Иногда оно светится (СИ)

«Он будет в безопасности. Мне плевать, кайхиттен он или герханец, это ребенок, который уже отвоевал свое. Я позабочусь о нем и пусть меня разорвет на куски сам Космос, если я буду относится к нему как-то иначе, чем может относится взрослый мужчина к только становящемуся юношей парню.»

Мысли укладывались ровными правильными рядами, как гранитные буквы на влажной земле могильного холма. Я очень хорошо помнил, как выглядит могильный холм. И когда-то сам укладывал буквы.

Чтобы не отравлять его чистые легкие своим табаком, я прикрывал рот ладонью и выпускал дым наружу. Он повисал над самой водой подобно зыбкому утреннему туману, но почти тут же рассеивался. Где-то вдали, прямо по курсу, над водой зажглась крошечная желтая звезда. Я шел полным ходом к маяку.

ГЛАВА 3

«Мурену» пришвартовал к причалу — под маяком был небольшой каменный причал с парой тумб. Когда ожидался серьезный шторм, я отводил катер от маяка и ставил на якоря. Залить эту посудину здешним штормам было не по силу, а вот повредить корпус о камни или выкинуть на косу — вполне. К счастью, сезон штормов начинался ближе к осени, когда воды была еще теплой, так что такие купания мне не вредили.

Я заглушил двигатель, оставил «Мурену» остывать, сам с мальчишкой на руках зашел внутрь маяка. Первым делом стоило заблокировать внешнюю дверь. Бежать здесь некуда — куда побежишь, когда кругом вода?.. — но я осторожничал. Не хватало еще чтоб этот проныра утонул у самой косы. Плавать наверняка не умеет, сунется еще…

Набирая код на замке, я старался не думать о другом — что дальше.

Жить с военнопленным под одной крышей? Чертовски забавно.

— Купаться будешь сам, — сказал я молчащему кайхиттену, — Я с тобой и так уже навозился. Хоть диван мне и жалко.

Я отнес его на второй ярус, в свой жилой отсек. Сам я давно привык спать на третьем ярусе, отделенный от моря и воздуха только стеклянной стенкой. Я опустил койку, переложил туда кайхиттена и вышел, поймав себя на том, что стараюсь не ступать громко, будто берегу его сон.

А ведь и на самом деле… Я усмехнулся. Проснется он, откроет глаза — и что? Что мне ему сказать? И что скажет он? Черт с ним, пусть спит долго. Года пол — чтоб его забрал корабль с Земли. А потом… Потом он исчезнет из моей жизни, бесследно, как пролетающая по ночному небосводу комета.

Стоило подняться наверх и отправить доклад. Обнаружена капсула… один уцелевший… Взят в плен, содержится на маяке. Работа была несложная, мне легко давался казенный язык рапортов, но я чувствовал себя слишком измотанным для того чтобы браться за эту писанину. Сумасшедшая ночь выдалась. Лучше принять ванну и перекусить сперва.

Стареешь, друг Линус?

Старею. Последние тридцать восемь лет.

«А ведь врал ты все, — с мрачным удовольствием сказал голос, — Не так уж тебе и жалко дивана. Мог бы и искупать щенка. Минутное дело».

«И прочитать ему сказку на ночь? — грубовато отозвался я, — Это станция контроля периметра, а не дом Общества Помощи Нуждающимся.»

«Но тебе это не помешало спасать врага».

«Это было полным сумасшествием, согласен».

«Скажи честно — боишься его касаться.»

«Я не боюсь детей»

«Добрый старый Линус… Привык врать самому себе за столько лет. Ну давай же, признайся».

«Чушь собачья. В чем?»

«Он похож, очень похож».

«Вздор. Смешно сравнивать. Может, только нос и то слегка…»

«Долгий целибат притупил твою память.»

«Мне плевать».

Голос исчез, будто каким-то образом мне удалось переключить невидимый тумблер, отключающий его. Я чувствовал себя весьма паршиво. Принять ванну, перекусить и спать. Будем надеяться, сон даст мне сил. Хотя бы для того чтобы завтра взглянуть ему в глаза.

Логгер я убрал обратно в сейф, меч, эту неуклюжую тяжелую железяку, оставил в гостиной — так я называл небольшую комнатушку на втором этаже, где не было ни шкафов, ни приборов — лишь диванчик да стерео-центр. Будь здесь камин, меч смотрелся бы неплохо. А так, оставленное в углу будто зонтик, оружие смотрится не к месту и уродливо.

