Твоя дорога - мой путь (СИ)

— Назир? — нахмурился Робин, ероша длинные волосы. — Ты говоришь, он знает, что это за тварь?

— Спроси его, что произошло в Ноттингеме четыре года назад.

Гай вздрогнул. Слова пикси отозвались в сердце тупой ноющей болью. Ноттингем! Ему было всего девятнадцать, когда он впервые переступил порог замка. В памяти возникали серые однообразные дни, окрики де Рено, бесконечные тренировки и тычки. И темные закоулки, где иногда его обнимали загрубелые женские руки, погружая в темное тягостное болото наслаждения, оставлявшее после себя затхлый привкус одиночества. Он не стремился к любовным шалостям, но легко отзывался на ласку. Быть может, тому причиной было затаенное желание снова оказаться в уютных объятиях Деанны. Он ни разу не видел лиц своих совратительниц, да и не стремился к этому.

— Пойдем, — привел его в себя голос Робина. — Послушаем, что скажет Назир.

Когда они вошли в зал, сарацин приложил палец к губам, кивнув на уснувшего у очага мальчонку. Бедняжка тихо посапывал, сжав в кулачке огрызок яблока.

— Гальвен говорит, ты вроде как в курсе происходящего, — понизив голос, произнес Робин, когда они отошли в дальний угол к останкам стола. — Говорит, что это как-то связано с нападением на Ноттингем четыре года тому назад.

По лицу сарацина пробежала легкая тень. Глаза подернулись дымкой, словно он очутился в том, другом времени и месте.

— Были люди, называвшие себя Волками, — наконец, сказал Назир. — Ими верховодил человек по имени Гульнар. Колдун, поклоняющийся идолу-волку. Они захватили Ноттингем, проникнув туда при помощи Бейтса, рыцаря, что пришел на службу к шерифу незадолго до вторжения. Робин… — сарацин смешался, быстро взглянув на бывшего атамана, — новый Робин Гуд сумел провести нас внутрь замка. К тому времени по приказу своих новых хозяев Бейтс перерезал шерифу глотку…

Гай стиснул кулаки, зажмурившись. Это не укрылось от внимательного сарацина.

—Де Рено был нашим врагом, — сказал Назир, — но умер как воин и мужчина. Он отказался присягнуть Гульнару и его идолу, хотя это могло его спасти. И он… не просил пощады.

Гай опустил голову. Странное чувство посетило его. На один удар сердца он оказался во власти несбывшегося. В зале, освещенном факелами, в окружении дикарей, закутанных в шкуры. На короткий миг он успел увидеть лицо де Рено, бледное, с широко распахнутыми глазами и плотно сжатым ртом.

— Что было дальше? — резко спросил Гисборн, стряхивая секундное оцепенение.

— Дальше был бой, — пожал плечами сарацин, — мы победили. Робин сразил Бейтса, Гульнар сбежал. Его труп нашли много позже в лесу, на него напал какой-то зверь. К тому времени Робин вернулся в свой замок и женился на Марион.

Локсли вздрогнул, вскинув голову так резко, что волосы взметнулись темным покрывалом.

— Женился на Марион? — тихо спросил он.

— Да, — кивнул Назир, — он забрал ее из монастыря, когда узнал, что она ждет ребенка. Это долгая история, брат. Марион и Роберт Хантингтонский женаты вот уже три с половиной года, их дитя я видел своими глазами не так давно.

Робин покачал головой, лицо его было бледно, но понемногу краски жизни возвращались.

— Она была уверена, что я мертв, — произнес он, — ее легко понять. Но говори дальше, Наз! Есть ли что-то еще?

— Есть, но очень странное, — сарацин задумчиво провел ладонью по шевелюре. — Маленький Джон говорил, что Роберт напал на него. Роберт утверждал обратное, когда явился спасать нас. Он сказал нечто непонятное. Будто бы Гульнар сотворил из глины существо, двойника, и каким-то образом оживил его.

— И ты думаешь, это и есть двойник? — спросил Гисборн, машинально поглаживая сидящего на плече Гальвена.

— Роберт позже рассказал, что настиг и убил двойника на священном месте, — Назир чуть прикрыл глаза. — Мы с Уиллом и Джоном ходили туда, но тела не нашли, только примятую и посеревшую траву.

