Райское Местечко

– Танцам меня учат три девушки: Кристина, Наташа и Берта. У Наташи в роду были цыгане, и она сказала, что предвидит для меня какую-то опасность, связанную с водой. Она сама мутант, у нее жабры, и она решила научить меня преодолевать дыхательный рефлекс…

Я чувствовал, что речь моя превращается в сбивчивый лепет, и замолчал. Ф-фу-у… Кажется, я в чем-то оправдываюсь перед Мелиссой…

Я не понимал, что со мной происходит. Я же никогда не страдал косноязычием! Я попытался рассказать о своих успехах в бальных танцах, но после нескольких слов опять замолк.

Мелисса по-прежнему разглядывала морской горизонт. Наконец она произнесла в пространство:

– Вижу, Георг подобрал тебе хороших учителей. Видимо, вы проводите вместе много времени, и не только в бальном зале или в бассейне? В «Экстремальном Балете» работают очень красивые девушки. Кто из них тебе понравился больше всего?

Голос Мелиссы звучал спокойно, с нейтрально-благожелательными интонациями, но стояла она при этом совершенно неподвижно, по-прежнему глядя куда-то в иллюзорную даль.

«Да уж не ревность ли это?!! – осенило меня.- Но… Мелисса – и ревность? Будь на ее месте любая другая женщина, я бы ни секунды не сомневался, но Мелисса, Первый селфер… Неужели? Или я заснул в ожидании ее прихода и вижу сон? Безумный сон?»

Беспорядочные мысли мелькали у меня в голове, и я никак не мог решить, что я должен сказать. Но вопрос был задан, и Мелисса ждала ответ.

«Ладно, если это – сон, то чего бояться? А если это – явь и я все понимаю неправильно? Все равно, надо рискнуть. В конце концов, не убьет же она меня, разве что слегка покалечит…» И я решился.

Я приблизился к Мелиссе почти вплотную, наклонился и, касаясь губами ее волос, сказал совсем тихо:

– Есть одна балерина, с которой не может сравниться ни одна женщина на свете… Ее имя – Надя…

Конечно, голос мой пару раз предательски дрогнул…

Мелисса медленно повернулась ко мне, подняла голову и посмотрела мне прямо в глаза.

Время остановилось…

И тут раздался настойчивый звонок.

Я пошел открывать дверь.

Знакомый официант деловито вкатил в номер тележку:

– Где будем накрывать?

Я не сразу осознал его вопрос… Да, ужин! Я вспомнил, что для ужина я поставил в углу гостиной низкий столик и два кресла, и махнул официанту в ту сторону. Он принялся ловко расставлять приборы и блюда.

В гостиную с лоджии вошла Мелисса, опять с чужим лицом, красивым и оживленным. Она мило поздоровалась с официантом.

– О, госпожа, я никогда вас раньше не видел… Ну почему такие очаровательные девушки не заходят в нашу таверну? Надеюсь, после сегодняшнего ужина вы, оценив нашу кухню, обязательно заглянете к нам! Вы украсите своим присутствием наше заведение, и вас ждет очень интересное зрелище, поверьте мне! Игровой голофильм «Рынок в Ни-мойе»! Приходите, не пожалеете! А я с удовольствием всегда вас обслужу!

Мелисса доброжелательно слушала официанта. Это был приятный человек средних лет, безукоризненно воспитанный, и чувствовалось, что комплименты он говорит от души. И он был достаточно деликатен, чтобы не задерживаться в номере ни секунды сверх необходимого. Как только мы расположились в креслах, он достал из серебряного ведерочка со льдом бутылку, открыл ее и наполнил наши бокалы. Это было сладкое красное шампанское, великолепное, как и все на «Маджипуре». Пожелав нам приятного ужина, официант удалился.

Мелисса сидела в кресле нога на ногу, откинувшись на подушки, и не спешила вернуть свое лицо. Я перестал что бы то ни было понимать.

«Неужели все это – игры кошки с мышкой? – возникла у меня горькая мысль.- Но зачем?»

