Тяжело в учении

Небо было удивительно темным, но ясным, полным ярких разноцветных звезд, словно берестяное лукошко — ягод. Морозец пощипывал лицо, бодря и выгоняя из головы остатки вязкого тумана. Правую ладонь, туго перебинтованную большим платком, неприятно подергивало, но по сравнению с тишиной, свежестью зимней ночи и ощущением, что я все-таки жива, это казалось не стоящим внимания пустяком.

— Очнулась? — улыбнулся наставник.

— Ага, — просипела я, и меня осторожно подняли со снега, на котором я лежала, любуясь звездами. Ноги подкосились, меня повело в сторону, и я вцепилась в Лиона.

— Мастер, а что это было? — с трудом спросила я, уставившись на чернеющий неподалеку от нас провал. В чистом, заметенном снегом поле он выглядел более чем эффектно…

— Это — причина для правила, запрещающего выходить из Школы после наступления темноты, — без намека на улыбку отчеканил Лион.

— Нет такого правила, — по привычке ляпнула я.

— Значит, будет! — сверкнул глазами наставник.

— А как вы меня нашли? — не обращая внимания на неудовольствие мага, спросила я.

— Да я чуть не оглох от твоей ругани, а отследить ментальные ниточки груда не составило, — хмыкнул он.

Ох. Интересно, как же я смогла до него докричаться-то? Далеко, ненадежно, и вообще, я на Лиона точно не настраивалась — даже на Рэма и то не успела!

— И все-таки — зачем я кому-то понадобилась?! — не унималась я.

— Мало ли маньяков, которым требуется сила молодых и безголовых магов? — таким тоном сказал мастер Ривенс, что сразу расхотелось с ним разговаривать.

Зато захотелось спать, и я была согласна даже на первый попавшийся сугроб. Однако Лиона это не вдохновило, и пришлось нам, поддерживая друг друга, тащиться в Школу пешком какими-то поистине козьими тропками — открывать портал наставник категорически отказался, то ли не умел, то ли решил таким образом наглядно продемонстрировать все последствия моего легкомыслия, причем я больше склонялась ко второму варианту. Хорошо еще, Лион нашел мои сапоги, иначе бы эта прогулочка слишком дорого мне обошлась.

Первым делом, едва добравшись до Школы, мастер Ривенс потащил меня в целительский покой, где соскучившиеся за каникулы целители рьяно принялись за новую жертву в моем лице. Так, обмазанная бальзамами, обмотанная лечебными повязками и напоенная успокоительными и восстанавливающими отварами, я и уснула, а во сне снова видела девушку в белом платье, бегущую по тонкому льду подземного озера…

Глава 32

О ДИЕТАХ, СНАХ И ТРЕНИРОВКАХ

Следующий день прошел суетливо и безрадостно, в основном — под охи-ахи Ланки и ругань Рэмиона, который рвался найти моих похитителей и оторвать им все лишнее. Особенно меня напугало его намерение ходить за мной по пятам — такого счастья и в кошмарном сне присниться не могло. Пришлось дать страшную клятву не покидать Школу в одиночку. Скрещенные за спиной пальцы Рэм не заметил и немного успокоился. А еще был допрос у директора. Остромысл чуть душу из меня не вынул, дотошно расспрашивая о мельчайших подробностях вчерашнего происшествия, вплоть до запахов, звуков и сугубо субъективных ощущений. Я морщилась, вздыхала, косилась на близкую, но такую недоступную дверь, но покорно отвечала на вопросы, понимая, что в первую очередь это нужно мне самой. Сомневаюсь, конечно, что подобное повторится, однако береженого боги берегут. Директор стребовал с меня то же обещание, что и Рэм. Привычно скрестив пальцы, я легко пообещала. Остромысл недоверчиво пожевал губами, но все же отпустил меня восвояси. Едва шагнув за порог, я попалась Лиону, который, не тратя времени на нотации, объяснения и прочую ерунду, заставил повторить уже навязшую на зубах клятву. С вытянутыми вперед руками! Мое возмущение проигнорировали с поистине царской невозмутимостью, и пришлось клясться всерьез, что тоже не могло улучшить настроение. А Лион словно добить меня решил — не терпящим возражений тоном заявил, что с завтрашнего дня у нас будет дополнительный час занятий по боевой магии. Чтобы в случае чего я не висела, подобно мешку с… хм… картошкой, а смогла себя защитить. Захотелось послать наставника. Далеко и надолго. Жаль, что большинству желаний сбыться не дано!

