Август Хромер

К полудню нашему отряду удалось проделать немалое расстояние и добраться до холмистой местности в северо-восточной части страны. В общей сложности мы протопали не меньше тридцати миль.

– Эй, стойте! – раздался из-за спины взволнованный голос Вирюсвача.

Я, Картер и Франц, шедшие впереди, разом обернулись и застали пугающую картину: одноглазый Вирюсвач стоит над упавшим на колени здоровяком и трясёт его за плечо. Глаза Лоренталя потеряли фокус, словно покрылись слепыми бельмами, тело обмякло и стало похоже на разваливающийся мешок с навозом.

Кажется, что он совсем не дышит.

– Что с ним? – подскочил поближе всклокоченный, как пёс после драки, Франц.

– Просто остановился и упал на колени, – растеряно промямлил одноглазый.

Настоятель скинул с плеча сумку и попытался дотронуться до лица впавшего в абстракцию воина, но тот внезапно очень ловко отмахнулся. Покачавшись на коленях, он замычал:

– Он убивал людей… Жестоко и много убивал, или это я их убивал… я помню, но не помню, чьи именно это воспоминания… Он ненавидит иоаннитов. Я ненавижу иоаннитов? – его глаза стрельнули по нам, – Я вас ненавижу! Я вас боюсь! Идите прочь!

Лоренталь схватился за секиру, что ясно дало нам понять: он неадекватен и готов на любую глупость. Лоренталь совершенно перестал соображать… Дабы не попасть ему под горячую руку, мы поспешили отстраниться подальше.

– Я учился в Ордене, меня учили сражаться, меня учили ценить жизнь… А я отдавал приказы и сжигал деревни! И не чувствовал жалости к умирающим! Или это не я? Я помню это… В детстве его унижал дядя, а теперь я чувствую всё это унижение… Всё разом…

– Лоренталь! – громко гаркнул Франц, – Лоренталь, ты никого никогда не убивал так жестоко и беспринципно, как видишь в своих воспоминаниях! Это не твои воспоминания! Не тебя унижали когда-то! Ты – иоаннит! Вспоминай это!

Громила не слушает, не может услышать отчаянных внушений настоятеля. Сжав древко могучего оружия, он медленно поднимается на ноги.

– Тешмар… Он не сомневался ни на секунду, он был уверен, что поступает правильно… Войска двинулись тут же, монарх даже не сомневался с принятием решения. Соседи и союзники настаивали на объявлении иоаннитов вне закона…

Грозное древнее оружие воина взметнулось в воздух и застыло перед ним на вытянутых руках. Мы отступили ещё на шаг подальше.

– Брось оружие, Лоренталь! – завопил доведённый до предела Франц, – Не смей нападать!

– Я не люблю рыбу… или люблю… Она гадкая… Кто-то из нас ненавидит рыбу…

Сжав покрепче тёмное древко, воин развернул секиру лезвием вверх и с силой махнул на себя, одновременно бросив голову навстречу! Описав четверть круга, страшное тёмное лезвие ударило в лоб Лоренталю… Здоровяк умер мгновенно, застыв в предсмертной позе статуей…

Не в силах больше выносить в голове дикую путаницу собственных и чужих мыслей, он просто решил их выковырять остриём топора…

Вероятно, он так и не понял, что собирается убить себя.

– О, Господи, Лоренталь! – схватился за голову Франц.

– Чёрт! – выругался Картер, ринувшийся было перехватить оружие здоровяка, – Что он натворил?

– Нам следовало самим его убить, чтоб не мучился, – неожиданно твёрдо сказал Вирюсвач.

– Что ты мелешь? – меня просто раздирало от его слов, а кулаки готовы вонзиться в надменное одноглазое лицо!

– Август, поверь, он прав, – присоединился к Вирюсвачу Франц.

– Но что значит, «следовало его убить»? – взревел я раненным медведем.

– Его смертью, всё равно, и закончилось бы. Я видел десятки таких случаев, Август, и никто не прожил больше суток спустя прочтения.

Понимание, что ничего исправить нельзя, так и не пришло, я так и не смирился, но заставил себя, понимая, что так должно быть правильно. Ещё долго я мог бы спорить, что Лоренталю можно было помочь, он мог бы протянуть какое-то время, а потом всё прошло бы.

