Волчица и пряности. Том 14

Неудивительно, что он нервничал.

Лавка, куда они направлялись, выходила на не самую оживленную улицу и выглядела снаружи довольно грязно. Но от грубого фасада исходила некая зловещая аура, и Лоуренс, стоя перед дверью, пару раз глубоко вдохнул-выдохнул.

Коул сглотнул – похоже, и он проникся атмосферой.

Единственной, кого перспектива встречи с наемниками не взволновала ни в малейшей степени, была Хоро; она беззаботно зевнула и, похоже, затеяла безмолвную беседу с кошкой, свернувшейся калачиком под солнышком на углу улицы.

– Ну что, пойдем?

Лоуренс призвал всю свою храбрость, взошел на крыльцо и потянулся к дверной ручке.

В это мгновение дверь внезапно распахнулась.

– Ладно, рассчитываю на тебя. Но я нигде ничего не слыхал.

– Только не делай такое лицо. Надо было мне нанять кого-нибудь попристойней на вид.

– Ха-ха, я раньше сам был таким, но мой командир был слишком суров.

Под эти звуки голосов из лавки вышел крупный бородатый мужчина, в котором Лоуренс с первого взгляда узнал наемника.

Седая борода росла от винно-красного лица во все стороны; трудно было сказать, она от природы такая или от возраста.

По левой щеке от подбородка вверх шел шрам, из-за которого левый глаз постоянно щурился.

В тот самый момент, когда Лоуренс встретил взгляд этих синих глаз, мужчина, стоящий рядом со здоровяком, произнес:

– О, а этот вроде подходящий. Возможно, от него будет толк.

– Эм? Эээмм…

Здоровяк задумчиво отодвинулся, потом снова подался вперед, точно пытаясь сдвинуть с места здоровенный камень, и его лицо оказалось вплотную к лицу Лоуренса.

Он ведь не может убить человека с улыбкой на лице, правда? Вид здоровяка устрашал – больше, чем любого волка.

Пытаться сбежать, прикинуться сильнее, чем он есть, дружелюбно поздороваться – ничто из этого не выглядело правильным решением. Лоуренс просто молчал, надев на лицо улыбку.

– Бу-ха-ха-ха! Вот уж навряд ли, лавочник! От этого никакого проку. Всего лишь бесполезный торгаш, который ищет шанса захапать твои сокровища!

Такого рода высказывания считаются безмерно грубыми, но, как ни странно, Лоуренс не чувствовал в этом человеке злобы – по-видимому, тот просто говорил все, что было у него на уме.

– Ну, правда, ты кажешься приличным малым. Если мы еще встретимся, давай поможем друг другу, а? – и здоровяк дважды с силой хлопнул Лоуренса по плечу, а потом, весело смеясь, двинулся прочь.

Они даже не представились, однако лицо этого бородача забыть было невозможно. Лоуренс узнает его мгновенно, даже облачной ночью.

– Осмелюсь предположить, если с ним пить вино, он окажется забавным парнем, – заметила Хоро, к досаде Лоуренса.

Лишь тут мужчина, стоящий по ту сторону дверного проема, откашлялся и заговорил:

– Так. Чем могу помочь, мой юный друг-торговец?

Лоуренс поспешно взял себя в руки и представился.

***

В лавке царил сумрак.

Не то чтобы там было много всего, однако казалось очень тесно – возможно, из-за того, что окна были слишком маленькие. Лишь аристократы могли позволить себе застекленные окна, а большинство городских домов затягивало оконные проемы промасленной тканью либо впускало свет сквозь щели между деревянными ставнями.

Но здесь окна выглядели насмешкой даже над этими идеями. Как будто тут был склад, а не лавка.

Мужчина, представившийся как владелец лавки Филон, был одного роста с Лоуренсом, но старше – средних лет, пожалуй. При ходьбе он подволакивал левую ногу. Если бы он заявил, что прежде махал мечом на поле боя, у Лоуренса не было бы причин ему не верить.

Филон подошел к столу в глубине лавки и пригласил Лоуренса и его спутников присесть на скамью, привычную, похоже, к посетителям.

– Воистину неудачное время ты выбрал для визита, – произнес он, разливая по чашкам вино из простого глиняного кувшина.

– Неудачное время?

– Да. Время – ключ к успеху. К сожалению, большинство назначений ушло на той неделе. Если ты хочешь остаться надолго, то можешь оставить свою жизнь на попечении какой-нибудь банды с ногами улиток, но… ты собираешься взять с собой этих двоих? Уверен, небеса покарают тебя за это.

Лишь тут Лоуренс осознал, что Филон совершенно неправильно понял цель его визита.

– Нет-нет, я вовсе не собираюсь снабжать никакие войска, – быстро проговорил он, потом рассмеялся и добавил: – Как и предлагать свои услуги в качестве капеллана.

У Филона появилось такое выражение лица, будто он только что увидел, как где-то вдалеке споткнулся и упал ребенок. Потом на его губах постепенно появилась улыбка. Он помотал головой, будто собираясь пожаловаться на возраст.

– Вот как? Прошу меня извинить. У меня было так много работы в последние дни. И я слишком быстро сделал выводы. Но…

Тут он замолчал; заглянул в чашку, сделал глоток. Среди бродячих торговцев, любящих делать крупные ставки, многие любили этот жест.

– …В таком случае что привело тебя сюда? Не пшеницу же покупать, не так ли?

Если принять заведение Филона за обычную лавку, то именно про пшеницу можно прочесть на вывеске снаружи. Но уже по словам владельца было ясно, что это отнюдь не обычная лавка.

Кроме того, в растущем городе большинство лавок продают один тип товаров; разные товары можно купить у разных торговцев. Сапожник продает обувь, аптекарь – целебные снадобья, и так далее. Иногда сила денег позволяет тому или иному торговцу продавать больше разных типов товаров; некоторые из таких лавок начинают даже походить на большие торговые дома. Однако от заведения Филона такого ощущения не создавалось.

Значит, для разнообразия товаров должна была быть иная причина. Такая, из-за которой здравомыслящий торговец за пшеницей сюда не пойдет.

– Меня послала Фран Бонели.

В незнакомом месте бродячему торговцу греет душу возможность назвать имя того, кого знает собеседник. Этот собеседник в долгу перед тем, кто позволил торговцу воспользоваться своим именем, и должен отдать долг даже спустя много лет. Однако дело не только в доходе, который можно получить с помощью имени; главное – оно придает уверенность, и именно за это Лоуренс был признателен больше всего. Лицо сидящего напротив него Филона при упоминании имени Фран напряглось; ни следа не осталось от того выражения, с которым он мягко поддразнивал Лоуренса.

Он медленно поставил чашку и, глядя Лоуренсу прямо в глаза, спросил:

– Значит, они живы?

В его голосе звучало почти благоговение.

Однако Лоуренс не мог принести Филону хороших новостей.

– Только госпожа Фран, – ответил он просто.

Филон был умудрен опытом. Он понял, что это означает.

– Ясно, – почти беззвучно произнес он и закрыл глаза, будто вознося краткую безмолвную молитву. – Возможно, это было предопределено, но все равно больно слышать. Однако юная госпожа Фран цела и невредима?

Сейчас его голос звучал чуть бодрее; он поднял голову, и в лице его читалась легкая ностальгия по ушедшим дням.

– Она получила страшную рану, не уронив своей репутации… но она поправится.

При этих словах Лоуренса Филон улыбнулся, точно у него камень с души свалился. Даже если отряд Фран был полностью истреблен, этот человек был рад, что какая-то часть их образа жизни все еще сохранилась.

– Значит, вам троим удалось выжить в ситуации, которая потребовала от нее немалой смелости. Мои искренние извинения, – промолвил Филон, встав и приложив руку к сердцу. – Позволь мне представить себя, – добавил он, будто готовясь к произнесению заранее заученной речи. – Филон Зимгрундт. Тринадцатый наследник имени Зимгрундтов и владелец лавки Зимгрундта.

Он протянул руку.

Лоуренс ее пожал. К его удивлению, ладонь Филона оказалась мягкой.

– Хех. Прошел уже век с тех пор, как последний Зимгрундт обнажил меч на поле боя. Некоторые из моих наиболее учтивых покупателей оказывают мне любезность, зовя меня «бывшим наемником», но на самом деле я могу работать здесь лишь благодаря доблести своих предков, которые сражались по всему миру, чтобы открыть наконец эту лавку. Их великие подвиги позволяют мне сейчас вести свою маленькую торговлю.