Джарка Руус (ЛП)

Он долго размышлял над этим. Его преследователь появился снаружи «Лжи Рыбака», когда их небольшая компания бежала по улицам, чтобы добраться до спасительного «Скользящего». Он пытался убить его и там, и позднее на борту корабля, прежде чем они сумели сбросить его. Прямо перед ним погиб мужчина, убитый кинжалом, брошенным с крыши и предназначавшимся для него. Все то время он лишь украдкой смог разглядеть владельца кинжала, но и этого хватило, чтобы предположить, что он был не совсем человеком.

Что же с ним случилось?

Было бы удобно считать, что он погиб на борту «Галафила», поглощенный преисподней, куда отправился корабль, гномы–охотники и Терек Молт. Но Пен не верил, что именно так и случилось. Он чувствовал, что это не так. Тварь, которая гналась за ним по тем улицам, не дала бы так застать себя врасплох. Если она все же находилась с Тереком Молтом, когда их нашел «Галафил», то она должны была покинуть корабль и снова его преследовать. Она должна была выжить.

И могла быть сейчас где–то рядом.

Несмотря на тот факт, что он был практически уверен, что это не так, он с опаской огляделся, всматриваясь в темноту, как будто что–то могло из нее появиться. Он даже потратил какое–то время, чтобы прощупать местность своей магией и получить отклики от ночных существ, насекомых, птиц и зверей, которые населяли мрак в этом болоте, выискивая все, что могло предупредить его об опасности. Удостоверившись, что ему ничего не угрожало, что тот смертоносный и невидимый охотник, которого он боялся, не скрывался где–то тут, он сделал глубокий вдох и медленно выдохнул, чувствуя себя комфортно от того, что, по крайней мере, в данный момент он в безопасности.

Тем не менее, он сидел, прислушиваясь, всю остальную часть своего караула.

Когда его время сторожить закончилось, он еще долго не мог заснуть.

Проснувшись следующим утром, Пен ничего не рассказал Хайбер и Тагвену о своих опасениях. Это ничего бы не изменило. Все и так уже были на грани, и лишнее напряжение никак бы не помогло нынешней ситуации. К тому же, тот охотник с темных улиц Аначере мог оказаться жителем этого портового города а не орудием Терека Молта. Если бы этот охотник был инструментом друида, то уже давно нашел бы возможность выследить и избавиться от них. Да и сам друид не стал бы связываться с ними, если у него под рукой было бы такое существо, которое выполнит за него всю работу.

Несмотря на эти довольно разумные доводы, Пен не стал чувствовать себя лучше, и в итоге они не убедили его, что проблемы с этим таинственным врагом закончились. Только потому, что он не мог точно сказать, где тот находится, не означало, что он избавился от него. Но он продолжал эти тревожные размышления, понимая, что для них самое главное сейчас состояло в том, чтобы выбраться из Шлаков.

Весь день они стремились к этому, пробираясь по болоту через переплетение корней, плотные заросли тростника, зыбучие пески, карстовые воронки и илистые кочки, кишащие кровососущими насекомыми и прочей мошкарой. До сих пор они так ничего не ели и не пили, так как потеряли все свои припасы во время нападения тех лиан, и этот недостаток питания начинал сказываться. Тагвен испытывал спазмы желудка, Хайбер боролась с приступами головокружения, а Пена лихорадило. Все трое слабели и их продвижение заметно замедлялось. Если они вскоре не найдут пищу и воду, то у них начнутся серьезные неприятности.

Примерно в полдень они оказались в дико заросшем кустарником лесу, который простирался в обоих направлениях насколько хватало глаз. Пронизанный клубами тумана, этот лес был настолько обширен, что не было никакой надежды обойти его стороной. В любом случае, они слишком устали, чтобы делать что–нибудь, кроме как идти вперед, поэтому они так и поступили. Протиснувшись в эти джунгли, они скоро обнаружили, что вынуждены двигаться только друг за другом, поскольку деревья росли так близко, а пространство между ними было забито ежевикой и другими кустарниками, что по–другому пройти было просто невозможно. Петляя среди стволов и стеблей, они потом и кровью пробирались по болотной воде и засасывающему илу, используя в качестве опоры корни и ветки. Над головой в сырой листве сновали птицы и белки–летяги, а по земле скользили змеи и сновали грызуны, едва заметные в этом месиве. Время от времени они замечали и более крупных существ, хребты которых показывались на поверхности более глубокой воды.

