Фэнтези 2003

— У вас с собой некая вещь.

— Понятно и ребенку. Я его не особенно прячу, к тому же мои слуги... и кузнец... и...

— Разумеется, — покорно согласился колдун. — Все знают, направо и налево, что у вас с собой ключ. Никто не знает, что это такое.

— А вы?

Он остановился. Некоторое время Доминика смотрела на него снизу вверх, упрямо и требовательно:

— Вы знаете, что это?

— Это и есть причина, по которой вы не ведете соответствующую вашему положению достойную размеренную жизнь, ^но скитаетесь по дорогам.

Доминика сжала ключ в кулаке — сквозь шаль:

—А вы знаете, что я никому его не отдам?

— А вы знаете, что я не собираюсь его у вас отбирать? У меня своих забот хватает, зачем мне предмет с темной историей, для меня бесполезный?

—Тогда чего вы от меня хотите?

— Ничего. — Колдун вздохнул. — Это как история с плащом... или, к примеру, болотом. Человек тонет на твоих глазах, но правила приличия требуют, чтобы ты смотрел в другую сторону...

— Я тону, по-вашему?

— Да. За вами уже тянется дурная слава. В той гостинице, где портной всучил вам плащ, все убеждены, что вы воровка. Кто-то видел, как вы пытались открыть своим ключом хозяйский сундук...

— Я... — Доминика покраснела.

— А горничная нашего хозяина приходится двоюродной племянницей кухарки с того постоялого двора, где вас застали у дверей чужой комнаты... И, возможно, она уже написала — среди прочих новостей — обо всех ваших приключениях. И письмо уже в дороге.

— Я немедленно уезжаю. — Доминика развернулась.

— Куда? У вас же рессора...

— Откуда вы знаете? Это вы?!

Он развел руками, как бы говоря: уж от таких-то подозрений меня избавьте.

Обеденное время подошло к концу. Из дверей трактира вываливались во двор последние насытившиеся посетители.

— Что же мне делать? — спросила Доминика шепотом. Скорее себя спросила, нежели собеседника.

— Меня зовут Лив, — сказал колдун. — Во всяком случае, это лучшее из моих имен.

* * *

Все время, пока он рассматривал ключ, Доминика не выпускала из рук цепочку.

— Вы мне не доверяете?

— Вы ничем не заслужили мое доверие...

— Правда?

Доминика смутилась.

— Итак? — спросил колдун по имени Лив, возвращая ей ее собственность.

— Это не просто ключ, — сказала она.

— Я догадался.

— Мне нужно... мне непременно нужно найти какой-нибудь замок, который открывается этим ключом.

— И вы перебираете подряд все замки, которые попадаются вам по дороге?

— А что мне делать?

— Как давно вы путешествуете?

Доминика молчала.

— Судя по состоянию вашего гардероба, — безжалостно заметил колдун, — а в особенности судя по теням под вашими глазами... путешествие оказалось долгим.

— Вы можете чем-то помочь мне, Лив? Или просто так насмехаетесь?

— Как я могу вам помочь, если вы ничего мне не рассказываете!

— Я и так уже сказала слишком много.

— Тогда я сейчас уйду и оставлю вас в покое, Доминика. Через несколько дней, когда рессору на вашей карете наконец поменяют, вы продолжите свое безнадежное дело.

— Оно не безнадежное!

— Оно безнадежное. Для этого ключа в мире нет скважины.

Она поднялась:

— А ну-ка повторите.

Он тоже встал. Стол, разделявший собеседников, качнулся. Дернулись язычки двух свечей в подсвечнике.

— Для этого ключа в мире нет скважины, — сказал Лив, глядя Доминике в глаза. — Но, может быть, есть другой путь.

Она посмотрела на ключ.

Сейчас, в полумраке, при свете колеблющихся огоньков, морды стальных грифонов казались живыми. Широкая бородка ключа отблескивала хищно и строго.

— Я слушаю, — сказал Лив тоном ниже.

Доминика села. Лив склонился над ней, упираясь ладонями в стол:

— Это человек, да?

— Да, — Доминика через силу кивнула.

— Он вам дорог?

— Он мне нужен. Не важно, зачем... Вы сказали, есть другой путь?

— Погодите, Доминика... Кто это?

