Путь тьмы (СИ)

   Казалось, Шахрион был нужен всем и сразу везде. Вороны приносили послания, офицеры ждали приказов, голоса же тоже решили присоединиться к веселью, и весь день император был вынужден выслушивать насмешки невидимого, но очень язвительного собеседника, а потом еще и развлекать мертвого некроманта.

   Неудивительно, что к вечеру он валился с ног от усталости, но все равно не пошел в свой шатер - в нем Шахрион с недавних пор чувствовал себя неуютно. Поэтому император приказал оседлать своего коня и в сопровождении отряда телохранителей покинул укрепленный лагерь. Ему захотелось одиночества и покоя.

   Пустив своего скакуна вскачь, Шахрион на мгновение забыл обо всем, блаженно зажмурив глаза и позволив коню самому выбирать себе дорогу. Ему казалось, что в мире не осталось никого и ничего, он чувствовал дыхание ветра на коже и растворялся в окружающем мире.

   Хотя скачка и отдаленно не походило на сказочный полет на грифоне, неизменно наполняющий императора радостью и счастьем, в конце концов Властелин сумел успокоиться и вернуть себе нужное настроение.

   Пришел в себя он в небольшой рощице, в центре которой бил ключ с ледяной водой. Охрана безнадежно отстала, но Шахриону было на это наплевать. Он всегда поступал правильно, руководствуясь лишь холодным расчетом, в то время как какая-то его часть хотело бунтовать и жить чувствами, и сейчас эта часть взяла верх. Что плохого случится, если на несколько часов он подарит ей свободу?

   - Ничего не случится, о могучий император. Любой узник имеет право на подобную милость. - Невыносимый невидимый собеседник вновь взялся за старое. - А уж такой узник, как твоя человечность - и подавно.

   - Считаешь, что я чудовище? - Шахрион решил, что раз с непонятной сущностью пока что разобраться силой, имеет смысл попытаться понять ее.

   - И еще какое. Бездушное и расчетливое. Убил десятки тысяч человек ради своих детских капризов.

   - Я делаю это во имя Империи, - возразил император.

   По рощице прокатился тихий смех.

   - Какой слог. Ты забыл добавить: "именем Матери", так было бы еще пафоснее.

   - Да кто ты такой? - Шахрион вертел головой во все стороны, но так и не мог засечь своего невидимого собеседника. - Или что такое?

   - Фу, как же грубо. Так общаться с собственной совестью.

   - Если ты совесть, то я Настоятель Ордена, - разозлился Шахрион. И снова волна безудержного гнева захлестнула его.

   "Что я делаю", - с ужасом подумал он. - "Почему позволяю вывести себя из равновесия какому-то невидимке?"

   Из последних сил он сдерживал лезуюую из всех щелей ярость, стремясь обуздать ее и взять себя в руки.

   - Ты не имеешь надо мной власти, я не боюсь тебя! Тебя не существует!

   - Правильно делаешь, что не боишься, ведь опасаться стоит как раз тебя, великий Черный Властелин. Но ты ошибаешься, я здесь, и ты можешь убедиться в этом, обернувшись.

   Шахрион резко развернулся, проорав нечто нечленораздельное. Он больше не владел собой, все его существо мечтало разорвать, уничтожить, упиться болью и страданием врага.

   Черная плеть, изниоткуда выросшая в его правой руке, хлестанула по воздуху, рассекая, казалось, само пространство, оставив длинную полосу на земле, похожую на шрам. Правда, врага повергнуть не вышло - никого не было, а невидимый собеседник залился довольным смехом.

   - О-о-о, как ты могуч, император. "Плеть тлена" - сильное заклинание, слишком мощное для слабака вроде тебя. Не боишься, что увидит кто-нибудь, кому не следует?

   Шахрион стиснул зубы. Его едкий собеседник был прав, новую силу, растущую день ото дня, следовало скрывать всеми доступными способами. Даже думать о ней стоило как можно реже. Да что с ним происходит? Куда делось хваленое хладнокровие, когда он годами носил маску, ни единым жестом не показывая своих истинных чувств и намерений?