— Исчез… — Гай нахмурился, просчитывая что-то в уме. — А разве не могли сидхе забрать его, как забрали с Холма Робина?

— Ты мудр, господин, — серьезно сказал Гальвен, сложив ручонки на груди. — Теперь подумай, кто враг вам сейчас?

— Хэрн, — пробормотал Робин, с такой силой сжав в ладонях деревянную кружку, что та с жалобным скрипом треснула. Гай снова погладил пикси, который сложил крылышки, подставляя спинку.

— Стало быть, эта тварь, двойник, и есть убийца, — Назир поднялся с места и пошел к дремлющему у камина мальчишке.

Рэт хлопал глазами, с испугом глядя на окруживших его мужчин. Назир погладил его по светлым волосам.

— Ты можешь описать волка, который напал на вас? — спросил сарацин.

При упоминании чудовища Рэт сжался в комок и прикусил губу, глаза его снова наполнились страхом.

— Он был большой, — тихо сказал мальчик, — у него были огромные желтые зубы.

— Он выглядел как волк?

— Да… или нет… — Рэт сжал кулачки, борясь со страхом. — Он был похож на волка и на человека. Он был разный. Все время разный!

Мальчик задрожал и всхлипнул. Назир обнял его, убаюкивая.

—Ты молодец, не бойся, — Гай протянул руку и ободряюще сжал хрупкое плечо. — Можешь сказать, какой он был? Когда выглядел как человек?

Рэт задумался. Потом бросил быстрый взгляд на Гая.

— Немного на тебя похож, господин. У него были волосы такого цвета как у тебя. И глаза… немножко другие.

Назир погладил мальчика по голове.

— Все верно, — сказал он, — светлые волосы и глаза.

Вечерело. По настоянию Гая из уцелевшей на верхнем ярусе комнаты перетащили вниз несколько одеял и устроили что-то вроде постели, в которую завернули часть одежды каждого из них. Гальвен слетал в лес и, вернувшись, сообщил, что чудовище бродит у опушки, не решаясь выйти до темноты.

— Он сейчас в человеческом обличье, господин, — сказал пикси, жадно поедая жареное мясо и запивая его водой. — Но когда придет сюда, то будет волком.

— Его можно убить? — вырвалось у Гая. Какое-то время слышался лишь треск пламени в камине.

— Ты задал правильный вопрос, господин, — Гальвен сложил ручки на груди, — обычным оружием его убить нельзя.

—Тогда каким? — хором спросили Назир и Робин, переглянулись и улыбнулись.

Гай хмыкнул, дернув некогда сломанным носом.

— Серебром, — Гальвен бросил быстрый взгляд на Локсли, — и оружием, выкованным сидхе.

— Серебро, — Гай пригладил волосы. — Я видел в спальне серебряный подсвечник. Если он подойдет…

— Вполне, господин, — кивнул пикси, — но вам придется поторопиться. Скоро будет совсем темно, и он явится.

Расплавить подсвечник, окунуть в кипящее серебро наконечники стрел и арбалетные болты было не слишком сложно, но провозились они до темноты. Под конец Гай уже клевал носом, ибо большая часть работы пришлась на него. Назир к удивлению молочных братьев заявил, что нужно обследовать окрестности на предмет подступов к Гисборну, взял несколько кусков жареной баранины, наполнил флягу с водой и ушел.

— Пойди, присмотри за ним, — велел Робин Гальвену, который посапывал, пригревшись на каминной полке. Пикси исчез с легким хлопком, оставив после себя дымное синеватое облачко.

Быстро темнело. Вскоре вернулся сарацин, усталый, едва держащийся на ногах, однако столь же спокойный и невозмутимый, как и прежде. Когда Гай изъявил желание взглянуть на плоды трудов Назира, Гальвен, дремавший у того на плече, поднял голову.

— Господин мой Гай, я бы не советовал вам покидать замок, — он сонно потер глаза, — там ловушки. Не думаю, что попадется в них тот, кто идет сюда. Но хозяин Назир верно сделал, что поставил их. Они задержат посланца Охотника и дадут время подготовиться.

Робин понял намек и вернулся к своим стрелам. Гай и Назир передвинули массивный дубовый стол к двери, дабы поставить его столешницей к входу и удержать чудовище хоть ненадолго. Гальвен макал в ведерко с водой и раскладывал стрелы, стараясь не трогать серебряную обливку.