушка, обладающая твердым и решительным характером, так легко и спокойно смирится с этой ненормальной, просто нелепой...любовью, лишенной всякой нравственности...

Нездоровое влечение к убийце разрушили все... Все, во что Френсис могла только верить, теперь же опереться было не обо что...

— Свою задачу я выполнил, — мальчик с явным удовольствием облизнул пальцы. – И в принципе, я не вижу тут никаких поводов убиваться. Знай, что этой силой можно не только уничтожить, но и спасти…ты поняла, что я имею в виду, — и он пальцами затушил огонь.

— Френсис! Френсис! Ты должна это видеть! — Том почти кубарем влетел в каюту, безудержно и взволновано крича. Он был настолько морально возбужден, и поэтому не сразу понял, что Френсис его не слышит. Облокотившись о стол, девушка спала сладким сном, а огонь, гревший когда-то ее, потух. Мальчик подошел к француженке, осторожно потряс ее за плечо. С одной стороны, ему не хотелось ее будить, но при всем этом желание поделиться внезапными открытиями усиливалось с каждой секундой. Том недовольно затопал ногой, так толком и не решив — будить Френсис или не будить.