"Охотник. Здесь слезам не верят!"(СИ)

Через пять минут Сергар уже сидел на деревянной лавке-лежанке в камере, стены которой были отделаны типичным для таких мест манером - так называемой "шубой", ужасной придумкой больного разума неизвестного строителя.

Как некогда сказал Сергару его приятель, бывший участковый, а ныне начальник службы безопасности клиники, такая отделк нужна была для того, чтобы задержанные ничего не писали на стенах. Вот только так и не смог прояснить один вопрос - чем эти самые задержанные могут писать на стенах камеры, если все их носимое с собой имущество осталось в пакете дежурного во время личного досмотра? Проще говоря - прежде чем поместить в камеру, отбирают все, вплоть до шнурков и авторучек. Шнурками можно удавиться, или удавить, авторучкой или карандашом убить, воткнув их в глаз, или в сонную артерию (будто нельзя это сделать просто пальцами!)

В камере никого не было, и Сергар с удовольствием растянулся на жестком ложе, отполированном боками тысяч злодеев, и людей, случайно попавших в жернова правосудия - вот как сегодня Сергар, например. Лежать было не очень удобно, или скорее - совсем не удобно, но боевой маг в своей жизни полежал в стольких гадких местах, что этот топчан в сравнении, к примеру, с вонючим, кишащим кровососущими гадами болотом, или ледяным, покрытым окровавленным снегом полем битвы мог показаться роскошным ложем в самом богатом из дворянских домов.

Нервное напряжение отпустило, и сейчас в голове Сергара царили апатия, тоска и досада - ну почему вот так всегда? Почему, как только соберешься сделать доброе дело, тебя настигает расплата? Как там сказано? "Добрые дела наказуемы"? Абсолютно верная пословица. Абсолютно!

Вспомнилось, как на заре своей воинской службы шел по улице, и остановился возле чумазой девчонки лет десяти, которая просила милостыню. Сердце дрогнуло, и Сергар достал из кошеля с только что полученным жалованьем несколько медных монет. Отдал девочке, пошел дальше, и тут же обнаружил, что лишился этого самого кошеля. Срезали, да так ловко, что совсем ничего не почувствовал.

Девочки, само собой, уже и след простыл, а когда вечером рассказал об этой истории приятелям, сидя за столом трактира, был оглушен радостным смехом более опытных товарищей - оказывается, именно таким способом задерживают жертву уличные воры, отвлекая внимание "клиента", захваченного мыслью о сострадании к несчастному ребенку. Обычно на роль несчастной попрошайки берут самую красивую, глазастую девочку, одетую чисто, но очень бедно - чтобы не выглядела профессионалкой. Часто эта самая девочка и обчищает карманы у зазевавшегося дурачка.

Неожиданно и незаметно для себя Сергар уснул, зависнув над обдумыванием проблемы: почему старушка таки и лежит без сознания? С какой стати? Ведь он сделал все, что мог! И довольно эффективно, если судить об этом по словам девушки-следователя! Ведь помолодела старушенция, а значит - и снадобье, и магия подействовали! И почему тогда - вот так?

Жаль, что его оторвали от пациентки, не успел поработать с ней как следует. Может в этом дело? Может, не завершил цикл?

Из сна его вырвал грохот запоров, и Сергар пробудился, будто и не спал - адвокат?! Наконец-то! Хватит нюхать спертый воздух, "напоенный" запахом хлорки и блевотины, хватит валяться на голых досках - упругий матрас ждет усталого путника! Долго же ехал Гольдштейн, не торопится, демоны его задери!

Но это был не Гольдштейн. Мужчина лет сорока, незаметный, невидный, в скромном строгом костюме, который не всегда можно купить в первом попавшемся магазине. С ним - помощник дежурного, курносый парень с веснушками на пухлых щеках.

- Вот он! Вы про него спрашивали!

- Выйди! - голос незнакомца был властным, хоть и негромким, и помощник дежурного тут же исчез, будто смытый в унитаз. Мужчина пристально, тяжело посмотрел на Сергара, лежащего на топчане, помолчал с минуту, рассматривая, буравя взглядом, и только потом спросил:

- Это ты отравил мою мать?

Глава 2

Нет, Сергар не вытаращил глаза, сделав вид, что ничего не понял. Но и не стал уверять, что ни причем, что это ошибка, что все совсем не так, как выглядит, и все такое прочее. Он так и остался лежать, заложив руки за голову и молча глядя на незнакомца. Иногда нужно просто подождать, и ситуация разъяснится сама собой.

