Всадники Ветра (СИ)

Но если я обращалась к Роупу, то мысли неизменно останавливались на черной веревке, обмотанной вокруг его руки. Загадка этого странного атрибута почему-то не давала покоя, и я напряженно пролистывала в своей памяти все знания о подобных явлениях, но натыкалась на озадаченную пустоту. Но веревка не могла быть просто прихотью парня, он жил среди людей, которые магией пытались заставить меня прийти к ним, а такое поведение говорит о многом. Или ни о чем не говорит.

Каждый день пути разжигал интерес, мне не терпелось увидеть это странное селение, в котором обитают люди, поголовно наделенные магией. Мне представлялось, что там исчезнет чувство одиночества и непохожести на других, а если со мной рядом будет Роуп, то тогда я наконец-таки обрету свое полноценное счастье. Но любовь к Силенсу не позволяла полностью погрузиться в эти сладостные мечты, болезненными осколками впиваясь в медленно заживающее сердце. Смысл того, что теперь муж для меня просто муж, так раздражал, что порой возникло желание разрубить какой-нибудь куст на мелкие-мелкие веточки. Но я сдерживала свою ярость, тренируя не только тело, но и дух.

Это путешествие дало возможность не только натренировать мое отвыкшее от физических нагрузок тело, но и усовершенствовать буйную, страстную душу. Теперь слова Энтраста не выглядели непонятными, я старалась следовать его предписании, хотя мысль о том, что король мог меня убить без всяческих колебаний, отторгала всю симпатию от этого старого человека. Но принц ведь защищал… Я поспешила выбросить его из головы и еще крепче стиснула зубы, продолжая смотреть в бесконечно расстилающуюся даль. Зов в груди пульсировал отчетливее.

Моя внутренняя погруженность в размышления не позволяла в полной мере прочувствовать окружающий мир, пока в это же время волки купались в наслаждении от смены запахов, новых территорий и впечатлений. Я ошиблась, когда решила, что они знают дорогу. Нилли и Алди никогда не бывали там, куда мы направлялись. Но это не имело никакого значения, а феерия разных красок составляла основу наших ярких впечатлений. Если мы шли через лиственные рощи, то волки поминутно охотились на мышей, немного утоляя свой голод, но не используя в полной мере весь свой талант. Мышка — отличный трофей для волчонка, но не для взрослых хищников. Если под нашими ногами и лапами шелестели мягкие зеленые иголки, а ноздри заполнял тяжелый смолистый аромат, то на ужин Нилли и Алди притаскивали какого-нибудь оленя или зайца. Кролики попадались нам в степях, а дикий поросенок только раз попался в челюсти Алди, когда слегка зазевался под зеленеющим дубом. Разнообразная мясная диета укрепляла мои силы, давала энергию на долгий летний переход, но никоим образом не влияла на мое внутреннее состояние, которое все глубже пряталось на задворки наших объединенных рассудков.

Я сидела, скрестив ноги, у самодельной маленькой коптильни и подкидывала в маленький костерок сосновых иголок и переворачивала тонко нарезанные куски мяса. Сегодня Алди притащил такого крупного оленя, что даже тройными усилиями мы не сумели прикончить огромную тушу до конца. И вот теперь, с полным желудком, слипающимися глазами я смотрела на коптящееся мясо. Приятный запах не возбуждал никаких аппетитов, даже созерцание ночной природы не будило интереса, холодная отчужденность наполнила мой рассудок до краев. Машинально переворачивая куски мяса, пыталась вглядываться в огонь, но даже пляшущие оранжевые язычки и мелкие искорки не приносили должного умиротворения. Не возникало и желания потянуться к Роупу, как и коснуться волков, которые обеспокоенно скулили, прячась на границы тьмы и света. Настолько все надоело, что жизнь почти покинула мое тело, оставив невнятный след интеллекта в опустевшей голове. Одиночество плохо влило на мое душевное состояние.

Ясный образ холодной металлической змеи из моего кошмара предстал перед глазами, он обвился тугой петлей вокруг меня, притягивая душу обратно, туда, где ей было место. Я ошалело сопротивлялась, пока руки машинально выполняли свою работу. Но лед упорно тянул обратно, просто не находилось сил сопротивляться, я с отчаяньем чувствовала, как снова обретаю форму собственного тела. Тут же обрушилась волна радости и торжества волков, едва не уронившая меня на землю. Инстинктивно вцепившись в камни коптильни, привыкала, словно новорожденный щенок, к окружающей обстановке, пока не умудрилась принять то, что я — это я. Холодная змея меня спасла.