А потом начались занятия. К уже знакомым предметам добавились новые — теория и практика перемещений в пространстве, основы превращений, основы работы со стихиями и многие другие. От обилия новой информации кружилась голова, и порой казалось, что в полной тишине можно услышать, как скрипит обленившийся за каникулы мозг. Все шло своим чередом — лекции, контрольные, практикумы, посиделки с друзьями, редкие вылазки в город — всегда большой компанией и обязательно до наступления темноты, как и гласило новое школьное правило. Я вела себя тише воды ниже травы, и, как ни косились на меня пострадавшие на зимнем балу преподаватели, никаких сюрпризов они так и не дождались. Понемногу напряжение сошло на нет, даже старший наставник перестал вздрагивать при моем появлении.

Мой драгоценный женишок исправно волочился за новенькой эльфийкой, оказавшейся на диво скромной и серьезной, а потому неизменно дающей ему от ворот поворот. Правда, длилось это недолго — однажды утром, перед практикумом по некромантии, я нашла некроманта в весьма задумчивом и потрепанном состоянии.

— Что это с тобой? — проявила дружеское участие я.

— Попытался с Эллайей поговорить, — грустно признался Рэм.

Угу, поговорить, как же. Поди, ручки свои тянул туда, куда не положено!

— Это она тебя так? — не поверила я.

Эльфийка с традиционно заковыристым именем была столь изящна, что я не понимала, как она сумку-то с книгами носит. Хотя она почти никогда ее и не носила — студенты рады были потаскать ее вещи. Из моих одногруппничков, к примеру, только Вайшен и не таскал, и то лишь потому, что с головой ухнул в свою любимую некромантию, забив на все остальное.

— Глупости не говори, — поморщился помятый друг. — Это Лион.

— А при чем здесь Лион? — окончательно запуталась я. — Он что, по Эллайе сохнет?!

— Девчо-о-онки, — страдальчески закатил глаза Рэмион. — Одно на уме!

— У нас-то хоть на уме, а у тебя — на лице, — не удержалась я. — Так что Лион?

— Пообещал организовать полную профнепригодность путем вырывания рук, если я еще раз хотя бы попытаюсь изменить его ненаглядной ученице, — хохотнул Рэм.

— Какой ученице? — заторможенно переспросила я.

— Тебе, невестушка, — фыркнул Рэмион. — Из Лиона получилась бы неплохая нянька!

— Няньки своих подопечных жалеют, — буркнула я, ошарашенно хлопая глазами. — А Лион мною все углы в спортзале посшибал. Разве что по потолку не размазывал пока…

— Еще не вечер! — хмыкнул мстительный дружок.

— Не все коту буженина, будет и хворостина, — не удержалась от ответной любезности я, проследив за взглядом Рэма, направленным на эльфийку, беспечно болтающую о чем-то в кругу девчонок с целительского.

Хотя прав он — нездоровый энтузиазм Лиона раз за разом выходил мне боком, а точнее — синяками, растяжениями и прочими «радостями».

Драгоценный наставник решил, что я должна уметь постоять за себя не только магически, но и физически, и дополнительное занятие по боевой магии плавно переросло в еще один час физподготовки, на которой меня гоняли по полосе препятствий, заставляли изворачиваться самым невероятным образом, дабы освободиться из пут, а еще — отрабатывать удары и блоки безо всякого применения магии.

В ответ на мои жалобы и робкие просьбы оставить меня в покое я слышала одно и то же, сказанное столь непреклонным тоном, что желание спорить тотчас же пропадало:

— Ты можешь. Ты должна. Ты должна быть сильной, ты должна уметь постоять за себя даже тогда, когда магия будет бесполезна!

И я вставала, несмотря на боль в мышцах и сбитые в кровь колени и локти, саднящие царапины и ссадины, тупо ноющие, наливающиеся пульсирующей болью синяки. Вставала — и все начиналось заново.