Город Бессмертных. Книга первая (СИ)

одного удара. За Эллагира он вовсе не беспокоился. Не сладит с двумя сам,

так друзья помогут.

– Стоять! – выкрикнула Альрин и отчаянно рванула с себя плащ.

Серебряный узор мантии Мага ордена Воздуха заблестел в хорошо

освещённой зале таверны.

– Чаровница! – выдохнул кто-то.

– Убью любого, кто приблизится к моим друзьям! – звенящим от

волнения голосом произнесла девушка, сложив пальцы в Символ Эххара.

Эллагир безмолвно и стремительно повторил движение Альрин.

– Молодые слишком… Кишка тонка, убивать-то, – сказал кто-то басом из

толпы. – Давай, Берт, кончай уже с этим хлыщом. Ежели что, пособим! Тогда

и девчонка посговорчивей станет.

– Ишь, храбрецы, – раздался вдруг хриплый насмешливый голос. -

Десятком на двоих пошли. А ну, пропустите!

Передний ряд зрителей расступился. К кузнецу и Эннареону,

стоявшим футах в десяти друг напротив друга, вышел коренастый

рыжебородый гном. Кольчужная рубаха на нем издавала лёгкий звон в такт

ходьбе. Помахивая секирой, которая выглядела отнюдь не церемониальным

оружием, гном неторопливо прошагал к спутникам, и стал лицом к зале.

– Ну? – все так же ехидно проговорил он, огладив лезвие. – Желающие

будут?

Эннареон усмехнулся.

– Спасибо, друзья… Благодарю и тебя, уважаемый гном, – он кивнул

рыжебородому. – Позвольте мне, однако ж, решить это недоразумение

самому.

Он шагнул к Берту и коротко сказал:

– Уходи отсюда.

– Что?! – опешил кузнец. – Уходить – мне?! Иэээх!

С коротким звучным выдохом он выбросил вперёд левый кулак, целя

Эннареону в лицо. Удар был хорош: быстрый, прямой, мощный. Таким Берт

запросто валил с ног быка на ежегодной ярмарке, к вящему удовольствию

зрителей. Альрин в ужасе вскрикнула.

Кузнец уже предвкушал, как костяшки пальцев с хрустом впечатаются

в челюсть, дробя кости, раздавливая плоть. Как сдуется, словно лопнувший

помидор, эта эльфийская рожа.

Череда приятных мыслей вдруг прервалась самым бесцеремонным

образом. Эльф, сделав маленький шажок в сторону, мягко, почти бережно

положил свою руку на лапищу Берта. И кузнец внезапно обнаружил, что

зубодробительный удар не достиг цели, а его самого стремительно

затягивает в водоворот встречного движения. Эннареон двигался не как

обычный соперник в кулачном бою, коих Берт повидал немало, а иначе.

Какую-то долю секунды кузнец ещё дивился этому странному

движению, а потом его мозг буквально взорвался от нестерпимой боли.

Словно руку забрало в мельничный жёрнов, и теперь каждую косточку,

каждый хрящик безжалостно перетирают в порошок.

Вдруг стало легче: Эннареон освободил кузнеца из жестокого захвата.

Тот отошёл на пару шагов, шатаясь и жадно глотая воздух. Больше всего на

свете ему хотелось исчезнуть из этой проклятой таверны, чтобы не

встречаться глазами с многочисленными свидетелями позора.

– Эй, приятель! Держи! – послышалось вдруг сзади, и Берт ощутил, как

в ладонь ему легла тяжёлая рукоять меча.

– Ха! Похоже, моя возьмет!

Он выпрямился, снова обретя уверенность в своих силах, и двинулся

навстречу врагу. Острие клинка было нацелено эльфу прямо в грудь.

– А ну, брось! – рыжебородый гном первым оценил смену расстановки

сил.

Внезапно Эннареон шагнул вперёд. Взметнулся синий эльфийский

плащ, молнией сверкнула сталь, и клинок кузнеца, перерубленный у самой

гарды, со звоном упал на дощатый пол.

Толпа застыла в ошеломлении. Берт бестолково уставился на обрубок

меча, оставшийся у него в руке.

– Уходи, – негромко проговорил эльф. – Иначе я оборву твою жизнь, не

задумываясь.

Теперь кузнеца дважды просить не пришлось. Сопровождаемый

десятком приятелей, он продрался сквозь ряды зрителей, и, опасливо

оглядываясь, покинул таверну.