- Повторяю вопрос - это ты отравил мою мать? - мужчина сделал шаг к топчану, и Сергару показалось, что его собираются пнуть. Маг не любил, когда его пинают, а потому приготовился к схватке, которая закончится заведомо плохо - или он завалит этого человека, и полицейских, которые прибегут на помощь, или завалят его, после того, как поубивает часть тех же самых полицейских.

Скорее всего - выйти из здания ему не дадут. Везде стальные двери, везде видеокамеры - шансов мало. Остается лишь надеяться на лучшее. Или терпеть пинки.

Но случилось совсем не то, чего ожидал опальный лекарь. Человек устало опустился на край топчана рядом с Сергаром, и не глядя на него, сказал, глядя в пространство:

- Что ты с ней сделал? Погоди, не спеши с ответом. Я знаю, что ее ударил не ты. Знаю, что ты проводил с ней какое-то лечение, водил руками, вливал ей в рот какое-то лекарство. Думаю, что от твоего лечения мама помолодела, а рана у нее на затылке чудесным образом зажила. Вот только она до сих пор не пришла в себя, лежит без движения, и мне сказали, что возможно - ты ее отравил. А теперь скажи мне - ты это сделал? Если ты - зачем? И самое главное - можешь ли исправить то, что сделал, или нет? Это моя мать, она дорога мне, и если из-за тебя мама погибнет - клянусь, ты пожалеешь. Это не угроза, это констатация факта. Итак, жду объяснений!

- Я не знаю - просто сказал Сергар, и уселся рядом с незнакомцем на край топчана - Не знаю, что с ней случилось. По моим расчетам она уже должна была встать на ноги. Возможно, я просто не успел.

- Что значит - не успел?! - вскинулся мужчина, и Сергар ощутил идущую от него волну гнева, ярости и разочарования - Как так - не успел?! Что такое - не успел?

- Мне мешали - угрюмо пояснил лекарь, неосознанно сжимая пальцы правой руки в кулак - Вначале эти идиоты, которые напали на девушку. Потом - полицейские. Мне все время кто-то мешал, и я не мог провести сеанс лечения как следует. Возможно, ее разум уже улетел. Здесь осталось лишь тело. Так бывает...увы.

- Да будь ты проклят! - яростно выдохнул человек, и повернул к Сергару искаженное болью лицо - Плевать на все - главное, ты можешь что-нибудь сделать?! Вылечить ее?!

Сергар помолчал, подумал, пожал плечами:

- Не уверен. Но возможно, что шанс такой есть. Если она не успела улететь далеко и зависла в Межвременье.

- Каком таком межвременье? - слегка опешил мужчина - Что значит - улетела? Ты что, сумасшедший?! О чем ты говоришь?!

- Неважно. Совсем не важно - пожал плечами Сергар, и снова улегся на топчан - Все равно я сейчас здесь, так что разговоры о лечении не имеют никакого значения.

- Это я здесь решаю, имеет что-то значение, или нет! - с угрозой, мрачно бросил пришелец - Возможно, мать сейчас была бы в сознании, если бы не ты. Ты не дал подойти врачам скорой помощи, ты не позволил им оказать ей необходимую помощь, и значит - ты ответишь, если она умрет. Или останется вот такой - безмозглым овощем!

Мужчина помолчал минуты три, потом жестко спросил:

- Если тебя выпустят - вылечишь?

- Не знаю - после паузы повторил Сергар - Гарантию дать не могу. Возможно, что у нее был сильно поврежден мозг. Вот и результат.

- Рентген показал, что повреждений нет. Есть старые, зарубцевавшиеся шрамы, следы удара на затылке. Но свежих ран нет. Никто не смог сказать, откуда у нее под головой взялась кровь!

Незнакомец пристально посмотрел в глаза Сергара, и тот спокойно ответил:

- Да. Нет ран. Потому, что я их залечил. У нее был раздроблен затылок, и я как мог, так ее и вылечил. Но похоже что не до конца. Если вы меня выпустите - я попробую ее вылечить. Повторюсь - результата не гарантирую, но только скажу: чем дольше она без нужного лечения, тем меньше шанс ее вылечить. И кроме того - мне нужно мое снадобье, без него работать не могу. Эффект слабее.