Бег сквозь лабиринт

— Какое милое, хорошее место, жаль, что здесь нельзя остаться еще немного.

— Нельзя, моя любовь, — Антон еще раз поцеловал ее, — через пару дней оно иссякнет, потухнет огонь в очаге, посмотри, как сейчас весело потрескивают поленья, кажется, что вокруг ничего не происходит, что до наших врагов многие-многие столетия пути. Потом закончится вода и съестные припасы, а потом в один из прекрасных дней мы проснемся на заснеженной поляне в том, в чем явились сюда. Это волшебное место, но у него мало сил, чтобы долго оберегать нас. Если бы это было так, то приспешники Тэлля смогли нас вычислить по магическим колебаниям воздуха. А они ищут нас.

— Я не сомневаюсь, Антоша, но нам надо решаться, мы не можем все время убегать.

Антон поднялся на ноги, всунув их в теплые меховые тапочки.

— Тебе приготовить книрд или ты хочешь что-нибудь другое…

— Ты не ответил, мы не можем тут долго находиться, ты будешь искать новое дупло, чтобы туда кинуть заклинание и на несколько дней остаться никем не найденными?

— Да, черт возьми! — он с грохотом поставил на стол стакан с водой, — ты не понимаешь, кто такой Тэлль, ты не сталкивалась с ним так, как это пришлось мне. Он чудовище, а СННПИ… Лекс не простит мне того, что я помог Тэллю найти тебя, он не сможет понять…

— Сможет, Антон, — Натали принялась яростно расчесывать свои длинные волосы, — у нас есть только один выход — это вернуться в штаб-квартиру СННПИ. Сначала я тоже испугалась, но теперь понимаю, что сделала глупость. Погибла Настя, и началась война и все из-за меня. Пойми, как больно понимать, что я так во многом виновата.

— Ты ни в чем не можешь себя винить, — он подошел к ней и крепко обнял. — Я не уверен, что Лекс не захочет использовать твою силу, чтобы стать сильнее и победить Тэлля. Твой свет так манит и немногие могут позволить себе отказаться от искушения.

— Но ты… ты ведь не воспользовался этим, ни тогда, ни сейчас.

— Я люблю тебя и мне не нужен твой свет, мне необходимо знать, ощущать, что ты тоже любишь меня.

— Я люблю тебя и не могу позволить, кому-либо разлучить нас. Не забывай, я тоже стала волшебницей. Помнишь «Кайджаам», как ни как, но я прочитала ее и чувствую, что во мне куда больше силы, чем тебе кажется.

— Натали, — он вернулся к столу, — это все так не просто, я согласен, что убегать долго мы не сможем и лучше попасть к людям Лекса, чем в зубы выкормыша Тэлля, но как нам, как мне вернуться… прости, ты скажешь, что я думаю о своей шкуре.

— Ты можешь сделать кофе, так давно не пила нормальный наш кофе, мне этот книрд во, где уже.

— Хорошо, — Антон снял с печи блестящий чайник, — скажи, почему я себя чувствую последней сволочью, мне кажется, что я ничего не могу, не могу даже защитить тебя, хотя я не слабый маг…

— Но их так много, кто хочет твоей смерти и моего света, ты, же не супер-волшебник…хотя, у меня появилась одна идея.

Натали поднялась с кровати и быстро подошла к столу.

— Я могу сделать из тебя просто супер-волшебника, мне снился сон и он помог кое-что понять. Знаешь, почему моя сила ненадолго задерживалась в Зингере и его людях, если их можно назвать людьми в этих выродках…

— Не говори он них, мне тоже больно вспоминать, на что я поневоле обрек тебя на все это, я не знал, что Зингер тоже охотился на тебя.

— Он не охотился на меня, просто я оказалась в нужном месте в нужное время и все. Он словно пес почуял меня, и в его голове сразу созрел план, я могла бы уйти, просто… тогда, мне хотелось есть и спать, я … не хочу вспоминать все это, дело не в Зингере. Я сама пришла к такому решению, что мой свет может принадлежать только тому, кого я люблю, кому я сама готова его отдать.

— Но мне не нужно отдавать твой свет, о чем ты говоришь, — возмутился Антон, — мне не нравится все это, я не хочу за счет твоей силы становиться могущественнее.

Натали вяла его за руку и, поднеся ее к своему лицу, поцеловала его в ладонь. Антон почувствовал, как от ладони к запястью побежали мурашки, Натали подняла глаза и коснулась губами ложбинки на его шее.

— У нас совсем мало времени?

