Терновый венок надежды (СИ)

...

Время карабкалось вперед. Боль стихала под давлением безысходности. Рыдания стихли, а немые слезы и вовсе превратились в холодный, пустой взгляд. Небо залилось кровью. Близился восход.

Нужно было убираться, пока никто не увидел сие мое падение. Не увидел столь жуткую тайну, которой место лишь в душе моей. Но мысль о том, что меньше ярда между мной и Шоном, что рукой подать - и этот ужас закончится, одно движение - в один рывок, пусть и нарушая все мыслимые и немыслимые каноны и правила, сводила меня с ума сильнее всякого горя.

... и в какой-то момент чаша весов с безумием перевесила рассудок.

Живо сорвалась на колени и стала отчаянно грести землю руками. Слой за слоем. Я чувствовала, как рассудительность яростью вместе со слезами вытекала из моих глаз, высвобождая внутри еще больше места для помешательства. Кровь, что временами проступала на руках от излишнего, больного усердия, с новой волной будоражила взорвавшуюся похоть запретного. Освободить, исправить. Починить. Сделать всё возможное, дабы отмотать время назад и принять другое, нужное сердце, а не разуму, решение...

И вдруг кто-то склонился рядом со мной (отчего я замерла, словно пойманный вор). Нагло, дерзко приблизился и мерзко зашипел мне в ухо.

- Ты думала я не догадаюсь? Ты думала, я оставлю тебя одну хоть на секунду с этим твоим бунтарством? Хочешь - убей меня, раз тебе так будет легче. Убей! Но только я тебе не позволю рушить всё то, что мы так рачительно сколько веков строили ценой не только твоих, дорогая сестра, усилий, но и платой чужих жизней. Тебе плевать. Ты думаешь теперь отнюдь не головой и трезвым рассудком. Это - твой выбор. Но так и знай, сдыхая, я утащу и его за собой. Не я, так другие - достанут этого мерзкого ублюдка из могилы или же найдут в любом другом конце света - и сожгут к чертям собачим. Ты его спасла от смерти - так дай этой твари хотя бы отбыть свой поганый, мелочный срок. Ибо иначе - иначе сама проклянешь себя за то, что содеяла. И никто тебе больше не поможет: ни ты, ни он, ни твоя Искья, ни даже Бог.

Тяжело сглотнула я.

Гнетущие мгновения рассуждений - и, наконец-то, приняла решение.

Несмело выпустила землю из своих рук. Побеждено, склонила голову. Закрыла веки.

Секунды на осознание своему судье - и нехотя, неспешно отстранился. Встал. Шаг назад.

(не оборачиваюсь)

- Еще раз тебя тут увижу здесь - и пинай на себя. Причем ты даже и не узнаешь, что его уже не стало среди нас. Пока ты будешь держать слово, я не трону его. Обещаю. Но хоть раз оступись - и можешь уже сразу начать забывать этого гнусного коротышку. Всё уяснила?

- Сука ты, Асканио.

(тихая насмешка)

- И вам того же, Виттория.

Резкий разворот, пошагал прочь.

Глава 70. Аетфе

***

Я знала, что Асканио сдержит свое слово. Причем оба варианта.

И, действительно, не спасет уже ни меня, ни Шона... моя Искья. Этот ублюдок, за все время своего существования, предусмотрительно в каждой точке нашей маленькой планеты обзавелся верными мерзкими, беспринципными и бесчеловечными, шестерками. И если будет на то его воля - в любое мгновение захлопнется мышеловка, разодрав жертву, пусть даже и кот на тот момент уже будет... мертв.

Придется подчиниться. В этот раз... подчиниться. Тем более, что цена уже не столь непомерно велика, как было ранее...

Тем же утром уехала на Аетфе.

Когда-то я исполнила обещание: отреставрировала сей дивный, таинственный, мистический мир, спасши его от безжалостного разрушения и окончательного забытья. Теперь же он мне платил добром в ответ: заботой, теплом и, каким-никаким, но покоем. Я обрела новый дом. Правда, и не совсем такой, который следовало бы искать: полный больного веселья, алкогольного, хмельного забвения, вместе с тем и едкого, болезненного одиночества; он лишил меня привычной жизни, подарив взамен болеутоляющий и мыслеубивающий дурман.

Днем я бродила по округе, наслаждаясь молчаливой природой, а по ночам топила боль в рюмке и пыталась громкой музыкой заглушить собственные укоры и нападки.

Очередная такая ночь. В глазах - пелена угара, а нервы натянуты такой струнной, что едва себя контролировала. Кровь напористо закипала в сосудах, требуя расправы, требуя жертвы, требуя чужую боль, дабы подменить ею свою...