Эннареон неторопливо спрятал свой меч, показавший такое дивное

превосходство. Альрин удивлённо моргнула: сначала ткань плаща

встопорщилась, выдавая оружие, но почти сразу вновь стала гладкой. Теперь

клинок мог обнаружить только человек, точно знающий, что искать.

Небольшую выпуклость над рукоятью было едва заметно.

– Особый покрой, – улыбнулся эльф, отвечая на невысказанный вопрос.

– Никакой магии. Невооружённым путешествовать довольно опасно.

Оставшиеся посетители загалдели, обсуждая поединок. Но никто уже

не рискнул заговорить с троицей. Лишь опасливые взгляды то и дело

скользили по спутникам. Напряжение немного снял трактирщик.

– Э, да чего там! – громко заявил он. – Берт первый задираться начал!

Кирк ведь уговаривал его не ввязываться? Но нашему кузнецу-то после

третьей пинты сам король не указ… А коли так, получил по заслугам. Вы,

господа и дамы, уж не сердитесь, – трактирщик поклонился Эннареону со

спутниками. – Моя тоже в том вина, что вместо гостеприимства такое вот

безобразие устроилось. Ежели остаться теперь не захотите, то в двух лигах

всего есть «Три куропатки», там и накормят, и ночлег дадут. – Он хитро

сверкнул глазами. – А только против нашей кухни им не выдержать!

– Боишься в деньгах потерять? – усмехнулся Эллагир. – Не дождёшься,

никуда мы не пойдём. Я и раньше от голода чуть на ногах стоял, а сейчас и

подавно… Накрывай уже скорей!

– Это сейчас! Это мы мигом! – воодушевился хозяин. – Отменное мясо,

вкуснейшее вино, свежайший хлеб!..

– Для меня – кувшин воды, будь так добр, – попросил Эннареон. -

Эльфы не пьют ничего дурманящего.

– Обижаете, сударь, – шутливо попенял трактирщик. – Как мне можно

об этом забыть? Чай, не со вчера таверну держу… – он подмигнул и стрелой

умчался на кухню.

Гном тем временем поднял с пола обломок Бертова меча и принялся

его изучать.

– Славный удар, клянусь Троаром! – провозгласил он на всю таверну,

оглядев срез. – И славный клинок, способный на такое. Где кован?

Эннареон молча извлёк меч тем же невероятно быстрым движением,

какое уже продемонстрировал несколько минут назад. По таверне пронёсся

вздох восхищения: никому из собравшихся никогда не доводилось видеть

такой скорости.

– Смотри сам, уважаемый гном.

Тот скользнул взглядом по стали:

– Не наша работа. Как же зовут мастера, создавшего столь дивное

оружие?

– Его имя – Каллериан, – ответил эльф. – Прославленный полководец

сам ковал свой клинок. Легенда гласит…

– Прошу прощения, – встрял Эллагир. – Может, прежде чем вспоминать

древние сказания, перекусим сперва? И так с ужином задержались —

дальше некуда!

Эльф, рассмеявшись, согласно кивнул:

– Да будет так. Уважаемый гном, разделишь с нами трапезу? – он

повернулся к недавнему собеседнику. – Моё имя – Эннареон.

Эллагир и Альрин тоже назвали себя.

– Тангор к твоим услугам, высокородный эльф, и к услугам твоих

друзей! – церемонно поклонился в ответ гном, коснувшись бородой пола, что

означало просто-таки безмерное уважение. – Я с радостью присоединюсь к

вам, но с одним условием: за ужин плачу я.

На столе, стараниями расторопного хозяина таверны, появлялись всё

новые и новые блюда и подносы.

– А почему ты называешь Эннареона «высокородным»? – с

любопытством спросила Альрин.

– Слишком уж на короля ихнего похож, – пожал плечами Тангор. -

Наверняка, родственник.

Чародеи уставились на эльфа, заставив того смутиться:

– Ну… Я действительно из правящей семьи, – натянуто улыбнулся

Эннареон. – Не думал, что это так бросается в глаза, уважаемый Тангор, -

добавил он, слегка подняв брови в немом вопросе.

– Я пять лет прожил в Аэрдиэрате, – самодовольно проговорил гном,

ухмыльнувшись. – Учился кой-чему по кузнечному делу. И короля вашего

видел стократ чаще, чем кружку доброго эля в тамошних кисельных