И тут в моем сознании отчетливо прозвучал голос: «Все впереди, все будет хорошо, но сейчас еще не время…» Наверное, это был голое моего подсознания, что же еще? Я тут же успокоился и повеселел, потому что уже не раз убеждался, что мое подсознание гораздо лучше, чем сознание, ориентируется в происходящем. Взять хотя бы ситуацию с тэрами… Конечно, черные бутоны моей второй структуры мозга продолжают распускаться и сплетаться в сеть…

Мелисса подняла бокал:

– Алекс, за успех нашей операции на Корнезо!

Мы выпили, и Мелисса вернула свой привычный облик.

Когда все было съедено и выпито,- убей бог, не помню, что я ел, но все было очень вкусно,- Мелисса спросила меня, как я продвинулся в изучении Корнезо. Я сумел достаточно кратко и внятно рассказать о своих занятиях, но вывод мне пришлось сделать неутешительный:

– Мэм, несмотря на то что я очень внимательно старался разобраться в особенностях Корнезо, я все равно не смог понять, что мы будем делать, чтобы спасти их! Я понимаю, что мы в состоянии изменить их геном и следующие поколения были бы уже совершенно нормальными. Но для этого необходимо добровольное участие всех без исключения корнезианцев, ведь необходимо корректировать ДНК на уровне яйцеклетки!

– Алекс, ты совершенно прав! Действительно, проблема в том, что именно этого мы сейчас сделать не можем. Наша непосредственная задача – совсем другая. Сейчас нам надо предотвратить немедленную гибель цивилизации. Последние сообщения с Корнезо говорят о том, что количество ахи в океане стремительно уменьшается. Уже зафиксированы случаи, когда за одним косяком ахи гонялись рыбацкие артели двух-трех островов. До прямых столкновений дело пока не доходило, но недалеко то время, когда появятся первые жертвы… И люди исчезают все чаще. И не важно, что принесет больше жертв – резня, устроенная маньяками, или «рыбные войны»,- конец будет один.

Наша первая и главная задача – обеспечить источник вещества, предотвращающего неупорядоченный рост сети нейронов в мозгу аборигенов. Это лекарство, как ты знаешь, синтезируется в желудках корнезианцев из компонентов, содержащихся в ахе и в соце. Мы не станем заменять аху чем-то иным и не будем восстанавливать ее исходные свойства. Мы сумели получить штамм бактерий с «правой» ДНК, которые вырабатывают не один из компонентов нужного лекарства, а непосредственно то самое необходимое активное вещество. Его состав и структура довольно сложны, мы его сокращенно называем ОРС, ограничитель роста сети.

Более того, для нашего штамма концентрация ОРС в крови корнезианцев является регулятором численности вырабатывающих его бактерий. Созданный нами штамм поддерживает свою стабильную численность в организме корнезианца как раз при концентрации ОРС, оптимальной для обеспечения развития нейронной сети в рамках нормы. И при этом не страшно, если абориген продолжает потреблять аху с соце и они добавляют в его организм такое же точно вещество, тот же ОРС. Просто пока концентрация ОРС ниже нормы, бактерии активно размножаются, и концентрация ОРС повышается. Как только концентрация становится выше нормы, бактерии начинают гибнуть, и уровень концентрации снижается. Такая вот очень простая система с авторегулировкой. И нет проблем с оптимизацией количества потребляемой ахи, много ли ее ест человек, мало ли… Может совсем не есть, наши бактерии обеспечат ему абсолютно нормальное развитие мозга.

– Мелисса, но ведь это решение гораздо лучше того, что придумали сами корнезианцы!

– Не скажи. Конечно, наш вариант снимает проблему зависимости от качества ахи, а также необходимость индивидуального подбора дозировки ее потребления при различиях в массе, в особенностях обмена веществ, в процессе возрастных изменений организма и так далее. Но любой штамм бактерий гораздо менее стабилен во времени, чем любой вид крупных многоклеточных организмов. Стремительная смена поколений бактерий даже при очень низком уровне мутаций не позволит штамму сохранить свои свойства не то что 60 тысяч лет, но даже несколько десятилетий. Мы придумали очень хорошее решение, но оно дает лишь некоторое время для подготовки к проведению генетических изменений в организмах корнезианцев, дает нам время достучаться до их сознания, пусть не в этом, так в следующем поколении. И конечно, необходим постоянный контроль и, при необходимости, корректировка генома внедренного штамма.