Дух трудолюбия (СИ)

В библиотеке глаза мои задумчиво оглядели большие стеллажи с книгами. Анфиса ушла вглубь и уже была в поисках нужной ей книги. Я же бессистемно смотрел на корешки книг. Может с новостей начать?

-Что вам нужно, юноша?

-Не вижу газет у вас.

-Прямо и направо. Там у нас газетная периодика, Салун Петерсборга и Имперский вестник. Только юноша, аккуратнее. Выносить и портить ее воспрещается. Газеты у нас приносят для наставников.

Беру в руки “Имперский вестник”. Что тут у нас?

“...Именной высочайший Указъ данный Государственному Совету Гран-Тартарии. Нашему генерал-адьютанту, морскому министру, адмиралу Сежавину высочайше повелеваем быть членом Государственного совета с оставлением в занимаемой им должности и в звании генерал-адъютанта”

Так. Это мне не интересно. Что тут еще?

“...Высочайший приказъ. Назначаются: по пехоте...” Не интересно.

“Хроника. Бюро печати сообщает, что аглицкое и мериканское правительства пришли к соглашению относительно необходимости для каждого из них к охране общих интересов, предусмотренных агло-мериканским союзом. Особенное внимание имеет быть обращено на пункт соглашения, открывающий кредитные линии на военные поставки с целью обеспечения независимости Империи Катая”

Н-да. Это явно не для меня, а для каких-то дипломатов. Ну или военных.

“Морской обзоръ. 06 Бейлетъ. Аглицкий военный дирижабль решил предпринять такой же набег в наши пределы, какой предприняли подобные ему суда 02 Бейлетъ. На этот раз агличане избрали объектом своего визита район Пустозерья в провинции Самоедия, появившись со стороны Мурманского моря.

Но благодаря тому, что они появились над этим городом днем, эта попытка для них закончилась неудачно. Наши моряки и воздухофлотцы оказались на чеку, вовремя заметив и сумев заставить его покинуть наши границы. Что именно интересует аглицких военных в столь пустынных и далеких от цивилизации местах и почему иноземцы решились столь нагло нарушить наши пределы, осталось неизвестным. Аглицкому послу в Новом Петерсборге по новому факту нарушения границ заявлен очередной протест.”

Более интересно, чего им там надо. Но тоже, фигня какая-то. В ихней политике я ни черта не понимаю.

“Агентство Вулфа сообщает, что в прошлую осьмицу австро-венгерский правительственный дирижабль “Gwendolin” над озером Aнicca захватил германский пассажирский дирижабль “Wissmann”. Разрушив машины, они взяли в плен капитана, инженера и команду. По некоторым данным, ставшим известным агентству, их целью были пассажиры на борту дирижабля, входившие в состав экспедиции, организованной немецким магическим обществом “Копье Лонгина” и орденом магов “Зеленый дракон”. Что сталось с пассажирами дирижабля, не сообщается.”

Опять маги. И их еще и захватывают.

“Разборъ недавних событий в Могольской империи. В последнее время не раз появлялись сведения о занятии катайскими войсками различных пунктов Могольской империи. Эта область является малонаселенной, но богатой земле территорией, где проживает в среднем до 6 человек на квадратную версту. Не раз империя Катаев пыталась завладеть, если не всей Могольской империей, то хотя бы наиболее богатой ее восточной частью, по правую сторону от рек Кандрис и Гангес. И недавно с приходом, объединившего народы и армии, нового императора катаев Ши Цзинта им удалось это сделать...”

Чтение имперского вестника оставило у меня тягостное впечатление. Что за злодейка-судьба меня сюда забросила? Как? Зачем? Почему?

Боже, как же мне надоел этот запах. Фу-у! Бесит с первого дня пребывания. Запах “душистой” обуви и носков, валяющихся под кроватями. Обычно сам проветриваю всю комнату, чтобы освежить воздух и чувствовать себя лучше. Делаю это тогда, когда в ней никого нет. Сегодня все в сборе, но я больше так не могу. Придется опять идти открывать окно. У окна стоит кровать, на которой, балуясь своими личными часами на цепочке, лежит здоровый бугай Иван Скоробогатов, по прозвищу Скоробогат. Известный проваленной в прошлом году учебой, и невесть каким образом оставленный в приюте на второй год. Матерщинник и главный скандалист нашего класса, любимой забавой которого является игра на ругань. Правила игры просты. Кто кого больше переругает. Нужно награждать оппонента ругательными эпитетами, и чем сочнее, тем лучше, а потом окружающие сравнивают и сообщают, чьи же ругательства были сочнее. И соответственно, кто выиграл. Правда часто такие игры от обиды оппонентов превращались в драки, но это уже совсем другая история.