Отдышавшись, я попыталась занять себя чем-нибудь дельным. Начала спокойно заворачивать мясо в листья лопуха, не придавая значению дрожи в пальцах, продолжала неистово сворачивать зеленые складки. Когда мясо кончилось, я резко встала, уложила завернутое мясо на дно сумки, предварительно обмотала тканью, в которую Жэдэ сложила мне еду. Когда все мои короткие дела закончились, я в бессилии опустилась на шерстяное одеяло и подобрала колени к подбородку, повторяя давнюю позу Роупа. Я хотела к нему потянуться, но тут же отвергла эту мысль, продолжая упорно глядеть в пляшущие язычки костра возле походной постели, теребя пальцами шерсть Алди.

Я всяческими способами безделья и деятельности старалась отвлекать себя от размышлений о змее, что спасла меня. Или это что-то иное? Не в силах разобраться с этим, просто боялась прикасаться к привлекательной загадке, занимая себя совершенно ненужными занятиями. Когда ночь вокруг наконец-то сгустилась окончательно, с опаской легла спиной на одеяло, вглядываясь в бесконечную черноту. Звезды вспыхивали на небесном полотне неожиданно, но красиво. Отвлеченная этими яркими всполохами, я постепенно забывала то, что произошло со мной, погружаясь в полудрему. Но как только глаза закрылись, образ металлической живой нити схватил меня в свои безжалостные объятия. Я думала закричать, но потом не увидела смысла в этом отчаянном поступке ничего разумного.

Но холодная змея даже в мыслях не имела такого предположения, чтобы причинять мне боль или страдания. Она просто по привычке обвивалась вокруг меня, доходя до шрама. Когда, наконец, змея достигла шеи, я затрепетала. Металлическая нить скользнула вниз, каким-то мистическим образом стянула с меня ремень, который держал неснятые потертые штаны, и заняла его место. Поначалу тонкая, она расширялась, пока не отяжелела и потеплела из-за температуры моей кожи. Потом ледяной холод ужаса отпустил мою душу, но убегать и прятаться уже не возникало желания. Я благодарно вздохнула и уснула.

Наутро, проведя рукой по одеялу, я наткнулась на свой ремень и удивленно села. Алди спал в двух шагах от меня, а к нему прижималась хрипло посапывающая Нилли. Повертев в руках старый ремень, я опасливо опустила взгляд на свою талию.

Там действительно красовалось нечто серебряное и на ощупь металлическое. Только гладкое длинное тело приобрело некоторую раздробленность. Моему вниманию предстала красиво скованная серебряная цепь, не слишком изящная, но и не массивная, как могло показаться. Аккуратно скользя подушечками пальцев по округлым, слегка сужающимся к концу звеньям, я благоговела перед этим предметам, хотя причину восхищения отыскать представлялось невозможным. Лед змеи из моего кошмара сменился приятным, покалывающим кожу холодком, который был таким естественным, что возник вопрос, как я раньше обходилась без этого ощущения. Слабое сияние, исходившее от цепи, не вызывало во мне никакого удивления. Просто так должно быть.

Поднявшись на ноги, я попыталась вытянуть цепь из штанов, но у меня ничего не получилось. Пальцы скользнули по ткани, но не нащупали там звеньев цепи. Недоуменно глядя на серебряные блики, я вспомнила реакцию Роупа, который поразился тому, что я увидела «спрятанную им веревку». Сейчас моя цепь, видимо, сделала то же самое — она укрылась от посторонних глаз. Но вот как только взять ее в руки? Этот вопрос занимал меня весь следующий день, хотя из-за упрямства я решила не спрашивать об этом Роупа.

Беспокойство за парня начало тревожить, но не значительно, поэтому я не спешила тратить свои силы для использования Динео, желая поскорее добраться до таинственного места и уже воочию увидеть все там происходящее. Волки одобрительно обнюхали цепь, которую, к моему превеликому удивлению, они заметили, и продолжили исследовать дорогу на предмет опасностей. За последние дни это стало таким привычным, что я почти не замечала, как переставляю ноги и быстро поспеваю за Алди.