— Почти уже не осталось, — Антон чувствовал, как по телу разбегается морось одновременно с жаром и, закрыв глаза, прижал Натали к своей груди, потом взяв ее голову в руки, заглянул в ее прозрачные зеленые глаза колдуньи и впился в ее нежные сладкие губы. Потом оторвавшись, подхватил на руки и закружил по комнате. Времени еще было предостаточно, до вечера еще было много-много часов. Натали, обхватив его за шею, вскрикнула от неожиданного поворота, но быстро сомлела, когда он, обхватив ее своими сильными руками, опустился вместе с ней на широкую кровать.

— Как ты хороша, — Антон откинул полы ее махрового халата, под которым ничего не было, — ты такая мягкая и твоя кожа, — он сжал в своих руках ее упругие пышные груди, и больше не смог проронить ни слова. Натали ощущала каждой клеткой, что с ней что-то происходит, такого наслаждения она не испытывала никогда, оно раскатывалось по всему телу, заставляя ее изгибаться и вздрагивать от каждого прикосновения. Антон закрыл глаза и, лаская любимую, чувствовал, как маленькими шажками к нему подступает томная нега, блаженство и головокружение, словно летишь с самой высокой в мире скалы, раскинув руки, как птица и тебе нечего бояться. Антон открыл глаза и увидел, что тонет в ярком и в тоже время мягком теплом свете, словно он занимался любовью со звездой, на время, спустившейся с небес. Натали смотрела на него и улыбалась, на ее лице было такое счастье, что Антон на время забыл про все то, что нависло над ними, словно маятник смерти, который медленно, но верно опускался. Он прижался к ней и поцеловал в разгоряченные губы, ощущая их пленяющий вкус. Натали гладила его спине, свет понемногу гас, как и огонь в камине. Антон посмотрел в сторону окна, смеркалось.

— Нам пора, — он поцеловал ее уголок рта, — иначе окажемся в темном лесу. Собери что-нибудь из еды, неизвестно, сколько нам придется бродить по лесу.

Натали подперла кулачком щеку и вытянулась, словно пантера, на кровати.

— Мы должны помочь им.

— Кому? — он непонимающе посмотрел на нее.

— Андрей, Борис и Элейн в опасности. Ариетта заманила их в катакомбы, где вампиры устроят им пламенную встречу.

Антон раздосадовано уставился на нее, ничего не понимая.

— Но Ариетта, как?

— Ни о чем не спрашивай, просто доверься мне, нет времени все объяснять, — Натали возбужденно начала ходить по комнате, — мне нужно сосредоточиться.

Она начала быстро одеваться. Натянула замшевые штаны, быстро заправила рубашку, убрала волосы и, остановившись невидящим взглядом, посмотрела в пустоту.

— Они уже почти, что там, Антон, у нас есть шанс перед СННПИ, после того, как мы разгромим там все, Лекс ничего тебе не сделает, он будет благодарен нам, — она крепко поцеловала Антона.

— Я думаю объяснения будут потом? — уронил Антон, завязывая еду и воду в узелок.

— Да, только скажи что это за город, с огромным дворцом…Мерлина.

— Это Гера, — он быстро оделся, проверив пистолеты, в них было еще достаточно патронов, шепнув заклятие, он вставил их в кобуру и набросил на плечи теплый кожаный плащ на подстежке из белого медведя. — Ты хочешь отправиться туда?

Антон внезапно почувствовал прилив силы, она словно морозный горный ветер пробудила его ото сна. Натали посмотрела на него в упор и улыбнулась, застегивая меховую куртку.

— Ты еще не знаешь, на что мы с тобой способны, — она взяла его за руку, — Лэкк.

Бледное марево портала задрожало и открыло им проход, откуда были слышны крики и стоны.

— Ты готова? — спросил Антон, сжав ее руку.

— Вполне.

Тэлль стоял у окна и долго всматривался в темноту. Большие снежные хлопья падали и падали заваливая все огромными сугробами, здесь было трудно пройти пешему, столько навалило снега. Тэлль, поежившись, вернулся к камину, где жарко горел огонь. Усевшись в мягкое кресло, он набил трубку и закурил. Ароматный горький дым поднялся к потолку, Аркад закрыл глаза и почувствовал, как он одинок, как устал он. Впервые за все годы, когда он получил темную власть, ему стало тоскливо, словно старому псу, отживающему последние месяцы. Такая тоска все чаще стала нападать на него, и он не мог понять ее причины. Он злился, срывался на Философе, единственном кому он мог доверять, потом сожалел о происшедшем и впадал в апатию.