— Я думал, что хуже быть не может, — в какой–то момент проворчал Тагвен, его борода была усеяна ежевикой. — Есть ли у этого места конец?

По мере их продвижения Пен начал волноваться о том, что будет, если они окажутся в этих зарослях, когда стемнеет. Если такое случится, то им придется забраться на дерево и провести ночь наверху. Его не тревожила перспектива сторожить среди ветвей всю ночь, чтобы не столкнуться с большими змеями, но он не видел никакой другой альтернативы. Он начал давать себе обещания, как он будет вести свою жизнь, если до темноты им удастся добраться до более пригодного участка земли.

Они испытали чувство облегчения, когда это произошло, но лишь на мгновение. Они продрались из густых зарослей влажной травы и тростника и поднялись на какую–то насыпь, которая казалась островом посреди этого болота, посреди этой сырости. Пен, шедший впереди, вздохнул с облегчением, когда ступил на первую твердую землю, оказавшуюся под ногами за эти дни, а потом сразу же застыл на месте.

Слева, примерно в десяти ярдах, стоял самый огромный болотный кот, которого он когда–либо видел в своей жизни. Он не был знаком с болотными котами, поэтому наткнуться на одного из них шокировало уже само по себе. Но этот конкретный кот заставил его застыть на месте, и по всем телу до самых кончиков пальцев пробежала дрожь. Для начала, он был огромен — не просто большой, какими бывают все болотные коты, а гигантский. Он не был худым и гладким; он был мускулистым и крепким, ветераном сражений, которые оставили шрамы на его пятнистом, темном теле. Он стоял перед ним на всех четырех лапах, похожий на кодена, густая шерсть вокруг его шеи придавала ему этот медвежий вид. Также через его глаза на морде проходила черная полоса, так что казалось, будто он носил маску.

Пен не почувствовал его, он его вообще не обнаружил. Он выискивал существ, которые могли представлять для них угрозу, связываясь с окружающей жизнью, и до сих пор не знал, что тут находился этот кот. Он, должно быть, поджидал их, зная, что они придут сюда сами.

Увидев Пена, болотный кот навострил уши, а его светящиеся глаза стали широкими, как янтарные фонари. Он издал кашляющий звук, низкий и гулкий, и в тот же миг все болото затихло.

Хайбер Элессдил издала сдавленный вздох:

— О, духи, — удалось ей прошептать.

Глаза Пена уставились на болотного кота, пытаясь понять его намерения. Казалось, у него их вообще не было, за исключением любопытства. Вдруг его глаза прищурились и в знак предостережения морда отпрянула назад, и Пен обернулся, увидев, как Хайбер медленно вытаскивает из своего кармана мешочек с Эльфийскими камнями.

— Убери их! — прошипел он ей. — Все равно они бесполезны!

Она заколебалась. Потом так же медленно Эльфийские камни исчезли в ее одежде. Раздраженная и озлобленная, она пристально посмотрела на него:

— Надеюсь, что у тебя есть план получше, Пендеррин!

Тагвен выглядел так, будто надеялся на то же самое, однако, по правде, у Пена вообще не было никакого плана, кроме попытки избежать конфронтации. Оказалось, что и кот, и люди намеревались пройти по одному и тому же участку земли. Кому–то из них придется уступить дорогу.

Большой кот зарычал, звук напоминал скорее мычание, а не рык. Хотя Пен мог сказать, что этот звук не нес в себе угрозу, тем не менее его спутники поспешно отступили. Мальчик жестом показал им оставаться на месте, не делать никаких движений, которые могли быть истолкованы, как попытка бежать. Такие движения могли заставить болотного кота броситься на них. Нужно было показать, что они не боятся, но и не угрожают. Это была бы хорошая уловка, если бы они знали, как это сделать.