   - Ты меняешься, о Черный Властелин, и я вижу эти перемены в тебе. Зачем ты бежишь от них? Прими то, что неизбежно, откройся новому и обрети могущество, о котором и мечтать не смел. Которое превзойдет твои самые смелые ожидания.

   "Конечно же, ведь мудрые голоса в голове никогда не ошибаются, они всегда правдивы и хотят нам помочь"!

   - Покажись, наконец, - процедил Шахрион, с трудом удерживая клокочущую внутри ярость.

   - А волшебное слово?

   - Пожалуйста, - выдавил из себя император.

   - Хороший мальчик, - довольным тоном произнес собеседник, - вот видишь, это же не сложно. Почему нельзя было сразу вести себя, как воспитанный человек?

   Тени со всех сторон словно сошли с ума, ринувшись в сторону императора, сливаясь в подобие человеческой фигуры, лишенной даже намека на лицо.

   - А вот и я. Доволен? - поинтересовалось существо. При этом его рот не открывался, вернее, этого самого рта попросту не было, из чего Шахрион заключил, что непонятная тварь, если она, конечно, реальна, как и верховный некромант общается при помощи телепатии.

   - Полагаю, что нет смысла пытаться убить тебя?

   - Ни малейшего, - отчеканило существо.

   - Как тебя зовут и что ты такое?

   - Можешь звать меня Тенью, а что я такое - решай сам. Засим откланиваюсь - мы и так хорошо поболтали. Пока-пока.

   Тень махнул...или махнула рукой - император начал воспринимать ее как женское существо, - и растворилась в ночи. А буквально через несколько мгновений на полянку выскочили всадники - телохранители наконец-то нашли своего господина.

   В лагерь император возвращался в глубокой задумчивости. Теперь все окончательно встало на свои места и сомнений быть не могло. Им просто не осталось места.

   Едва спешившись, он нашел Гартиана и приказал тому:

   - Приготовь какого-нибудь бесстрашного солдата для полета на грифоне. Пусть передаст послание в Цитадель.

   - Для кого?

   - Для Тартионны. Она нужна мне.

Глава 12.

Тридцать первый день второго месяца весны 36-го года со дня окончания Последней войны.

   - Мага на две клетки вперед. Угрожаю твоему венценосцу.

   Сухой голос лича проникал в голову столь же ясно и отчетливо, как и обычно, даже когда император стоял к неупокоенному спиной. И в нем разливались капельки самодовольства - лич был крайне доволен сделанным ходом.

   Император, не поворачиваясь, с помощью магии бросил кости, и когда их стук затих, спросил:

   - Сколько?

   - Пять и четыре, - отозвался лич.

   - Тогда рыцарь бьет его, а два пехотинца выдвигаются на фланги, - ответил Шахрион, не раздумывая ни единого мига. - Через три хода ты проиграешь, верховный, можешь сдаться сейчас.

   Лич заскрипел костями и император спиной почувствовал его недовольство - терпеть поражение великий чародей не любил и не умел.

   - Мы еще поборемся, - ответил он.

   - Как пожелаешь. - Шахрион наблюдал за копошащимися внизу солдатами с высоты холма, на котором он разместил командный пункт. Напротив каждых городских ворот, словно грибы после дождя вырастали укрепленные форты. Из лесочка неподалеку шел поток бревен, которым в будущем надлежало стать частоколом, лестницами и осадными башнями, а прямо перед его холмом рабочие сноровисто собирали огромные камнеметы - Шахрион не удержался и взял с собою несколько этих могучих машин, сыгравших такую важную роль в обороне Черной Цитадели.

   - Не понимаю, зачем ты возишься с этими игрушками. У нас достаточно магов, чтобы стереть город с лица земли!

   - У них тоже есть маги.

   - Я один стоил двух сотен их колдунишек при жизни, теперь же искрошу в порошок и тысячу!

   Шахрион улыбнулся уголками губ. Кажется, еще месяц назад порядок цифр был несколько иной. Да, от излишка скромности Гартиан не страдал никогда, и у него были все основания для этого - гений, как-никак.