Всё не так – у Лоренталя не было шансов.

Я зря начал спорить.

– Давайте выкопаем ему могилу, – выдохнув, снял с плеча сумку Картер.

Все последовали его примеру.

Глава XIII

Птичий губитель

За окном туманно. Давно я не видывал такого густого белого тумана в Гольхе.

Служанка сегодня на ногах, самоотверженно ринулась исполнять свои обязанности после вчерашнего больничного дня. Мы встретились на перекрёстке коридоров:

– Доброе утро, Август! – расплылась в улыбке вполне оправившаяся от недавнего ужаса девушка.

– Доброе, – брякнул я неловко, – Ты сегодня выглядишь гораздо лучше.

– Спасибо, Истериан ждёт тебя в гостиной.

В гостиной занавесили окна, из-за чего воцарилась уютная полумгла, разгоняемая румяным огнём из камина. Снова начинает казаться, что треклятого мира за окном больше не существует, как не существует и проблем, что он мне доставляет.

На диване сидит Истериан и вчитывается в строчки пособия по хиромантии, всё бы ничего, вот только как он сидит… Подойдя к нему, я вынужден был в поучительной манере скинуть ему ногу с ноги. Удивлённый непреднамеренной сменой позы, полукровка оторвался от книги и поднял на меня взгляд.

– О, привет, Август!

– Арика сказала, что ты меня ждёшь, – я уселся рядом с товарищем.

– Да, вот послушай, – азартно загорелись глаза полукровки, – В ряде южных стран, где хиромантия развивалась совершенно иными путями, особое, но отнюдь не значимое, место уделяют мизинцу. Согласно различным упоминаниям, мизинец, как самый маленький палец, считается и наиболее бесполезным и даже лишним. Многие темнокожие хироманты заявляют, что мизинец, подобно злому духу-проказнику, не имеет никакого толку, а лишь мешает, коверкает истину. Поэтому этот палец иногда даже отрезают, чтобы предсказание получилось более точным и верным. Этот же ритуал был распространён не только среди гадателей, но и среди простых жителей. В одном племени даже существовала поговорка «Четырёхпалый ближе к Овегу». Овег – это божество такое, если ты не знаешь, Август.

– Что за глупость, Истер? – сконфужено воскликнул я.

– Какая ещё глупость? Ритуал совпадает! Сектанты делают совершенных людей!

Бред большого ребёнка ещё умудряться меня поражать.

– Как-то из покойников не шибко совершенные люди получаются… – с сарказмом пробормотал я.

– Значит, совершенных жертв! – не смутился Истериан, – Наверно, только принеся в жертву совершенных людей можно открыть Кровавый Бутон, распахнуть чудо-портал…

Бред, конечно же, полный, но обижать Истера не хочется. Особенно учитывая, что тот прочёл больше половины книги и очень-очень старался. Следует поощрить его хотя бы за труд и желание быть полезным.

– Что ж, Истер, интересная теория – будем держать её в уме, – фальшивя на каждом слове, натянуто похвалил я Истериана.

– Надо будет рассказать её Салли! – оживился поощрённый полукровка.

К сожалению, сегодня-то у моего друга ничего не выйдет. Совсем забыл вчера сказать.

– Салли сегодня уезжает, – огорчил я разошедшегося друга.

– Ну да, точно! – зашипев, ударил себя в лоб Истер, вспоминая вылетевшее из головы, – Она говорила, вспомнил!

Вот это новость. Оказывается эти двое стали уже довольно близки, раз Салли рассказала ему об отъезде уже давно, а не предупредила, как меня в последний момент. Интересно, как далеко заходят их дружеские отношения, и являются ли они дружескими…

– Вы с Салли много общаетесь, – отметил я, желая разговорить друга.

– Она – хороший человек, интересный, – насторожившись, притих Истер, – И проницательный. Вот, например, этот вопрос она предугадала!

– Она предугадала, что я спрошу о вашем общении?

– Ну, да, в общих чертах…

Что-то этот жук недоговаривает, отворачиваясь для защиты от моего выискивающего ложь взгляда. Делает вид, что обнаружил в книге что-то интересное. Чего ему там могла наговорить Салли? Что она там могла предугадать? Следует уточнить, чтобы потом не было неожиданных откровений, от которых меня мутит примерно так же, как Хориса от капусты.