-Эй, шкет, не надо открывать окно.

-Извини, Иван, надо проветрить, дышать нечем.

-Свежачок, ты не понял, не надо открывать окно.

-Почему не понял? Понял, но надо комнату проветрить. Это недолго. Сам же и закрою. Свежего воздуха в комнате очень не хватает.

-А я не хочу! Мне и так хорошо.

- А надо! Ты же тут не один живешь.

- Шкет, а в глаз!

- А попробуй, штаны порвешь!

И резко крутанул ручку окна, открывая приток свежего зимнего воздуха в комнату.

Назревал конфликт. Все в комнате быстро пришли в движение. Кто-то из ребят быстро дернулся к двери и стал на стреме, выглядывая там дежурного надзирателя. Другие начали убирать с проходов выставленные там стулья. Петька с Олегом подбежали к нам, первыми стремясь загасить конфликт. Шавка Скоробогата и провокатор, щуплый долговязый паренек Игнат с прозвищем Сопля, глядя на “шефа”, быстро затараторил:

-Ну ужо получишь! Небось ты у нас получишь в рыло!

- Ба! Скоробогат! Может не надо?

Обращаясь ко мне:

- Сергей! Ты тут у нас человек новый, порядков наших не знаешь.

И к нему:

-Скоробогат, он же первые дни тут. Аркаша присматривает, Акулина Валерьяновна знает, и доктор наш. Надзиратель ходит. Не скроешь, Вань, не надо этого.

“Медведь” в лице Скоробогата медленно встал с кровати, потягиваясь и разгибаясь, и также нарочито медленно, с видом “ну я тебе сейчас так врежу” плавно подошел ко мне, словно любой противник для него, это так, мелкая сошка.

- Что, шкет, чуешь чем пахнет? -выставил перед носом свой здоровый кулачище – За мной, шкет, не заржавеет!

- Скоробогат, ну не надо.

В это момент Сопля дергает Скоробогата за руку, провоцируя конфликт дальше:

-Да врежь ему! Врежь!

Рука Ивана дернулась и почти коснулась моего носа.

Быстрый перехват руки, болевой захват, приём с учётом массы тела моего противника и на потеху удивленным зрителям Скоробогатов с тяжёлым глухим “шмяк” падает оземь.

-Ша, ребята! Надзиратель идёт! Ша!

-Что тут у нас происходит! А ну прекратить!

-Ничего не происходит, господин надзиратель. Просто Иван ... неудачно поскользнулся и упал.

- Так уж, взял и упал!

- Так и было. Правда, ребята!

Все вокруг неуверенно закачали головами.

- Иван, Игнат, все так и было?

Сопля открыл рот и получил больной тычок в спину:

- Да...а-ай!

- Иван?!

- Да, надзиратель. Я просто упал.

-Господи и Владыко живота моего...

Урок Божий. Вот этого предмета я в упор не понимал. Приходивший к нам из соседней церкви, бородатый попик Евлампий, всякий раз рассказывал нам, как мы должны любить друзей. И особенно, врагов. Вел урок он несколько странно. Рассказывает нам о любви, а сам ухватится за бороду, смотрит куда-то вдаль поверх наших голов и смешно причмокивает, параллельно думая о чем-то своем. Еще нравилась ему лампа на столе, непонятным образом туда попавшая. Абажур которой он постоянно касался своим толстым пальцем. Слушать этот бред, особенно в моем случае – нет никакого желания. А ведь еще это зубрить надо и по ним экзамены сдавать. Просто какой-то ужас.

В голове засела детская шутка. Попик попик бородатый, гребет денежку лопатой. Внутренне смеюсь своей шутке и на лицо лезет улыбка. Ну смешно же. Поп заметил:

-Новенький! Конов! А не поделитесь всему классу причиной своей беспричинной радости?

Встаю из-за парты. Под тихое шу-шу-шу всего класса.