Прикрыты веки. Звуки уже едва ли пробиваются к сознанию. Двигаюсь в такт ощущениям...

Но вдруг где-то вдалеке, напористо (словно запах дивного блюда для оголодавшего) раздался невнятный крик. Резко распахнула я глаза и увидела, как молодой человек силой пытался утащить за собой девушку на второй этаж, к vip ложам.

Тотчас напряглась я, загоревшись от дикой, больной жажды. Уничтожить. Я хотела тут же вмешаться и более того... медленно и мерно выудить из этого гадкого подонка жилой за жилой... его жизнь. Голодная, похотливая ухмылка исказила мое лицо. Очи вспыхнули яростью. Резкий рывок вперед,

... но вдруг... кто-то ухватил меня сзади, вынудив в момент остановиться: не успела совладать с собой, и, потеряв устойчивость, плюхнулась обратно. Подхватил, помог выровняться на ногах, но следом, нагло обняв за талию, обратно прижал к себе. Откровенно близко, плоть к плоти, а после и вовсе жаркое дыхание обдало мой висок.

- Не стоит.

И вправду, еще миг - и девушка язвительно рассмеялась, поддалась похотливой игре и последовала за своим истязателем.

Побеждено обмерла я. Прикрыла веки. Еще мгновение - и музыка, внезапно пробившая брешь в сознании, заставляет себе отдаться. Начинаю едва заметно двигаться, постепенно наращивая темп. А затем и интерес пробуждает разум, заставляя не только следовать позывам тела, но и услышать свой пьяный рассудок.

Попытка провернуться, не размыкая его рук, - поддался. Немного отдалилась. С презрением смотрю в очи сего бесстрашного охальника.

Бельетони. Лицом к лицу.

Ехидная ухмылка искривила мои губы. Не останавливаюсь, все еще двигаюсь под музыку (а тот стоит, словно статуя; лишь пристальный, изучающий взгляд в глаза). Ну же... что же будет дальше в сем странном спектакле?

Вдруг обнял за пояс и притянул вплотную к себе. Невольно рассмеялась я под очередной волной алкогольного опьянения.

Жаркий шепот на ухо.

- Не сопротивляйся.

Изумленно вздрагиваю бровями.

Поддаюсь...

Вдруг разомкнул объятия, но тотчас крепко ухватил за руку.

Еще миг - и уводит за собой...

Быстрые шаги в туннель.

- Бельетони, я еще не настолько пьяна, чтобы тебе отдаться, - не выдерживаю долгой интриги и громко захохотала, но все еще иду за ним.

Повороты, потайные хода катакомб - и наконец-то замерли у одной из комнат. Открыл дверь и втащил меня за собой.

Взгляд в глаза.

- И? - ухмыляюсь. Выжидаю. - Ты же не думаешь, что наступил тот день, когда я готова пуститься во все тяжкие? - и вновь прыснула от смеха, едва ли не поперхнувшись слюной.

Вдруг ответил ядовитой ухмылкой. Разжал хватку - и отпустил меня.

Неспешные шаги по комнате - присел на край стола. Руки скрестил на груди. Пристальный взгляд в глаза. Прожевал какие-то свои мысли. Возможно, шутки и издевки, и наконец-то заговорил:

- Я не знаю, что у тебя произошло. Вернее, мне плевать. Но то, что дальше за всем этим следует - я уже не могу пропустить мимо себя.

(и снова не сдерживаюсь - бесстыдно хохочу над его словами)

- Да? И что же следует?

Короткая лживая (его) улыбка, и вдруг на лицо спадает серьезность и некая печаль.

Отчего я тут же невольно устыдилась, помрачнела и замерла в ожидании продолжения.

- Я вижу в тебе - себя, - короткая пауза, - не сегодняшнего, нет. А именно того, который все еще был на грани. Когда еще метался между добром и злом. Вижу в тебе то безумие, которое вот-вот прольется через край - и всё, обратного пути не будет. Как сорвался я, так и ты рухнешь. Я же вижу, как ты стала неистово ненавидеть весь этот чертов мир. Презирая всех и каждого. И как бы это не было забавно осознавать, - ровно с той силой, с которой когда-то так отчаянно любила его, бескорыстно защищая от глупцов, подобных мне. А теперь ты его ненавидишь. И готова с легкостью разрушить всё то, что так упорно создавала. Именно этого я тебе и не позволю. Я не дам всё испортить, как бы сие тебе не хотелось.