— Какая разница. — Она с силой потерла лицо. — Какая разница, кто он... Что такое этот ваш другой путь? Или вы сказали о нем просто затем, чтобы развязать мне язык?

Лив выпрямился:

— Все. С меня довольно. Худшего врага себе, чем вы, Доминика, редко встретишь на этой земле... Удачной дороги.

— Да погодите вы!..

Он обернулся в дверях.

— Это мой сводный брат, — сказала Доминика.

Лив стоял одной ногой на пороге.

— После смерти матери мой отец женился второй раз...

Колдун слушал, не трогаясь с места.

— Сын моей мачехи... был такой, знаете, нескладный... но милый. Вечно лежал в гамаке, ел вишни, стрелял косточками... И в пятнадцать лет, и в двадцать пять...

Доминика замолчала.

— И что?

— И однажды явился прохожий. С виду бродяга, каких много.

— Среднего роста, борода с проседью, на правой руке нет мизинца?

— А вы его... — Доминика подалась вперед, — знаете?

Лив вернулся к столу. Уселся. Побарабанил пальцами,

будто в поисках хлебной корки; корки не было.

— Если это тот, о ком я подумал... Вероятно, он имел беседу с жертвой... с вашим братом?

— Да, брат был любитель поболтать с прохожими. Кабаки...

— Опасная привычка, — Лив усмехнулся.

— Да... С этим, без пальца, они встречались несколько раз. Почти по-приятельски; на упреки отца брат возражал, что, “ол, бродяга забавен, бродяга складно врет и вообще оригинал...

— А в последнюю встречу? Вы знаете, что эти двое друг Другу сказали?

— Нет. Не было свидетелей... почти. Остался ключ, который провалился в ячейку гамака и едва не потерялся в траве. И остался мальчишка, некстати воровавший вишни. Когда его сняли с дерева, он был в трансе... говорил чужим голосом, повторял заученный текст.

— Что именно?

Доминика зажмурилась:

— «Человек, не имеющий цели, подобен ключу, не имеющему замка. Когда замок откроется ключом — Гастону вернут человеческий облик...» Гастон — это его так звали. Моего брата.

— Когда это было?

— Четыре года и три месяца назад.

Лив кивнул:

— Понятно. Бродягу, лишенного мизинца, зовут Рерт. Он спятил, возомнив, что все на свете имеет цель, явную или скрытую... Таких ключей, как вы носите на шее, в мире не один десяток, смею вас уверить.

— Вы знаете, как его вернуть? Гастона?

Колдун сощипнул со свечки каплю мягкого оплывшего воска. Помял в пальцах; вылепил шарик, похожий на тусклую жемчужину.

Доминика ждала ответа. За тонкой перегородкой гудел обеденный зал; за дверью на лестнице топтался Сыр, хмурый и настороженный. Сыр не доверял чародеям.

— Все зависит от того, как сильно вам нужен ваш сводный брат, — проговорил наконец Лив.

— Я очень к нему привязана, — быстро сказала Доминика.

Лив поднял брови:

— Привязаны настолько, что выждали три года — и только потом пустились на поиски подходящего замка?

Доминика поджала губы:

— Есть и другая причина. Полтора года назад мой отец умер. Наследство — а отец был человек небедный — отписал нам с братом, в равных долях... При условии, что брат явится к нотариусу в человеческом обличье.

— Ваша мачеха...

— Ну разумеется! Она настояла на внесении этого пункта, а умирающий не хотел ее обижать.

— Трогательно.

— Я ее понимаю. — Доминика вздохнула. — Сама она уже не в том возрасте и не того здоровья, чтобы таскаться по Д°' рогам и шарить в поисках замочных скважин...

— С чего вы взяли, что замок надо искать, путешествуя?

— Уважаемый Лив, в нашем городке не осталось ни однои

скважины, к которой мы не примеряли бы наш ключ. Кузнечные лавки, часовые мастерские — все было испробовано...

— Значит, вы рискуете здоровьем — а иногда и жизнью — ради наследства вашего батюшки?

— Я не стану врать, что делала бы это просто ради Гастона. Но он все-таки мой брат, хотя и сводный, и, в общем-то, всегда был со мной приветлив... А кроме того — это ведь страшно и отвратительно, превращать людей в ключи просто так... ради каприза...