— В хозяйстве пригодится, — сказал я, — Будет, чем резать полуфабрикаты.

Ванная комната тоже была небольшой, учитывая размеры маяка, здесь вообще не было помещений, которые можно было бы назвать большими. Но места хватало на старую металлическую ванну метров двух в длину и блок с аппаратурой нагрева и насосом. Что хорошо, когда живешь на планете типа этой — никаких проблем с водой… В ванну потекла вода, уже опресненная и подогретая, пошел пар. Я с удовольствием сорвал с себя влажную одежду, пахнущую потом и морем, кинул ее на пол и забрался в ванну. Горячая вода согрела кровь, заставила ее быстрее бежать по телу. Я вытянулся, прикрыв глаза, слушая только журчание воды, так похожее на журчание волн за стенами маяка. С собой я прихватил вино и сигареты. Нет ничего лучше бокала вина, сидя в ванне, и выкуренной сигареты. Это размягчает. И заряжает энергией.

Думай, Линус. Завтра парень проснется и тебе придется что-то ему сказать. Сожри тебя Космос, тебе придется жить с ним года пол, пока сюда доберется корабль с Земли!

А может, и больше. Огромные расстояния, даже информационные пакеты, летящие со скоростью света, тратят по четверо суток — и это только до ближайшей станции связи Империи! Куда уж тут кораблю…

«Я научусь вести себя так, чтоб ему было удобно тут, — подумал я, подливая вина, — Да, черт возьми. Я убил его друзей и, может, учителей, я забрал у него будущее. Что ему остается? Какой-нибудь исправительный лагерь под Цюрихом, откуда выходят полуседые старики, не способные связать и двух слов. Домой он не вернется. Империя не ведет переговоров с варварами, тем более с кайхиттенами. Никакого обмена военнопленными, никаких исключений. Печально, но ничего не поделать. Нет смысла лить сопли из-за этого, себя-то я ни в чем не могу упрекнуть, напротив — имел полное право испепелить капсулу еще на подлете, но ведь не стал… Решил внести разнообразия в свою жизнь, вспомнить романтическую молодость… Аристократ вшивый. Вот и развлекайся теперь — с ребенком на шее.»

Лица коснулся слабый сквозняк. Не открывая глаз, я затушил сигарету прямо об воду и кинул ее в направлении мусорника.

И не услышал знакомого звона, с которым окурки обычно ударялись о дно. Промахнулся? С трех метров?.. От удивления я приоткрыл глаза, приятная горячая нега отступила. Сигарету я увидел почти сразу же — в глаза попала вода, пришлось пару секунд поморгать. Она лежала на полу, не долетев до мусорника около метра. Препятствие, в которое она врезалась, было весьма необычно.

Первое, что я заметил — глаза зеленые. Почему-то это показалось мне странным, пока нес, думал — серые или синие. Не тот тип человека, у которого могут быть зеленые глаза, причем не просто зеленые, а изумрудные, мерцающие. Красивые глаза, пожалуй. И огонек в них горит темный, опасный. С таким человеком не стоит встречаться, если у него в руках оружие. А оружие было — тот самый меч. Кайхиттен держал его легко, будто и не тяжеленный палаш, а деревянную игрушку, лезвие смотрело прямо мне в лицо и я подумал, до чего же мерзко выглядят все эти зазубрины на нем.

Кайхиттен стоял напряженный, как готовый к прыжку дикий кот, мышцы окаменели, вот-вот бросят тело вперед. Как мышеловка, стоящая на взводе. Одно движение — и палаш опустится на мою голову.

А еще я только сейчас заметил, что волосы у него темные, цвета спелого каштана, не очень длинные, лезущие во все стороны упрямыми дерзкими вихрами.

Кайхиттен стоял, молча смотрел на меня и его глаза не предвещали ничего хорошего. То есть совсем ничего. Я знаю, как чувствует себя человек, когда готовится убить кого-то. У мальчишки был именно этот огонек в глазах.

Я еще успел подумать, до чего же паршиво будет умереть в ванной. Ничего героического. Позор праху всех предков рода ван-Ворт. И ладно бы еще от достойного противника, а так смех один — ребенок с железякой… Впрочем, умирать я не собирался, даже поймал себя на том, что ожидаю развития событий с некоторым интересом.