Что будет, то будет (СИ)

Северус и сам не ожидал, что он так откровенно расскажет о своих раздумьях. О многом он раньше даже и не думал, внезапно осознав только по ходу речи. Его чуть ли не трясло от волнения. Он в смущении поднял глаза на профессора, который пребывал в задумчивости. Мягкий свет луны освещал правую сторону лица Лэнса, остальная часть его была в тени.

— «Хоси ва тоси о тору то, кагаяки о усинау», — наконец сказал Лэнс, серьезно глядя на Северуса. — Так говорят японцы. Это значит: «Когда звезда становится старше, она теряет свое сияние».

Северус подумал, что это еще зависит от спектрального класса этой звезды, но вслух говорить этого не стал.

— Тебе не кажется, что это можно отнести и к людям? — помолчав немного, спросил Лэнс. — Взрослые всегда в чем‑то более ограничены, чем дети. Но это жизнь. Нельзя все время идти во все стороны. Когда я оканчивал школу, то думал, что у меня не будет никаких проблем с карьерой, ведь я знал несколько иностранных языков. Но мечты сбываются не всегда. И в этом, в принципе, нет ничего страшного — главное, чтобы у человека осталась сама способность мечтать. А насчет заклинаний… думаю, ты можешь не переживать об этом. Как я понял, здесь дело во вдохновении. Когда‑нибудь оно к тебе вернется.

Профессор перевернулся на живот, не отводя взгляда от Северуса.

— Спасибо, — прошептал Северус. Не удержавшись, он прикоснулся к волосам Лэнса, которые неярко блестели в лунном свете. После того, как Северус выговорился, он почувствовал себя значительно легче. Профессор улыбнулся и подавил зевок.

Северус прижался к Лэнсу плотнее и сказал:

— Попытаемся все‑таки уснуть. Завтра рано вставать. Извините, что я вас разбудил.

Лэнс, уже закрыв глаза, улыбнулся опять.

— Спокойной ночи, Северус.

***

В среду Северус и Лэнс договорились пропустить обед, и после трансфигурации Северус отправился не в Большой зал, а в кабинет профессора. Лэнса еще не было: он обещал позаботиться о еде, так что должен был подойти немного позже. Северус сел, облокотился на стол и от нечего делать принялся рассматривать стопку пергаментов, лежащую на краю. Это оказались их самостоятельные работы. Северус заинтересовался, взял стопку в руки и бегло просмотрел работы однокурсников, чуть дольше задержав взгляд на собственной. Ему было интересно, что же Лэнс поставил мародерам. Так, кто это написал… А, Люпин. Восемь баллов. По мнению Северуса, это было многовато. Он скривил губы и взял следующие листы. Блэку профессор поставил семь. Поттеру — тоже семь. Северус с интересом воззрился на последнюю работу, но, вопреки его ожиданиям, она была написана не Петтигрю, а Белби. Странно, а где же тогда работа Петтигрю?

Северус просмотрел самостоятельные еще раз, в который раз посочувствовал Лэнсу, которому приходилось разбирать кошмарный почерк Дерна, потом даже пересчитал листы в стопке, но их оказалось всего лишь тринадцать. Работы Питера Петтигрю не было.

В коридоре послышались шаги Лэнса, и Северус мигом выбросил все это из головы. Он положил самостоятельные обратно, встал и подошел к двери.

— Принц–полукровка, — послышался негромкий голос по ту сторону, и дверь распахнулась. На пороге стоял Лэнс с полным бумажным пакетом в одной руке и волшебной палочкой в другой. — Долго меня ждешь, Северус? Я никак не мог отловить домашних эльфов, все, что мне удалось раздобыть — это плюшки в учительской…

— Не люблю плюшки, — поморщился Северус.

Лэнс закрыл за собой дверь и взмахом палочки отправил пакет на стол.

— А что это ты туда положил?

— Куда? — не понял Северус.

Лэнс подошел к столу и склонился над кипой листов.

— А, ваши самостоятельные… Захотелось узнать, что ты получил? И ты еще сомневаешься? Между прочим, мог бы и так спросить, а не рыться в моих бумагах…

— Но они уже тут лежали! — возмутился Северус.

Лэнс пристально посмотрел ему в глаза.

— Да… — наконец протянул он. — Действительно. Надо же, я совершенно забыл, что оставил их именно здесь. Бери плюшки.

— Я лучше перед уроком перекушу. Профессор, у нас не так много времени… Что такое? — с тревогой спросил Северус, так как Лэнс внезапно напрягся, рука с плюшкой застыла, не доходя до рта.

Профессор медленно повернулся и окинул взглядом кабинет.

— Не знаю… — задумчиво сказал он. — Что‑то не так. Определенно не так.

Северус застыл и внимательно осмотрелся. Все было вроде бы как всегда, но теперь и он чувствовал что‑то странное. Непонятное ощущение… и ведь он его уже испытывал когда‑то раньше… Или ему только кажется?

— Вы меня заразили своей паранойей, — не удержался от замечания Северус. Лэнс от этого словно очнулся, положил плюшку обратно, так и не надкусив, и заправил Северусу прядь волос за ухо.

— Ты прав, времени осталось мало… — Он махнул палочкой, и дверь в спальню открылась.

— Ничего, — улыбнулся Северус, — я думаю, что мы успеем.

***

Северус совсем забыл сказать Лэнсу, что самостоятельной Петтигрю в стопке не было. Впрочем, профессор мог быть и в курсе этого. Возможно, он изначально держал ее отдельно. Но когда прозвенел звонок с обеденного перерыва и Лэнс начал раздавать работы, Северус понял, что это было неожиданностью и для него.

— Мисс Белби, вашу работу я не могу оценить выше пяти баллов, — Лэнс отправил последний лист на переднюю парту. Гриффиндорцы и слизеринцы принялись вполголоса обсуждать свои результаты, и, пожалуй, только Северус заметил озадаченное выражение, которое на секунду промелькнуло на лице Лэнса. Неужели он ее потерял? Но тогда странно, почему сам Петтигрю не интересуется своей оценкой!

— Мистер Петтигрю, — начал Лэнс спокойно, но тут же повысил голос: — Так, я не сомневаюсь, что пейзаж за окном очень красивый, но когда я обращаюсь к вам, извольте смотреть на меня! Вам я поставил четыре балла, но вы должны понимать, что на самом деле…

Неожиданно Лэнс осекся. Северус, не понимая, в чем дело, переводил взгляд то на Петтигрю, сжавшегося в комочек, словно он старался выглядеть как можно меньше, то на Лэнса, не отводившего от его лица вдруг расширившихся глаз. Очевидно, что оба они были чем‑то испуганы.

— Я думаю, вы не станете возражать, если вы получите свою работу позже, — медленно сказал Лэнс и перевел взгляд на Поттера. Петтигрю еле заметно кивнул. Северус начал злиться. Что же происходит?

Тем временем шум в классе стал сильнее. Миранда и Аннабелла чуть ли не в полный голос начали обсуждать, у какой команды больше шансов победить в предстоящем квиддичном матче, Долиш и Стеббинс иногда вставляли свои комментарии (тем не менее, между собой они демонстративно не разговаривали), Обри и Белби вступили в перепалку по поводу умственных способностей представителей другого факультета, и лишь мародеры вели себя до странности тихо. Наконец Лэнс словно бы пришел в себя и утихомирил класс, хоть и не без труда.

— Мистер Стеббинс, я надеюсь, что в инферналах вы разбираетесь не меньше, чем в особенностях полета последней модели «Кометы», — заметил он. — Вам слово.

Стеббинс встал и, немного заикаясь от волнения, принялся описывать внешний вид и особенности поведения инферналов, а Северус впился взглядом в Лэнса.

«Что случилось?!»

«Поттер знает».

«Что?!»

«Потом объясню».

Северус резко обернулся к Поттеру. Тот сидел неподвижно, запустив пятерню во взъерошенные волосы, и смотрел куда‑то под потолок. Неужели он и в самом деле знает об их отношениях? А причем тут вообще Петтигрю?

Как назло, урок был сдвоенным, и Северус с трудом дождался его окончания. Под ропот студентов Лэнс заявил, что перемены у них в этот раз не будет, зато он отпустит их на десять минут раньше. Затем он открыл журнал и начал опрашивать всех по порядку, причем ответы явно не слушал, потому что Обри, которого вызвали первым, перепутал инферналов с фестралами, и ошибка эта осталась незамеченной. Эванс, правда, немедленно взметнула руку, но Лэнс просто ее проигнорировал.

За пятнадцать минут до звонка Лэнс, даже не дав им домашнее задание, сказал: